Второй удар гонга - Кристи Агата

Впрочем, к тому времени, когда через минуту в комнату вошла миссис Литчем Рош, он вполне успел справиться с собой. Миссис Литчем Рош была высокая темноволосая женщина, нерешительная, на вид даже робкая, в свободном зеленом платье необычного оттенка. Вместе с ней появился Грегори Барлинг, человек средних лет, с крепким подбородком и большим, торчавшим, как клюв, носом. Мистер Барлинг был известен в финансовом мире, происходил по линии матери из хорошей семьи и вот уже несколько лет считался близким другом Хьюберта Литчема Роша.

Бамм!

Торжественно прозвучал гонг. Едва его медный гул стих, дверь распахнулась, и Дигби провозгласил:

– Обед подан.

И даже Дигби, несмотря на всю свою невозмутимость и выучку, не сумел скрыть изумления. Впервые на его памяти в эту минуту в гостиной не оказалось хозяина дома!

То же изумление возникло на лицах у всех. Миссис Литчем нерешительно улыбнулась:

– Удивительно. В самом деле… Не знаю, как и поступить.

Растерялась не только она. Незыблемые традиции Литчем-Клоз рушились на глазах. Это было невероятно! Разговор сам собой оборвался. Повисла напряженная тишина.

Наконец дверь снова открылась. Домашние и гости вздохнули с облегчением, к которому, однако, мгновенно добавилась неловкость, ибо никто не знал, как себя повести. Вряд ли кто-то из них решился бы указать Литчему Рошу на недопустимый промах.

Однако в гостиную вошел отнюдь не Литчем Рош. Вместо бородатого, крупного, похожего на викинга сэра Хьюберта на пороге появился лысый маленький человечек, на вид иностранец, с закрученными усами, в безупречном вечернем костюме.

Весело сверкнув зелеными глазами, он повернулся к миссис Литчем Рош.

– Приношу свои извинения, мадам, – сказал он. – Боюсь, я опоздал на несколько минут.

– Ах что вы, что вы, – машинально ответила миссис Литчем Рош. – Ничего страшного, мистер…

Она замолчала.

– Пуаро, мадам. Эркюль Пуаро, – сказал незнакомец, и кто-то из женщин тихонько ахнул. Так тихонько, что это больше походило на вздох. Пуаро почувствовал себя польщенным.

– Вас ведь предупредили о моем визите, мадам? – вежливо поинтересовался он. – N’est-ce pas? [1] Наверняка ваш муж рассказывал обо мне.

– О-о… да, конечно, – окончательно растерялась миссис Литчем Рош. – Думаю, да, предупредил. Я чрезвычайно рассеянна, месье Пуаро. Я всегда все путаю. По счастью, у нас есть Дигби, который обо всем помнит.

– К сожалению, поезд мой опоздал, – сказал Пуаро. – Что-то случилось на дороге как раз перед нами.

– Ах! – воскликнула Джоан. – Так вот почему он распорядился задержать обед!

Пуаро бросил на нее проницательный, острый взгляд.

– Это что, очень необычно?

– Даже не знаю, как и сказать… – начала было миссис Литчем Рош и умолкла. – Я имею в виду… – сконфуженно добавила она. – Все это в высшей степени странно. Хьюберт никогда…

Пуаро окинул их взглядом.

– Месье Литчем Рош еще наверху?

– Да, и это тоже очень странно… – Миссис Литчем Рош умоляюще посмотрела на Джеффри Кина.

– Мистер Литчем Рош чрезвычайно пунктуальный человек, – пояснил Кин. – К обеду он не опаздывает никогда… Впрочем, не знаю, опаздывает ли он вообще куда-нибудь.

На лицах собравшихся читались такие волнение и тревога, что удивился бы любой незнакомый с обычаями дома.

– Знаю, что делать! – сообразила вдруг миссис Литчем Рош. – Нужно позвонить Дигби.

И немедленно дополнила слово делом.

Дворецкий появился тотчас.

– Дигби, – сказала миссис Литчем Рош, – ваш хозяин, он…

Миссис Литчем Рош по обыкновению не договорила. Однако дворецкий, судя по всему, этого от нее не ждал. Он мгновенно все понял и не заставил ждать с ответом:

– Мистер Литчем Рош спустился к себе в кабинет без пяти восемь, мадам.

– О! – она снова умолкла. – А вам не кажется… Я имею в виду… Вы уверены, что он услышал гонг?

– Наверняка услышал, мадам. Кабинет находится рядом.

– Да, конечно, конечно, – произнесла миссис Литчем Рош еще более рассеянно.

– Не прикажете ли начинать, мадам?

– О, благодарю вас, Дигби. Да, разумеется… да, конечно.

– Не понимаю, – сказала миссис Литчем Рош, обращаясь ко всем сразу, когда дворецкий удалился, – что бы я делала без Дигби.

Никто ей не ответил.

Дигби вновь появился в гостиной. На сей раз дышал он чаще, чем полагается хорошему дворецкому.

– Прошу прощения, мадам… Дверь в кабинет заперта.

Эркюль Пуаро решил взять бразды правления в свои руки.

– Не кажется ли вам, – сказал он, – что пора выяснить, в чем дело?

Он вышел из гостиной, остальные потянулись следом. Никому и в голову не пришло оспаривать предложение, исходившее от забавного иностранца. Судя по всему, гость был неглуп и понимал, что делает.

Пуаро прошел через холл, мимо лестницы, мимо огромных напольных часов, мимо ниши, где стоял гонг. Кабинет был напротив ниши.

Пуаро постучал – сначала осторожно, затем погромче. За дверью никто не отозвался. Очень медленно Пуаро опустился на колени и приник глазом к замочной скважине. Потом поднялся и оглядел остальных.

– Господа, – сказал он, – дверь необходимо взломать. И как можно скорее.

И опять никто и не подумал спорить. Джеффри Кин и Грегори Барлинг были плотнее и крепче других. Они и принялись ломать дверь, Пуаро командовал и давал указания. Дело оказалось нелегким. Двери в Литчем-Клоз были не как в новых домах. Пришлось хорошенько потрудиться, прежде чем наконец она поддалась и рухнула.

И тогда все остолбенели. Они увидели то, чего все уже ждали, но боялись думать. В комнате напротив двери находилось окно. Слева от окна стоял большой письменный стол. Перед окном в кресле, приставленном сбоку к столу, согнувшись, полусидел-полулежал человек. Он был к ним спиной, но по самой его позе все стало сразу понятно. Правая рука беспомощно повисла, на ковре под рукой лежал блестящий маленький пистолет.

Пуаро повернулся к Грегори Барлингу и громко сказал:

– Уведите миссис Литчем Рош… Уведите дам.

Мистер Барлинг понимающе кивнул. Он коснулся руки хозяйки, отчего та вздрогнула.

– Застрелился, – пробормотала она. – Ужас!

Передернув плечами словно от озноба, она позволила себя увести. Вместе с ней удалились и девушки.

Пуаро, а следом за ним двое молодых людей вошли в кабинет.

Жестом приказав не подходить слишком близко, Пуаро приблизился к телу и опустился возле него на колени.

С правой стороны на виске было пулевое отверстие. Пуля пробила голову насквозь и, по-видимому, попала в зеркало на левой стене. Зеркало пошло трещинами. На письменном столе лежал лист бумаги, где нетвердой рукой было выведено только одно слово: «Прости».

Пуаро быстро взглянул на дверь.

– Ключа в замке нет, – сказал он. – Любопытно…

Он пошарил в кармане покойного.

– Вот он, – произнес Пуаро. – По крайней мере, похож. Будьте любезны, господа, проверьте.

Джеффри Кин взял ключ и вставил в замочную скважину.

– Да, это он.

– Что с окном?

Гарри Дейлхауз подошел к окну.

– Закрыто.

– Позвольте-ка. – Пуаро быстро вскочил на ноги и подошел сам. Окно было французское, доходившее почти до пола. Пуаро распахнул створки, с минуту постоял, разглядывая газон, потом снова закрыл.

– Друзья мои, – сказал он, – мы должны позвонить в полицию. И до тех пор, пока они не приедут и не убедятся, что действительно имело место самоубийство, здесь ничего нельзя трогать. Смерть наступила не более четверти часа назад.

– Знаю, – осипшим голосом сказал Гарри. – Мы слышали выстрел.

– Comment? [2] Что вы сказали?

Наперебой Гарри и Джеффри Кин рассказали, как было дело. Едва они умолкли, вернулся Барлинг.

Пуаро повторил ему то, что только что сказал молодым людям, и попросил, пока Кин вызывает полицию, ответить на несколько вопросов.

Гарри отправился к дамам, а они прошли в скромную утреннюю столовую, возле двери которой на страже встал Дигби.