KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Детективы и Триллеры » Иронический детектив » Дарья Донцова - Любовь-морковь и третий лишний

Дарья Донцова - Любовь-морковь и третий лишний

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Дарья Донцова, "Любовь-морковь и третий лишний" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

– У тебя пальцы холодные, – закапризничала Софья.

Я подышала на руки.

– Фу, – отреагировала актриса, – немедленно вытри лапы, живей румяна к вискам. Послушай, так я и буду тебе объяснять, что к чему?

– Простите, бога ради, я первый раз вас…

– Ладно, ладно, пудры насыпь.

Я пробежала кисточкой по вискам Щепкиной, комочки дисперсной пыли забились в «гусиные лапки».

– Ну что еще?! – воскликнула Софья. – Губы подрисуй.

– Сейчас, сейчас.

– Хватит пудры.

– Минуточку.

– Да в чем дело?

– Очень некрасиво получилось! – воскликнула я. – Комочки забились в морщины, надо их вытащить или разровнять.

Крохотное личико Щепкиной пошло пятнами.

– Что?!

– Комочки забились в морщинки, – испуганно повторила я.

– Поди вон, – рявкнула Щепкина, – немедленно! Уматывай! Чтоб духу твоего тут не было.

– Извините, я сделала что-то не так? – испуганно сжалась я.

Софья схватила со столика массажную щетку и с силой швырнула ее в меня. Я не успела увернуться, и железные штырьки щетки задели щеку.

– Пшла отсюда, дура! – завизжала Софья.

Перепугавшись почти до обморока, я опрометью кинулась в коридор.

– Мерзавка, – неслось вслед, – нахалка, дрянь!

Понабрали неумех, помоечных кошек!

– Что это ее так колбасит? – раздалось рядом.

Я вздрогнула.

– Да не дергайся, – хихикнули сбоку, – я не кусаюсь. Сонька из-за тебя бесится?

– Похоже, да, – ответила я, повернула голову и увидела около себя Алису, ту самую молодую женщину, которая в роковой день смерти Бурской приготовила поднос и чашку с водой.

Первым моим желанием было унестись прочь, но, справившись с испугом, я вспомнила, что Алиса видела меня в костюме горничной, с маской на лице и с париком Жанны на голове.

– Ой, у тебя кровь на щеке! – воскликнула реквизитор. – Где поцарапалась-то?

Я осторожно потрогала царапину.

– Щепкина в меня щетку швырнула.

Алиса прищурилась:

– Чем ты королеве не угодила?

– Не понимаю.

– Ты вообще кто?

– Евлампия Романова, можно просто Лампа, новый гример.

– Па-анятненько, – протянула Алиса, – небось слушать ее не стала.

– Ты о чем?

Алиса ухватила меня за руку, протащила по коридору, потом впихнула в огромную комнату, забитую самыми неожиданными предметами: гипсовыми бюстами, посудой, книгами, игрушками, постельным бельем и штабелями чемоданов.

– Чаю хочешь? – приветливо предложила реквизитор.

– Можно, – кивнула я.

Алиса отодвинула занавеску, схватила с подоконника тарелку с сушками и жестяную коробку.

– Ты первый день у нас?

– Ага, – кивнула я.

– До этого в театре работала?

– На радио.

– Ну, там, наверное, другие порядки, – задумчиво сказала Алиса, плеская в не слишком чистые кружки кипяток. – Ладно, ща постараюсь ввести тебя в курс дела. Все актеры страшно суеверны, у каждого своя примета, впрочем, есть такие примочки, которые все соблюдают. Про семечки слышала?

– Нет.

– Их лузгать в театре категорически нельзя.

– Почему?

– Сборов не будет.

– Вот глупость!

Алиса улыбнулась:

– Может, оно и так, только на невинные семена подсолнечника и иже с ними наложен запрет. Причем сия примета работает во всех театрах и на многих съемочных площадках. Еще упавшая роль!

– Что?

– Ну если актер уронит бумаги с текстом, который ему предстоит выучить, то надлежит не медля ни секунды сесть на листы. В любом месте! Грязь, лужа, людное, пафосное место, ничто не имеет значения.

– А это зачем?

– Иначе провалишь спектакль.

– Интересно!

Алиса захихикала:

– Да. Это, так сказать, общие правила, потом идут личные заморочки. Имей в виду, актер начинает играть роль прямо в гримерке, одевается, накладывает тон и преображается. До смешного доходит, когда мы пьесу «Царь всея Руси» ставили, я до одури Льва Барашкова боялась. Он в принципе достаточно милый дядечка, интеллигентный, вежливый, а как в Петра Первого перевоплотится, лучше уноси ноги. Представляешь, один раз приволакиваю в гримерку жезл, ну такой атрибут костюма типа посоха, Петр на него опирается.

Вламываюсь в комнату, а Барашков уже во всей красе у окна стоит. Я заулыбалась и говорю: «Здрасти, Лев Петрович, вот ваша тросточка!»

Алиса ожидала, что актер спокойно протянет руку, но Лев вдруг выкатил круглые, совершенно бешеные глаза да как заорет:

– Кто пустил бабу в покои! Эй, стража, убрать чернавку! Отрубите ей голову, чтоб другим неповадно было в царскую опочивальню входить!

Алиса тогда перепугалась до потери пульса, у Барашкова был жуткий вид.

– Надо же! – воскликнула я.

Алиса махнула рукой:

– За кулисами народ чумовой, нормальных нет! Хуже всего нам, реквизиторам, гримерам и прочим, приходится, потому что по любому поводу мы получить можем. У каждой особи свой прибамбах. Карлин, например, требует, чтобы гример его перед выходом на сцену перекрестил, причем стоя в одном, строго определенном месте: у пожарной лестницы. Мартова может в обморок упасть, если в руках красную расческу увидит, по ее мнению, это верный признак предстоящего провала. Если гример или костюмер годами в одном коллективе работает, то он, конечно, все задвиги актеров великолепно изучит и постарается не попасть впросак. Но у нас-то текучка! Никому неохота за гроши ломаться, поэтому каждый божий день здесь пляска с дракой. В воскресенье Лидочка, она на твоем месте служила, Евгению Ошуркову вместо чая перед спектаклем кофе принесла. Женя чуть в обморок не упал, еле-еле на сцену выполз, ну и, ясное дело, сыграл хуже некуда.

После спектакля Ошурков схватил Батурина и завизжал:

– Что я мальчик! Двадцать лет на сцене, а сегодня провалился! Уволить Лидку! Знаете ведь – мне кофе за кулисами пить нельзя, точно ссыплюсь.

Никакие уговоры Юлия на него не подействовали.

– Или я, или она, – твердил Евгений, пришлось Лидочке покинуть театр.

Я вздохнула, теперь понятно, отчего Юлий не стал особенно интересоваться моими документами, директор хорошо знает: гримерша в коллективе долго не задержится. Ну с какой радости тратить время на проверку новой сотрудницы, если она «проживет» в театре пару недель?

– Лидуську выперли, а чем она виновата была? Ее никто про кофе не предупредил, – грустно продолжала Алиса.

– Но я красных расчесок в руках не держала, а семечки не люблю!

– Небось не стала Щепкину слушать, – перебила меня Алиса, – у Соньки свой прибамбах, ей необходимо перед спектаклем выговориться, схватит человека, посадит рядом и давай сплетни мыть. Впрочем, это даже интересно, но утомительно, притом следует молчать, не шевелиться, а на каждый вопрос нашей звезды: «Ты меня слушаешь?», необходимо давать ответ:

«С огромным интересом!» Она натреплется и сама остановится.

– Так я и поступила, очень внимательно ее выслушала! А потом взялась за грим!

– Чем же ей не угодила? – удивилась Алиса. – Щетка у Соньки признак крайней злобы!

– Понятия не имею.

– Ну-ка вспомни последовательность событий.

– Сначала она про Жанну рассказывала, про смерть Бурской.

– Да уж, – скривилась Алиса, – ситуация, однако! Очень странная!

– Почему? – насторожилась я.

Реквизитор налила себе еще кипятка в чашку.

– Понимаешь, – протянула она, – вода и посуда моя забота. Кулакова подходит к кулисе, а там, на столике, уже все готово, причем народ знает – это для сцены, брать нельзя. Для этого и столик поставили, что на нем стоит – не трогают, правило соблюдают свято, иначе спектакль тормознуться может. Нужен, допустим зонт, а его кто-то уволок, за новым бежать уже времени нет, поэтому народу в голову четко вложено: со стола ничего не хапать, там частенько харчи лежат, по ходу действия актеры едят.

– По-настоящему? – заинтересовалась я.

– Конечно.

– А если не хочется?

Алиса тихонько засмеялась.

– Такого не случается, и пьют по-взаправдашнему.

– Спиртное?!

Алиса покачала головой:

– Вот это единственный момент, когда в бутылке туфта: коньяк – крепкий чай, водка – минералка без газа. Шампанское, правда, частенько натуральное, его иногда по ходу действия прямо на сцене открывают, пена должна из горлышка бить. Значит, про столик ты поняла?

– Конечно, – закивала я, – неприкосновенный запас.

– Верно, – улыбнулась Алиса, – в день, когда Бурская умерла, я все чин-чинарем приготовила. Тина дико капризная, хоть о покойниках плохо не говорят, но ведь это чистая правда!

Я сжала в руках чашку с остатками чая и попыталась изобразить на лице вежливую заинтересованность, спрятав в глубине души неуемное любопытство.

Глава 9

Спектакль под названием «Маска души» в театре играли раз в неделю, и Алиса четко усекла: избалованная Бурская будет скандалить, если ей на сцене придется выпить газированную воду или минералку отечественного производства.

Уж каким нюхом Тина чуяла воду, как она говорила, «из Москвы-реки», Алиса не понимала, но Бурская не ошибалась никогда. Один раз реквизитор в ужасе поняла, что ящик с импортной водицей пуст, и поступила не слишком красиво, купила в буфете самую обычную минералку, налила ее в пустую тару из-под дорогущего швейцарского напитка и, налив воды в чашку, демонстративно оставила импортную бутылку на тумбочке.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*