Николай Шебуев - Дьяволица
Старик беспомощно развел руками.
— Значит, этот труп в гробу не мог очутиться раньше вчерашней ночи…
— Не мог… Никак не мог…
— Вам, Иван Лонгинов, не знакома эта женщина?
Следователь показал на тело Ковбойки.
— Ничего подобного!..
— Вы не встречали у себя на лестнице, или на дворе, или на улице возле вашего магазина женщину, одетую таким образом…
— Ничего подобного!
— Припомните, быть может, у вас на дворе среди квартиранток была особа, похожая вот на эту женщину…
— Ничего подобного…
— Разверните этот сверток с платьем и предъявите Ивану Лонгинову! — сказал следователь городовому, закуривая папироску, чтобы как-нибудь отбить запах трупа.
В ногах у Маньки-Ковбойки лежал какой-то сверток, завернутый в ее юбку.
Городовой начал развертывать и остолбенел.
— Так что… ваше блаагородие… трупик младенца…
Острый отвратительный запах мертвечины отшатнул всех.
— Так что… ваше благородие… развертывать дальше?..
— Развертывай…
— Так что, ваше благородие… это не подкинутый младенец…
Следователь сам отчетливо видел, что это — мертвая голова.
Несмотря на то, что от нее смердело невыносимо, он низко наклонился над гробом и с живейшим интересом впился в обезображенное гниением лицо…
Да, сомнения нет! Это мужская голова… Вероятно, Невзорова… И при таких обстоятельствах.
У него закружилась голова от неожиданности.
— Поднимите труп женщины… Нет ли под ним еще чего-нибудь?!..
Городовой и дворники приподняли.
— Так что, ваше благородие… тело совсем теплое.
Следователь крикнул возбужденно доктору:
— Доктор, освидетельствуйте же немедленно тело девушки…
Мальчика отправили в приемный покой больницы.
Марью Антоновну перенесли в спальню.
Доктор уже думал уходить, как вдруг — снова пригодился.
Едва взял руку Ковбойки, как сказал тоном, не допускающим возражений:
— Девушка жива! Она в глубоком, летаргическом сне. Перенесите ее на диван…
Две старухи и горничная бережно вынули ее из гроба…
Глава тридцать девятая УБИЙЦА В ГРОБУ ЖЕРТВЫ
Очнувшись в спальне, Марья Антоновна прежде всего слабым голосом справилась:
— Где убийца?
— Какая убийца?
— Эта. в гробу…
— Убитая!..
— Убийца… Она убийца!.. Уберите ее… Вон, вон!.. Мерзавка!.. Она убила мужа… Она задушила!..
Как раз входил следователь, чтобы допросить вдову.
Он застал ее в припадке истерии.
Она каталась по постели и кричала:
— Уберите убийцу!.. У нее кольцо мужа!.. Она задушила мужа!.. Она… проклятая… Мало того, что задушила, она и после смерти душит… Мало того, что в мой дом забралась, она еще в его гроб влезла… Вон! Вон! Вон!..
Марья Антоновна знала, что вот уже полгода Григорий Григорьевич потерял голову из-за какой-то девицы легкого поведения, и не сомневалась, что это именно она.
— Успокойтесь, г-жа Дормидонтова!.. Ваш супруг не задушен… он сам умер…
— Сам умер! — Марья Антоновна вскочила на постели.
— А вы видели, доктор, что у него на шее!.. А вы поинтересовались, следователь, заглянуть!.. Ха-ха-ха!.. Он сам умер!.. Желаю я вам такой смерти!..
И она снова заметалась в истерических причитаниях.
Ее душила ненависть к этой содержанке, которая отняла у мужа жизнь и после смерти глумится над ним, отнимая у мужа гроб!..
Доктор вышел из спальни и по собственной инициативе раздвинул бороду покойника, рассматривая кровоподтеки и ссадины.
Вернувшись, он шепнул следователю:
— Сомнений не может быть… Дормидонтов умер насильственной смертью… А на руке у девушки горничная признала кольцо барина… Тут какая-то невероятная тайна!
В голове следователя стоял хаос противоречивых догадок и подозрений.
Несомненным было только одно, что убийство Невзорова, убийство Дормидонтова и покушение на задушение этой девушки в гробу находятся в тесной между собой причинной связи.
Несомненно было и другое: что ключ к раскрытию убийства Невзорова — сенсационнейшего дела за все последние годы — находится в руках у него, у судебного следователя Степана Болеславовича Згиняцкого.
Судебный следователь потерял голову. Он уверен, что в уголовной практике целого мира не было ничего подобного.
Ни в одном самом фантастическом уголовном романе не читал он, чтобы убийца (а эта женщина из гроба, несомненно, убийца, в чем ее изобличает перстень) оказалась в гробу своей жертвы…
Да еще не одна, а вместе с мертвой головой другого убитого, — по-видимому, Невзорова.
Доктор обещает, что к вечеру неизвестная придет в себя и заговорит.
Припертый к стене дворник рассказал следователю все, что слышал от шофера.
Он не догадался записать номер шофера — это большое упущение.
Шофер сразу показал бы, эта ли женщина была с Дор-мидонтовым в автомобиле и указал бы, от какого дома она его наняла.
Быть может, шофер даже соучастник ее?
Интересно узнать точно, в котором часу он высадил убийцу на углу Невского и Николаевской?
Как успела она очутиться в ту же ночь на Каменноостровском в магазине гробовщика?
Могла ли она сама, спасаясь от возможных преследований, лечь в гроб и захлопнуть крышку?
Очевидно, не могла.
Следовательно, у нее есть сообщник.
Когда попала голова Невзорова в гроб Дормидонтова?
До этой женщины или вместе с ней?
Очевидно, вместе, потому что голова завернута в накидку преступницы.
Но какой смысл был преступнице прятаться в одном месте с разлагающейся мертвой головой?
Добровольно, в здравом уме и твердой памяти никакая женщина в мире не уговорила бы себя лечь в гроб с частью трупа в ногах.
Очевидно, убийца сама сделалась жертвой преступления.
Быть может, ее сообщник, желая отделаться от нее, попытался ее убить (доктор нашел у нее на теле кровоподтеки и повреждения), а потом, думая, что она уже умерла, положи л в гроб.
Но голова!
Откуда же в гробу голова Невзорова?!
Следователь терялся в догадках.
Глава сороковая ТАЙНА СВИНЦОВОГО ГРОБА
А в это время в роскошной квартире Неберучева на Фурштатской собралось in согроге[8] (хотя, конечно, без дам) то же общество, которое вчера пировало на Каменноостровском: грубоватый Ефремов, пшютоватый Ван-Ливен, Платонов, Семенов, Зибельсон, Эрих, Штрамм, Святошников…
Неберучев делал доклад по интересующему всех поводу:
— Господа, в вечерних газетах вы прочли, конечно, о смерти нашего уважаемого Григория Григорьевича Дор-мидонтова. Бедняга не перенес треволнений вчерашней ночи. Но и за него мы не можем ручаться, что он будет нем, как могила. Сейчас мне звонил по телефону Страхов. Оказывается, существует версия, что Дормидонтов умер не сам, а его уморили. Для нас это может кончиться большой неприятностью. Боюсь, что следователь откроет последнее пристанище Дормидонтова и по горячим следам натолкнется на пикантный курьез. Дело в том, что известная вам особа, Манька-Ковбойка, и голова неизвестного вам мужчины мною положены в гроб…
— Как в гроб?..
— Что вы говорите?
Ван-Ливен брезгливо отмахнулся:
— Как так шутить!..
— Нет, господа, такими вещами не шутят… Когда вы уехали, оставив меня наедине с Иваном, Манькой и этой дурацкой головой, я принялся немедленно за сокрытие концов… Прежде всего я убедился, что девица Мария Ковбойка волею Божией помре… Таким образом, у меня на руках оказался труп женщины и мертвая мужская голова. Надо было куда-нибудь их спрятать. Я подумал, конечно, о чердаке. Вышел на черную лестницу и первое, что увидел в полупотьмах — гроб. Да, на площадке стоял громадный металлический гроб. Гроб был раскрыт. В нем, прислоненная к стене, стояла крышка, тоже металлическая. Я сразу понял, что мне делать. Я и не знал, что моя квартира задней своею частью соприкасается с бюро похоронных процессий. Это неприятное для всякого другого соседство в этот момент привело меня в восторг! Я понял, что Провидение подсказывает мне самый прямой и безопасный путь скрыть концы в воду, замести все следы. Вдвоем с Иваном, стараясь не шуметь, мы вынесли труп Маньки-Ковбойки и положили его в гроб. Затем я закутал хорошенько проклятую голову Невзорова в пелеринку Ковбойки и положил ей в ноги в тот же гроб. Мы закрыли гроб плотной, герметически пригнанной крышкой. В таком помещении труп злосчастной девушки может пролежать неоткрытым до тех пор…
— До тех пор, пока не откроют крышки! — сострил Ван-Ливен.
— Господа! А вдруг этот гроб для кого-нибудь заказан! Ха-ха-ха!.. Какой сюрприз будет… Откроют, увидят, что гроб уже занят!.. — густо пробасил инженер Ефремов.
— Я вам скажу больше! — подхватил Неберучев. — Сейчас Иван мне телефонировал, что гроб с лестницы исчез… Его увезли… и знаете, для кого?..
