Лучший иронический детектив - Белова Марина

Утром работодатель мой отсыпался долго, почти до полудня. Я его не беспокоила — во-первых, по причине субботнего дня, во-вторых — я обнаружила, что водки в бутылке осталось на самом донышке. То есть практически бутылку водки он выхлебал в одиночестве. Кто ж после такого вставать захочет?

От души жалея Игната, я сварила ему лёгкий куриный супчик для поправки здоровья. Запах, видимо, дошёл до второго этажа, потому что Игнат всё-таки выполз на кухню, морщась и держась за больную голову:

— Чем это пахнет так вкусно?

— А ты на запах притащился?

— Угу, — подтвердил он, лакая воду прямо из-под крана.

— Не пей из-под крана, козлёночком станешь! — прикрикнула я на него и достала из холодильника последнюю бутылку пива: — Вот, припасла, как знала…

Содрав крышку, он присосался к горлышку и шумно выхлебал полбутылки в один присест. Потом крякнул, отдышался и не спеша допил остальное.

Вытер губы ладонью и, стараясь сфокусироваться на моём лице, проникновенно сказал:

— Ермолаева, ты и в самом деле — мой ангел-хранитель! Как это я до сих пор обходился без тебя? Удивляюсь просто… А хочешь, я на тебе женюсь?

— Больно надо, — отмахнулась я. — Голова не болит? А то аспиринчику дать могу, если надо.

— Не надо, — помотал он головой. — Уже попустило. Сейчас малость в чувство приду, супчику похлебаю, окончательно здоровье поправлю.

Он подвинул стул к самому окну, уселся, положил руки на подоконник, кулак на кулак, сверху пристроил свою многострадальную голову и затих, созерцая пустырь. Я возилась по хозяйству. Постепенно до него дошло, что сказал он мне и что ответила ему я.

— Так чего, ты замуж не хочешь? — уточнил он. — Или я чего не понял?

— Не хочу, — подтвердила я.

— За меня — и не хочешь? Чего это?

Я упёрлась руками в стол:

— Ты приглашаешь меня стать твоей вдовой? Или сам мечтаешь стать вдовцом?

— Погоди, Аня, — затряс он головой, — это для меня сейчас слишком сложно… Объясни попроще, чтобы даже я понял…

— Да что объяснять, — вздохнула я. — Жизнь в этом доме — сплошной адреналин! А главная интрига заключается в том, кто из нас раньше копыта откинет. Но ты-то хоть привык к тому, что на тебя идёт охота, а мне это зачем?

Крыть ему было нечем, и он совсем пригорюнился.

Я налила суп в тарелку и поставила перед ним, прямо на подоконник. Если бы я сейчас затеялась пересаживать его от окна к столу, то и он, и суп вполне могли бы очутиться на полу.

Он взял ложку и стал послушно хлебать. Видать, хорошо пошло, потому что спустя пару минут он приосанился, а доев суп до конца, вообще уже глядел молодцом. Ну, или почти молодцом.

— Дошло до меня теперь, почему люди женятся! Жена — это твоя персональная «неотложка». Очень удобно! Жалко, что ты не хочешь за меня замуж.

— Да и ты не хочешь на мне жениться.

— Ну, может, не конкретно на тебе, но вообще-то жениться я бы не прочь, пожалуй…

— На Липе женись. Страдает ведь девушка, сам знаешь…

Сказала и осеклась: ну вот, опять сболтнула лишнее! И кто меня только за язык тянет?

Но Игнат произнёс задумчиво:

— Да я бы на Липке и впрямь женился, если бы она была сама по себе. Но как вспомню, чья она сестра…

Его тут же перекосило, как от зубной боли.

Я прямо взвилась:

— Ты знаешь, что она по тебе сохнет, ты тоже не прочь создать семью, причём именно с ней! Что же тебя удерживает?!

— Так говорю же — братец её!

— Он запрещает вам быть вместе?

— Наоборот, таскает её сюда по поводу и без…

— Ну, так и женись! И девушку осчастливишь, и свою проблему решишь, и Кирилла от лишней головной боли избавишь! Он же, поди, сестру любит и добра ей желает. Настолько, что даже в гости к тебе таскается, лишь бы сестре приятное сделать. Скажи на милость, почему бы тебе одним махом не осчастливить всех, а?

Он подумал, пожал плечами:

— И в самом деле, почему бы мне одним махом не осчастливить всех…

Потом ещё подумал и замахал руками:

— Нет, нет, не уговаривай! Мне его и по работе хватает, ещё осталось породниться с ним… Тогда Кирюха станет сюда таскаться каждый день, будет сидеть здесь безвылазно! Нет, на это я пойти не могу!

— Да сдался ты ему! Таскаться он сюда станет… Наоборот, перестанет! Кирюхе с тобой общаться нравится ещё меньше, чем тебе — с ним. Но ради призрачного счастья сестры он готов даже на такую жертву! А так — сестру пристроит, и адью! Больше сюда таскаться ему будет незачем.

— А Ёлку проведать? Липку то есть?

— Так она же может сама к нему в гости ходить! Так даже ещё лучше! Кирилл не видит тебя, ты не видишь Кирилла, а Липа, наоборот, видится с ним столько, сколько захочет, но ты при этом не присутствуешь и не отравляешь им радость встречи. Смотри, как здорово всё складывается!..

— И правда, здорово, — почухал он макушку. — Твоими бы устами, Ермолаева, да мёд пить…

Что-то уж больно часто Игнат стал звать меня по фамилии… Что бы это значило? Ну, если бы он вдруг перешёл на сверхофициальный тон, называя меня не Анютой, а Ермолаевой, я бы забеспокоилась. Это бы свидетельствовало об охлаждении наших отношений, и он вполне мог бы уволить меня с работы, что в мои планы никак не входило. Но он продолжал звать меня Анькой — вполне по-свойски, или Ермолаевой — как одноклассницу, и это успокаивало.

Поразмышляв некоторое время в таком вот ключе, я пришла к выводу, что увольнение мне не грозит, по крайней мере, в самое ближайшее время. А то, что он стал обращаться ко мне по фамилии, можно расценить именно как фамильярность, то есть доверительное отношение, дружеское расположение. Для меня это очень важно, потому что как можно жить и работать в доме, где тебе не доверяют или просто тебя не любят?

— Слушай, Игнатов, — обратилась я к нему тоже по фамилии, — а чего б тебе не пригласить девушку на свидание?

Очень уж хотелось мне сделать приятное милой Липочке!

— Так я ведь даже не знаю, здесь ли она, — удивился Игнат.

— Ну так узнай!

— Это как? Кирюхе позвонить и спросить? — развеселился он. — Вот здорово! Да его от этого вопроса кондрашка хватит, вот все проблемы разом и решатся!

— Ага, зато новые образуются, — куснула я его. — Кто вам в облсовете решение пробивать будет?

— Здрасьте пожалуйста! — сник мой работодатель. — Я ей — о высоком, а она — с прозой жизни…

— Что ты называешь «высоким»? Мечты о том, как Кирюху кондрашка хватит?

— Не буду Кирюхе звонить, даже не мечтай! — отрезал он.

— А мне-то чего мечтать об этом? — удивилась я. — Это ж ты собрался Липу на свидание приглашать, а не я.

— А что, я уже собрался? — искренне удивился бедолага. — Надо же, ничего не помню…

Я вздохнула: мужчины!.. Хуже деток малых.

— Игнат, у тебя есть домашний телефон Липы?

— Да был где-то, — пробормотал он, пряча глаза. — Только вряд ли я его сейчас найду.

— Хорошо, давай я позвоню Кириллу и попрошу её домашний телефон. Ну, якобы просто хочу поболтать с ней по-дружески. Давай так сделаем?

Игнат не на шутку струхнул:

— Ещё чего! Зачем Кирюху в известность ставить?

— Ну так ищи телефон и звони самолично!

— И что я ей скажу?

Я пожала плечами:

— Ну, это же от тебя зависит… Что сочтёшь нужным, то и скажешь. Не хами только. Иногда и этого бывает достаточно.

— А как же я приглашу её на свидание, если она в другом городе?

— Вполне резонный вопрос, — согласилась я. — А ты пригласи её на свидание в этом городе. Она приедет, не сомневайся! Далеко ли?

— Всего-то два часа на автобусе. А может, правильнее будет мне туда съездить?

— И оставить дом без присмотра? Даже и не думай!

— Как же без присмотра? — удивился он. — А ты на что?

Я набрала полную грудь воздуха, протяжно, со стоном, выдохнула и сказала:

— А теперь переходим к следующей теме: защита труда.

— Какого труда? Какая защита? — опешил он.

— Защита моих прав и свобод. Я — наёмный работник. Так?