Дарья Донцова - Ромео с большой дороги
– Это Даша.
– Ну, что опять?
– Приехала к Алисе.
– Отлично.
– Ее нет.
– Значит, ушла.
– Куда?
– Понятия не имею.
– Она не делилась с вами планами?
– С какого такого счастья?
– Вроде вместе живете.
– Вот уж не повод для отчетов.
– Можно мне поискать шубу?
– Где? – удивилась Рита.
– В шкафах, в коридоре. Навряд ли Алиса отправилась в розовой шиншилле на улицу.
– Эта дура и не на такое способна, – хихикнула Рита. – Ладно, ищите, коли надо. Эй, погодите! Если Алиски нет, то как внутрь попадете?
– Извините, я уже вошла. Дверь была не заперта.
– Вот, блин, идиотка! – завозмущалась Секридова. – У нас замок не захлопывается, его обязательно надо ключом закрывать. Сколько раз я ей твердила: не забудь про ключ, да проверь, подергай за ручку…
– Значит, можно заглянуть в шкафы?
– Да! – гаркнула Рита. – Надеюсь, найдете свое пальто и отстанете от меня.
Получив разрешение на обыск, я распахнула дверки и едва успела отскочить в сторону – с верхней полки упала коробка, набитая фотографиями. Чертыхаясь, я стала собирать глянцевые отпечатки. Интересно, кто запечатлен на большинстве из них? Если Алиса, то она настоящая красавица: высокая, стройная блондинка с тонкими чертами лица. А вот и изображение девушки в бикини – придраться не к чему, похоже, талия у девицы сантиметров пятьдесят, и никакого целлюлита. Интересно, ей от природы досталась грудь третьего размера или хирург вмешался с имплантатами?
Я аккуратно укладывала фото, невольно цепляясь взглядом за некоторые. В основном на них была запечатлена одна и та же симпатичная длинноволосая блондинка в разных позах: то девица стояла, призывно изогнув стан, то сидела в кресле, выставив на обозрение стройные ножки. Внезапно в куче карточек мелькнула одна, явно сделанная в студии усталым фотографом. Думаю, подобные «кадры» есть во многих семейных альбомах. Лет двадцать тому назад личный фотоаппарат был очень дорогой игрушкой, позволить его себе могли не многие, люди ходили в студии, и там их «щелкали» самым традиционным образом. У нас дома есть снимок с точь-в-точь такой же композицией, как на том, что сейчас я держала в руках. На фотопортрете была запечатлена довольно полная дама с круглощеким лицом и ярко-синими большими красивыми глазами, а на коленях у нее сидит девочка, по виду первоклассница. Волосы малышки украшает огромный капроновый бант. Вторая школьница, чуть старше, стоит слева от женщины, а из-за спины выглядывает коротко стриженный мальчик.
Я перевернула снимок и улыбнулась, прочитав надпись на обороте: «Ксюша, Рита, Алеша и Феня, первое сентября». Значит, я угадала, после торжественной линейки в школе семья и отправилась в студию.
В руки попало другое фото, и я вздрогнула. На снимке надгробие, самое простое – прямоугольный камень с фарфоровым овалом и надписью: «Волков Алексей. Спи спокойно». Мне стало не по себе: очевидно, коротко стриженный мальчик рано ушел из жизни.
Устранив беспорядок, я поставила коробку на место, пошевелила вешалки, не нашла на них никакой шиншиллы и открыла второй гардероб. В нос ударил странный запах. Наверное, девушки пользовались разным парфюмом. Одна любила нежные, цветочные ароматы, другая предпочитала нечто удушающе-сладкое, на мой вкус – отвратительное, тошнотворное.
Я подняла глаза, осмотрела платья. Затем решила проверить, не спрятана ли шуба в глубине двустворчатого монстра, раздвинула в разные стороны плечики и заорала от неожиданности.
У стенки из плохо покрашенной фанеры скрючилось тело в черном, сильно декольтированном платье. Мне стало страшно до невозможности.
– Эй, – прошептала я, – вы живы?
Тишина.
– Алиса, вам плохо?
Нет ответа. Длинные белокурые волосы закрывали лицо девушки. Следовало отвести в сторону пряди, посмотреть в глаза девушки, пощупать пульс, но у меня не хватило мужества на столь простые действия.
Слабыми пальцами я схватилась за мобильный.
– Рита!
– Как ты мне надоела! Если нашла свою крашеную дрянь, то забирай и уходи! – рявкнула модель.
– Скажи, у Алисы есть татуировка на ноге, вокруг щиколотки?
– Да, – удивленно подтвердила Секридова.
– Сине-красная? Кошка с крыльями?
– Ага. Она собезьянничала, – мирно пустилась в объяснения Рита. – У меня такая наколка очень давно. Алиска увидела и захотела такую же, мне пришлось с ней в салон ехать. Когда ей татушку сделали, сообразила: ну не дура ли я? Теперь уже не оригинально выгляжу.
– Можешь приехать домой?
– Зачем?
– Очень надо.
– Слушай, я ведь на работе.
– Дело в том… Алиса сидит в шкафу, – запинаясь, стала я объяснять ситуацию, – молчит, не шевелится. Похоже, ей совсем плохо! И так странно пахнет…
– Буду через полчаса! – заорала Рита. – Только не уходи!
Я машинально положила трубку на комод. Потом задом, задом – лишь бы не оставаться в такой вязкой тишине квартиры! – попятилась к выходу, выбралась на лестницу и рухнула на ступеньку. Сердце сильно стучало, в висках торчало по гвоздю, к горлу подбиралась тошнота. Пытаясь не свалиться в обморок, я тупо смотрела на стрелки часов. Прошло пятнадцать минут, полчаса, сорок пять, час… Где Рита?
Стукнула дверь лифта, из крохотной кабинки вылетела очаровательная блондинка в голубом плаще, та самая, фото которой лежали в коробке.
– Это ты Даша? – подлетела она ко мне.
Я кивнула:
– Да.
– Где Алиска?
– Там, в шкафу.
– Пошли.
– Куда?
– В квартиру.
– Ой, не хочу…
– А придется! – рявкнула Рита. – Давай двигай!
На дрожащих ногах я поплелась за Секридовой и сразу за дверью навалилась в коридоре на стену.
– Она там? – уже шепотом спросила хозяйка. – Во втором шкафу?
– Да, – прошептала и я.
– Мертвая?
– Похоже, неживая.
Рита очень осторожно приблизилась к гардеробу, шумно вздохнула, перекрестилась, заглянула внутрь, потом повернулась ко мне:
– Где?
– Кто?
– Алиска!
– Там лежит. Неужели не видишь?
– Нет.
– Вешалки раздвинь.
Рита подняла руки.
– Никого.
– У стены, в черном платье.
– Тут пусто.
– Врешь! – вырвалось у меня.
Рита покрутила пальцем у виска.
– Ваще! Сама глянь.
– Боюсь, – честно призналась я.
Секридова ухватила меня за правую руку.
– Нет уж, гляди, идиотка фигова!
Я зажмурилась и моментально получила подзатыльник.
– Ну-ка, – резко сказала Рита, – растопырь зенки!
От боли и возмущения я невольно разомкнула веки и увидела… пустое нутро гардероба.
– Ой, мама! – вырвалось из груди.
– Ну и че? – уперла руки в бока Секридова. – Сегодня не первое апреля, дура! Хорошо придумала… Говори, чья идея? А, знаю! Катьки Малкиной работа!
– Труп был здесь, – прошептала я. – Понюхай, запах остался!
Рита подергала носом, пробормотала что-то, я разобрала только слово «война».
– Что? – окончательно потеряла я способность правильно оценивать действительность. – Ты о чем?
– Духи так называются, – пояснила Секридова, – «Война», лимитированный выпуск. Мы их представляли, и дилеры подарили по флакончику. Пожадились, сволочи, пробничками отделались. Правда, мне запах не понравился, тошнотный. Но ведь на халяву получила. Принесла домой и Алиске отдала, а та рада стараться, облилась с головы до ног. Такой едкий аромат оказался! Она вчера постаралась, когда на тусню собиралась, тем парфюмом и несет.
– Вот видишь, – обрадовалась я, – была тут Алиса! Иначе откуда запах?
Рита сдернула с вешалки боа из лисы, сунула мне под нос.
– Во, нюхай, отсюда валит! Алиска вчера эту крашеную кошку на плечи бросила. Дерьмовая вещь, но ей нравится.
Я машинально пощупала шкурку, потом поднесла пальцы к носу.
– Ну и мерзость!
– Согласна, – усмехнулась Рита. – А теперь ответь, сколько тебе отвалила Малкина, чтобы меня со съемки сорвать? Ее рук дело! Катюнечка мигом просекла, какой резонанс от календарика будет, и пустилась во все тяжкие.
– Был труп, – тупо твердила я, – вот тут, у стенки.
– Хватит! Могла бы придумать более правдоподобную историю! – сверкнула глазами Рита. – Понимаю, тебе заработать подфартило. Я на тебя не злюсь, сама такая, готова ради денег на многое, но Катьку урыть охота. Рассказывай!
– У тебя есть кофе? – робко попросила я, пытаясь справиться с головокружением.
– Пошли на кухню, – скомандовала Рита. Потом она быстро подошла к входной двери, вытащила из кармана ключ, заперла замок и, прищурившись, сказала: – Не уйдешь, пока всю правду не выложишь. Я Малкину с твоей помощью закопаю.
Глава 7
Получив чашку неожиданно замечательно крепкой и вкусной арабики, я стала излагать Рите историю про шубу из розовой шиншиллы. Девушка оказалась на удивление внимательной слушательницей, она не перебивала меня, а вопросы стала задавать лишь после того, как я замолчала.
