Маргарита Южина - Хомут на лебединую шею
– Алло, Катюша? Это я, Гутиэра…
– Пойдем, Варь, чего-то у меня голова, как котел, – позвал Фома Варьку в свою комнату, но жена сидела на диване и не спешила уединяться с супругом. – Варь, ну ты чего?
– Ничего, – фыркнула она.
Совсем не вовремя ей опять вспомнился приход Ленки Сорокиной, которая с упоением смаковала вспыхнувшую страсть Ирки Серовой к Фоме.
– Ты сегодня ушел в отпуск? – подозрительно спросила жена.
– Ну да. Федорин не подвел – сказал, что подпишет заявление, и подписал.
– А почему он тебе так долго подписывал? Ты позже меня домой заявился!
– Так ведь я ездил на Калининскую! Я же говорил! – возмутился Фома.
Варька хитро прищурилась:
– И что, на работе даже не задерживался? И даже никто к тебе на прием не приходил?
– А чего это ты? – насторожился Фома, и ему сразу представилось, что вредная санитарка Евдокимовна, которую он частенько гоняет за то, что та притаскивается на работу с похмелья, насплетничала жене черт-те что. – У меня нет никаких привязанностей к женскому полу, если тебя это волнует. Кроме тебя, конечно.
– Варь, я есть хочу. Может, оладушек состряпаешь, – загундосила Аллочка, наплевав на разборки супругов.
Варька сверкнула глазами и обиженно всхлипнула:
– Тогда почему ты вчера пришел так поздно? И позавчера? И еще… не помню когда? Ты всегда приходишь поздно!
– Да потому что я – врач! – начал распаляться Фома. – Потому что я не могу оставить больного у двери и уйти!
– Ты никого не можешь оставить!
– Да! Я никого не могу оставить! И у двери! И на дороге! И в подвале!
– Варь, ну состряпай, – ныла Аллочка.
– А ты иди… А ты иди и стряпай себе сама! Ты не видишь, что Варька работает, убирает, варит, стирает! Ты целый день дома сидишь! Теперь ты будешь печь и варить! – вконец разошелся Фома. – Она от усталости бесится, а потом на меня накидывается! Вот иди и напеки нам оладушек. И завтра… Варь, во сколько ты завтра домой придешь?
Варька оторопело уставилась на мужа. Он крайне редко выходил из себя.
– Я не знаю… Наверное, в шесть.
– Точно в шесть? Не позже, не раньше? – уточнил муж.
– Точно в шесть.
– Так вот, Аллочка, завтра в шесть чтобы Варьку ожидал ужин и чистая квартира, понятно?
Аллочка удивленно пожевала губами, потом пожала плечами:
– Так это… Чтобы завтра чистая квартира была, да еще и ужин, Варьке сегодня надо к плите вставать, а потом всю ночь убираться. Варь, на фига тебе стерильность?
Фома со стоном схватился за голову, а Варька, враз повеселев, скорчила Аллочке смешную рожицу.
Утром можно было спать сколько угодно. Фома отвез Варьку на работу, и теперь Гутя осталась дома с Аллочкой одна. Но, поскольку младшая сестрица и сама любила поваляться в постели, торопиться было некуда. Гутя только перевернулась поудобнее, как раздался звонок в дверь. Сначала Гутиэра решила не открывать – она еще не готова принимать гостей. Однако, вспомнив, что теперь у них совершенно новая жизнь – жизнь детективов, она вскочила. Кто знает, что может принести даже случайный гость.
– Гутиэра Власовна-а, – ввалился в двери здоровенный детина. – Помогите!
– Что случилось? Откуда вы меня знаете? Кто вы такой? – сыпала Гутя вопросами, ища глазами, где, собственно, необходима помощь.
Детина прекратил выть и возмутился:
– Да вы что?! Вы меня не помните?! Я же Поросюк!
Да уж. Мужчину с такой фамилией не запомнить было нельзя. Гутиэра тут же вспомнила эту замечательную пару. Сначала к ней обратилась приятная молодая женщина – Виолетта Эмилиевна. Потом, через какое-то время, Гутя удачно подыскала ей жениха по объявлению в газете. Тарас Тарасович Поросюк оказался удивительно добрым, ласковым и понимающим человеком. К тому же он имел скромненький кирпичный заводик. Виолетте Тарас нравился, и все бы ничего, но…
– Вы себе не представляете, – шмыгнула Виолетта Эмилиевна аккуратненьким носиком, – я всю жизнь мучаюсь! Я маме уже говорила – ну как она могла девочку с такой фамилией назвать столь пышным именем! Вы только вслушайтесь – Виолетта Эмилиевна Кукурузко! Кошмар! А мама мне отвечала – ничего, было бы имя. Вот выйдешь замуж и поменяешь фамилию, выберешь себе, какую хочешь! И что же? Я теперь буду Виолетта Эмилиевна Поросюк?
Женщина ревела недолго, все же кирпичный заводик перевесил, и супружеская пара благополучно состоялась. А вот теперь врывается Тарас Поросюк и требует помощи.
– Скажите прямо, что вы ревете, точно голодный слон! Она вас бросила? – нетерпеливо перебила рыдания мужчины Гутиэра.
– Кто бросил? Виолетта? Да вы в своем уме?! – обиделся бывший клиент.
– Ну тогда что?! Что произошло?
– Она меня бьет! – горестно сообщил Поросюк.
Гутя прекрасно помнила милую, хрупкую Виолетту Кукурузко. Добрейшая женщина если и была на что-то способна, так потихоньку пить кровь из своего мужа-бугая, но чтобы бить…
– Вы меня разыгрываете, да? – с недоверием спросила Гутя. – Она же весит не больше нашего Матвея. Кота.
– Не беспокойтесь, я отлично знаю, сколько она весит! И она, между прочим, тоже. Поэтому она бьет меня сковородкой. Все время по спине, ну и… ниже. Потому что до головы не достает. У меня скоро будет отбита вся печень!
– А вы сами ее не пробовали бить? – очень серьезно спросила Аллочка. – Иногда это здорово помогает. Я не знаю, у нас в деревне все время отец матушку гонял, скажи, Гутя. И ничего. Я даже не припомню, чтобы она за ним со сковородкой носилась.
Мужчина посмотрел на Аллочку, как грач на червяка, с глубоким сожалением. Гутя даже всерьез испугалась, что Поросюк сейчас тюкнет сестрицу по темечку.
– Виолетта беременна, вы хоть знаете, что это такое? – медленно, с долей презрения проговорил Поросюк.
– Господи, ну откуда же ей знать, она и замужем еще не была, – затараторила Гутя и радостно заулыбалась. – Вот, значит, как! Такая милая женщина. Значит, беременные женщины могут… вот так вот, ни с того ни с сего, на своих мужей кидаться?! Господи! Счастье-то какое! А я-то думаю, что только моя дочь зятя поедом ест! Вот, значит, как! Аллочка, ты слышишь?! Наша Варенька беременная! Ты слышала, что Тарас Тарасович сказал, – наша Варя скоро станет матерью!
– Да я про Вареньку-то не знаю. Я про свою жену говорил. Моя Виолетта беременная, это точно. Нам и врач сказал.
– Ну… Нам тоже скажет. У нас Варька на Фому еще не так кидается. Подождите, я вас, кажется, перебила. Так что вы от меня хотите?
Тарас Тарасович Поросюк смущенно потоптался, потом снова попросил помощи:
– Ну так я и говорю – помогите. Я ж ведь не знаю, что мне с ней делать! А дерется она больно. И, самое главное, не из-за чего! Я уже и пить бросил, и курить, даже на работу не хожу, а ей все не ладно.
– А чего это вы работу бросили? Идите на свой завод, работайте, как и раньше, а жене своей купите «грушу», пусть ее лупит. Может, она боксера носит.
Поросюку очень понравилось предположение, что у него скоро родится свой, собственный боксер. Он разулыбался так, что его уши съехали на затылок.
– Гутиэра Власовна, голубушка! Как же это я сам не допер! Сегодня же «грушу» куплю. Ах да, магазины же закрыты… Ну да ничего, значит, сопру где-нибудь! – откровенно поделился планами будущий папаша и спохватился: – А у меня ж и братец хочет жениться! Точно! У него девушка-то была, да, но я его отговорил. Зачем, мол, тебе, Андрюха, уже готовая? Сейчас, мол, жить по-современному нужно, иди к Гутиэре, она тебе какую хочешь девицу сосватает. Так он со своей барышней распрощался, к нам приехал, уж вы ему найдите кого…
Гутиэра, конечно, очень любила, когда к ней обращались мужчины, потому что их всегда был недобор. Но опять же до такой крайности не доходило, чтобы женихи прежних невест бросали, чтобы им Гутиэра новую нашла.
– Ну что уж вы так… Скажите брату, пусть едет обратно, девушка, наверное, от слез высохла…
– Да не высохла девушка. Она уже замуж выскочила. Так что вы Андрюху-то пристройте. Он молодой еще, ему тридцатника нет.
– А у Гутиэры как раз на примете славная невеста есть, – хитрой лисой пропела Аллочка. – Признайся, Гутенька, у тебя же еще сестричка не пристроена!
– Вы мне позвоните попозже. – Гутиэра стала выталкивать Поросюка за двери. – Я подберу, поищу, звоните.
Едва Тарас Тарасович откланялся, как Гутя накинулась на Аллочку:
– Да ты с ума сошла! Мальчишке еще тридцати нет, а ты в жены набиваешься! Ты что, хочешь мне всю репутацию с корнем выдернуть?!
– Ага, а чего это, всем так находишь женихов, а я будто не родная. А мама, между прочим, на тебя так надеялась, – пробасила Аллочка и даже выкатила слезу. – Говорит, езжай, Алиссия, к Гутьке, может, она тебе какого полоумного сыщет…
У Гути вдруг просветлело лицо.
– Не реви. Я знаю, что делать. У меня есть группа девушек, им за шестьдесят, так вот мы с ними каждую неделю ездим в госпиталь. Там такие женишки хранятся, я тебе скажу! Конечно, молоденьких мы не трогаем, а вот зрелый контингент, то есть те, кому уже к восьмидесяти, – просто принцы! Я уже четырех своих клиенток пристроила, не нарадуются.
