Лицо в темноте - Робертс Нора

Майкл опустился перед ней на корточки:

— Возможно, Джейн задумала нечто такое, что позволит нам узнать, кто убил Даррена и почему.

— Я знаю. — Эмма зажмурила глаза. — Это глубоко скрыто у меня внутри, но я знаю. И на этот раз собираюсь докопаться.

Когда зазвучала музыка, она стояла в темном коридоре в своей любимой ночной рубашке, крепко прижимая к себе Чарли. Плакал Даррен. Она хотела вернуться в кровать, к свету ночника. Но она обещала заботиться о Даррене, а он плачет.

Она вышла в коридор, хотя ее ноги не касались пола. Казалось, она плывет в темно-сером облаке, слышит злобное рычание тварей, которые любят темноту. Тварей, которые едят маленьких девочек, как говорила ей мама.

Она не знала, куда идти. Было слишком темно, и отовсюду доносились звуки, накладываясь на музыку. Она шла к своему плачущему брату, стараясь быть совсем маленькой и незаметной, чтобы никто ее не увидел. У нее по спине струился пот.

Она медленно повернула дверную ручку. Толкнула дверь. Открыла ее.

Чьи-то руки больно стиснули ее шею.

— Я говорил тебе: не пытайся от меня убежать, Эмма. — Дрю начал душить ее. — Я говорил, что найду тебя.

— Эмма! — Майкл прижал ее к себе. — Проснись, Эмма, проснись! Это всего лишь сон.

Она не могла отдышаться. Даже осознав, где находится и кто рядом с ней, она, казалось, еще чувствовала на своем горле пальцы Дрю.

— Свет, — выдавила Эмма. — Пожалуйста, зажги свет.

— Хорошо. Держись. Ну вот. А теперь посмотри на меня. Эмма, посмотри на меня.

Майкл приподнял ее подбородок. Лицо у Эммы побелело и блестело от пота.

— Это сон, — тихо сказал Майкл. — Я рядом.

— Со мной все в порядке.

— Сейчас я принесу тебе воды. — Он накинул на дрожащую Эмму одеяло и поспешил в ванную.

Прижав колени к груди, она слушала, как льется вода. Она знала, где находится. В гостиничном номере с Майклом. Она захотела провести с ним ночь перед его возвращением в Штаты. Хотя Эмма понимала, что это всего лишь сон, она до сих пор ощущала хватку Дрю.

— Выпей.

Эмма сделала глоток, но вода не обожгла горло, как она боялась.

— Извини, Майкл.

К черту извинения. Он потрясен не меньше, чем она. Эмма кричала так, словно задыхалась во сне, пытаясь судорожно глотнуть воздух, застрявший в горле.

— Часто это бывает?

— Слишком часто.

— Поэтому ты отказывалась провести со мной ночь? Она лишь пожала плечами.

— Ты слишком красива для тупицы, Эмма. — Положив на место подушки, Майкл привлек ее к себе. — Расскажи об этом.

Она уже закончила, а он все продолжал глядеть в пустоту. Теперь Эмма успокоилась, у него же нервы были натянуты до предела.

— Вероятно, толчком послужило письмо. Раньше я молила бога, чтобы кошмары прекратились. Теперь не хочу. Я хочу войти в комнату и увидеть.

— Ты веришь мне? — спросил Майкл, целуя ее волосы.

— Да.

— Я сделаю все, чтобы найти виновного в смерти твоего брата.

— Это случилось так давно.

— У меня есть кое-какие мысли. Посмотрим, сумею ли я Чего-то добиться.

Эмма прижалась к нему, страстно желая всегда находиться рядом с ним, и положила голову ему на плечо.

— Я сказала, что поеду с тобой, если ты хочешь, но мне не обходимо остаться. Я должна поговорить с Кэтрин. Потребуется несколько недель.

Майкл помолчал, свыкаясь с мыслью, что ему снова придется жить без Эммы.

— Пока ты здесь, подумай, сможешь ли ты быть женой полицейского. Хорошо подумай, ладно?

— Да. — Эмма обвила его шею руками. — А сейчас люби меня, Майкл.

Клуб был заполнен до отказа молодыми парнями в тесных джинсах и длинноногими девицами в узких мини-юбках. Громкая тяжелая музыка, выпивка, разбавленная водой, крутящиеся разноцветные прожектора, искажающие лица. Пары на танцплощадке вынуждены были кричать, чтобы слышать друг друга. Наркотики и деньги переходили из рук в руки так же просто, как бумажки с номерами телефонов.

Он к этому не привык. И уж конечно, подобные заведения были не в его вкусе. Но он пришел, втиснулся за угловой столик, заказал виски.

— Если тебе захотелось поговорить, мог бы найти место получше.

Его собеседник, ухмыльнувшись, залпом проглотил виски.

— Лучшее место для тайн — на людях. — Он поднес к сигарете зажигалку с монограммой. — Ходят слухи, что Джейн провела тебя?

— Мне известно о письме.

— И ты не счел нужным упомянуть об этом?

— Точно.

— Не забывай, что все касающееся тебя касается и меня.

— В письме речь идет только о Джейн, а поскольку она мертва, письмо не имеет никакого значения. — Он замолчал, дожидаясь, пока официантка поставит его стакан. — Возможно, есть кое-что более неотложное. Эмме снятся неприятные сны.

— Ее сны меня не волнуют.

— А должны. Так как они касаются нас обоих. Эмма лечится у психиатра Стиви. — Пригубив виски, он решил, что оно пригодно даже для поливки цветов. — Она может начать вспоминать.

На лице его собеседника отразился страх, который тут же сменился яростью.

— Ты должен был позволить мне убить ее несколько лет назад.

— Тогда в этом не было необходимости. Возможно, она появится сейчас.

— На данном этапе, старина, я не собираюсь марать руки. Позаботься о ней сам.

— Я разобрался с Джейн. А за Эммой пока достаточно следить. Если дело сдвинется с мертвой точки, решать тебе.

— Хорошо. Но не потому, что ты приказываешь. Просто за ней должок.

— Мистер Блэкпул, можно взять у вас автограф? Положив зажигалку, он улыбнулся рыжеволосой девице с пышными формами:

— Конечно, дорогая. С радостью.

Глава 41

Из окна гостиной Эмма видела, как на живой изгороди тает последний новогодний снег.

— Майкл хочет, чтобы я вышла за него замуж.

Кэтрин даже бровью не повела.

— А что ты сама чувствуешь?

Стандартный вопрос врача пациенту. Эмма чуть не засмеялась.

— Много чего. Но только не удивление. Я давно знала, что он только и ждет подходящего момента. Когда мы вместе, я начинаю верить, что все у нас может получиться. Дом, семья. То, что я всегда хотела.

— Ты любишь его?

— О да.

«Без колебания», — отметила Кэтрин.

— Но относительно замужества ты не уверена?

— У некоторых людей это получается. Чего не скажешь обо мне.

— Между Майклом и Дрю есть что-нибудь общее?

— В каком отношении? Оба мужчины. Привлекательные, решительные.

— Еще что-нибудь?

Эмма прошлась по комнате. В доме было тихо. Ежедневно в три часа ее оставляли дома одну для бесед с Кэтрин. Сегодня Эмма собиралась говорить не о Майкле, а о кошмарах, но думала в основном о нем.

— Даже узнав буйный и жестокий характер Дрю, я не смогла их сравнить. Они совершенно разные. Дрю никогда не заботился о людях, ни к кому не чувствовал истинной привязанности. Он мог быть очень умным и очень романтичным, но за все требовал оплаты.

— А Майкл?

— Он заботится. О людях, о своей работе, о семье. Верность для него… ну, как цвет глаз. Неотъемлемая принадлежность. Я даже не предполагала, что после Дрю снова захочу быть с мужчиной. Заниматься сексом. Когда мы с Майклом впервые занялись любовью, я почувствовала то, к чему всегда стремилась, но испытать так и не смогла.

— Отношения с Дрю ты назвала сексом. А с Майклом занималась любовью.

— Правда?

Эмма одарила Кэтрин одной из редких улыбок. Она вспомнила Джонно, который сидел однажды ночью в ее комнате на Мартинике. «Когда это происходит с кем-то, кого ты любишь, это становится почти святым».

— Вряд ли для решения подобной загадки нужен медицинский диплом.

— Да, — удовлетворенно сказала Кэтрин. — Тебе комфортно… в физическом смысле… вместе с Майклом?

— Нет. Но это очаровательное неудобство.

— Волнующее?

— Да. Но я никак не могу… проявить инициативу.

— А хочешь?

— Не знаю. Думаю, мне хотелось бы, но, видимо, я боюсь сделать что-то не так.