Галина Куликова - Рыцарь астрального образа
— К кому это — вам? — пробормотал Кудесников себе под нос, а вслух спросил: — Вы в этот город, вероятно, частенько наведываетесь? — и поспешно добавил: — По службе.
— Частенько.
— А где тут можно заправиться? Бензина мало.
— Да вот, прямо сейчас будет автозаправочная станция. На въезде, не проскочите.
Сливка остался в машине и, отодвинувшись подальше от страшной сумки, наблюдал за своим попутчиком, который вышел наружу и завел беседу с парнем в красивом рабочем комбинезоне с названием нефтяной компании на груди. Сливка вздохнул. Сам он не очень любил разговоры с незнакомцами, они его тяготили.
Тут он заметил, что его попутчик что-то сунул парню в руку, а тот в ответ передал ему. Визитка? Удивительная общительность и скорость установления контактов!
Когда они опять тронулись в путь, Сливка хотел спросить, зачем ему визитка парня с автозаправки, но не успел. Кудесников задал вопрос первым.
— А где тут у вас можно остановиться? Чтобы и недорого, и чистенько было? Есть здесь гостиница с хорошим соотношением цены и качества?
— Есть такая, — энергично кивнул Сливка. -
Называется «Слава». Находится на улице 25-летия Октября.
«Очень оригинально», — чуть не сказал Кудесников вслух.
— Вы знаете дорогу?
— Знаю, я здесь частый гость. И в этой гостинице часто останавливаюсь.
«Слава» была обнесена оградой с большими воротами аляповатой советской ковки. Над ними висела табличка, на которой было выбито название гостиницы и лозунг: «Отдых — это смена видов деятельности». Кудесникова, подрулившего к самым воротам, мучил вопрос, на какую такую деятельность могли согласиться пролетарии после года вкалывания на заводе. Но Сливка лишил его возможности поразмышлять о загадках советской действительности.
— Послушайте, мне неудобно, но… Может быть, вы меня сначала до моей гостиницы подбросите?
— А эта разве не ваша? — грубовато спросил Кудесников, уставший от сюрпризов, которые ему подбрасывал Сливка.
— Не моя. Мне другую фирма оплачивает, более… М-м… Дорогую. Вы ж хотели цена — качество, — начал оправдываться он. — Вот я и вспомнил об этой…
— Ну, говорите, куда ехать? — Арсений сделал вид, что сдался с неохотой.
Сливка показывал дорогу, приплясывая на заднем сиденье и время от времени косясь на сумку с «кролокотом». Когда они добрались до места, он горячо поблагодарил:
— Спасибо вам, вы меня выручили, можно сказать, спасли! Вы мой благодетель!
Он даже сделал было попытку обнять Кудесникова, но тот кинул на него тяжелый взгляд, и Сливка не рискнул приблизиться.
— Предпочитаю твердую валюту!
— Ах да, что ж я, действительно… — забормотал Роман Петрович и стал судорожно шарить по карманам. — Просто я подумал… Вы говорили…
— Ну что вы, прекратите, это я так, пошутил неудачно. Вы мне машину починили, это я вас благодарю.
— Но что бы я без вас делал? Я бы до сих пор стоял на обочине!
— А как бы я без вас? Я бы тоже стоял на обочине и пинал колеса!
— Нет, но если бы не вы…
— Ну, а если бы не вы…
Идиотский обмен благодарностями продолжался еще несколько минут. В конце концов, окончательно расстроив друг другу нервы, Кудесников и Сливка гуськом двинулись к гостинице, которая называлась «Дубовая роща».
* * *Убедившись (не без помощи вездесущих и корыстолюбивых служащих гостиницы), что Сливка залег в своем номере спать и быстро вряд ли проснется, Кудесников решил немного размяться, а заодно более подробно и внимательно изучить место предполагаемых боевых действий. Гостиница стояла не в центре, но в живописном и, как ему объяснили, престижном районе города, граничащем с заповедным лесом.
«Только пешком!» — решил Арсений и отправился на разведку. Уже минут через тридцать-сорок
бессистемных блужданий по городу стало понятно, что судьба занесла его сюда очень и очень не вовремя, — Аркадьев готовился к празднику.
«Праздник Нашего Города!» — именно так, игнорируя правила великого русского языка, было художественно начертано практически на всех, более или менее вертикальных поверхностях. Витрины магазинов, двери подъездов, стены домов и даже мачты электрического освещения были заклеены цветными плакатами, на которых красовались три бессмысленных слова. Поперек главных магистралей висели растяжки с тем же глубокомысленным текстом.
Арсений загрустил — он по опыту знал, что подобные мероприятия могут лишь осложнить жизнь простым людям, жителям и гостям города, одним из которых он сегодня и оказался.
Живыми иллюстрациями, подтверждающими неистребимую, со времен Николая Васильевича Гоголя, любовь российских чиновников к сокрытию всяких безобразий в канун торжеств и вероятного прибытия большого начальства, были закамуфлированные наглядной агитацией или свеженькими строительными заборчиками стихийные помойки и полуразвалившиеся домики. Некоторые примыкающие к основным городским магистралям улочки и переулки были наглухо перекрыты металлическими ограждениями, на которых, впрочем, вместо ожидаемых плакатов были навешены запрещающие проезд и проход знаки. За ними можно было разглядеть потрескавшийся и местами провалившийся асфальт. Там, как гигантские грибы непонятной принадлежности, пробивались наверх колодцы городских коммуникаций, кое-где даже не прикрытый крышками.
«Пока местные градоправители сходят с уман доказывая вышестоящим инстанциям собственную незаменимость, местное население покорно сносит причиняемые организаторами грядущего праздника, дикие неудобства и лишения», — размышлял Кудесников, медленно продвигаясь по улицам Аркадьева.
Было жарко, и он зашел в кафешку с игривым названием «Пиво пенное» — отдохнуть от предпраздничных эмоций и выпить чего-нибудь холодненького. К счастью, кроме пива, здесь оказался вполне приличный выбор минералок. Предлагали даже холодный чай с мятой. Кудесников, потягивая приятно-прохладную жидкость, лениво наблюдал через большое окно кафе за уличной суетой. Улица, одна из главных в городе, была весьма оживленной. Магазины бойко работали на вход-выход, то и дело по тротуарам проносились тинейджеры на досках и роликовых коньках, прогуливались озабоченные юные мамаши с колясками. Судя по количеству проезжавших и паркующихся иномарок, среди которых попадались и весьма дорогие модели, можно было судить, что деловая активность в городе находится на вполне приличном уровне.
— Загляделись? — раздумья Арсения прервала обслуживавшая его столик официантка. — Давно к нам приехали?
«Вот она, родная российская провинция, — вздохнул про себя Кудесников. — Патологическое любопытство плюс детская непосредственность. Но глаз наметанный — сразу приезжего углядела, а ведь, город немаленький, всех упомнить невозможно.
Ладно, поговорим, вдруг что-то интересное всплывет, так, в плане общего образования».
Собственно, он ожидал некоторого развития событий с этой стороны — интерес женщин на ранних стадиях он определял безошибочно.
— Загляделся, — развернувшись и широко улыбаясь, начал он атаку. — Красиво у вас, уютно, чисто.
— В кафе? — уточнила официантка. На пластиковой карточке, прикрепленной к ее впечатляющей груди, значилось — «Ольга».
— И в кафе, и вообще в городе. — Арсений сделал широкий плавный жест, очертив рукой некую, ему одному ведомую панораму.
— Да-а, — как-то неуверенно поддакнула Ольга.
— Празднично очень, — добавил Арсений, действуя в лучших традициях профессиональных провокаторов.
Этого замечания, как он и предполагал, оказалось вполне достаточно, чтобы представительница местного электората высказала свое отношение и к городской администрации, и к ее праздничным починам. Видимо, подготовка к дню города далась коренным аркадьевцам нелегко.
— Дороги годами не ремонтируют, ямы — местами — трактор провалится. И ничего. От своих домов элитных до горадминистрации проложили трассы, и все. Остальные им — до лампочки. А тут узнали, что кто-то приедет на праздник — то ли полпред Президента, то ли Сам — и началось. Все перекрыли, весь транспорт — по объездным дорогам, а они знаете какие? Да и то не успели. Два дня назад всю ночь дождь шел, а они асфальт клали. Представляете? А сегодня с утра памятник Ленину отмывают — на нем демократы в девяносто первом году свои лозунги писали, он с тех пор так и стоял. Коммунисты уже пытались отмыть — ничего у них не получилось, а чего эти хотят? Лучше бы вообще убрали его, так на это у них в бюджете средств не предусмотрено. А на всякое безобразие предусмотрено? Месяц уже нормально не живем. А потом — сначала парад с шариками, а вечером концерт, и все нажрутся.
Познавательный монолог, который Кудесников выслушал с огромным интересом, продолжался минут десять. Он успел заметить, что сидящие за соседними столиками люди, видимо, сплошь местные, внимательно прислушивались и одобрительно кивали головами.
