Vip-зал - Лапидус Йенс

Наверное, этот дом можно назвать небольшой усадьбой.

Они петляли между кустами и деревьями. Кое-где им приходилось идти по пятьдесят метров в противоположном направлении, только чтобы подобраться к деревьям под нужным углом.

Наконец они оказались в двадцати метрах от двери в погреб, за аккуратно подстриженным кустом можжевельника, чья хвоя не поддалась зиме.

Если кто-то следил через одно из верхних окон на короткой стороне, их бы уже обнаружили. Невозможно подойти к дому незамеченным.

Эмили опустила глаза на свой мобильный, который она все время держала в руке. Она легко провела пальцем по дисплею и набрала 112. Это ее единственное оружие. Зеленая иконка звонка светилась в ее руке, как перевернутый предупреждающий сигнал. Она готова.

Тедди тихо произнес:

— Я пойду туда, а ты остаешься здесь.

Она попыталась возразить:

— Мы можем хотя бы быть на связи?

— Хорошо, но я ни черта не скажу, не хочу, чтобы меня услышали.

— Но как ты войдешь?

Тедди поднял отвертку:

— Вот это я одолжил у Лазаря Гульдмана.

Он не ожидал, что она ответит на его слова, а сразу присел и помчался по газону.

Шесть-семь широких шагов, прямо к лестнице, которая вела вниз к деревянной двери. Она не могла разглядеть, что он делал. Но через пятнадцать секунд Тедди открыл дверь и скрылся в доме.

Эмили ждала.

Она была так сосредоточена на физических ощущениях, как никогда раньше. Из мобильного раздавались только разрозненные звуки передвижения Тедди. Рядом с собой она слышала каждую ломавшуюся ветку. Она почти что могла разглядеть атомы в коре дерева, за которым она стояла. Частички воздуха в ветре, обдувавшем ее лицо, казались каменной крошкой.

Она снова взглянула на фасад дома. Она заметила, что одно из окон забито ветхими досками. Она вдруг вспомнила, как впервые самостоятельно встречалась с клиентом, без партнеров. Как она часами готовилась к встрече, просмотрела документы раза четыре, записала, что и как ей нужно будет говорить. Как вечером накануне репетировала с Юссан.

Клиентом был заместитель финансового директора одного среднего по размеру шведского предприятия, связанного со здравоохранением. Когда они наконец встретились и он стал задавать вопросы, то Эмили по большей части отвечала одно и то же:

— Прошу прощения, но этот вопрос мне нужно обсудить с партнерами… К сожалению, я не могу вам ответить, не переговорив с кем-то из партнеров.

Но сейчас она была сама по себе. Сейчас ответственность на ней.

На ней и ни на ком другом.

Вскрыть дверь в погреб оказалось нетрудно. Тедди вспомнил свой комментарий по поводу двери на Фатбурсгатан, когда Эмили подозрительно на него покосилась.

Навыки остались, да и за пятнадцать с тех пор прошедших лет замки не сильно изменились. Этот замок был к тому же старым, да и дверь оказалась хлипкой, иначе одной отвертки не хватило бы.

Он стоял в кладовой. Пол был каменный. По потолку тянулись провода сигнализации. Ее он отметил интуитивно, хотя она и была скрыта за вентиляционной решеткой — очевидно, старые ухватки прочно в нем застряли. Сигнализация, кажется, была выключена, так как один, а может и несколько человек находились в доме, но он все равно остановился и прислушивался, стараясь уловить малейший звук. Вдоль стен выстроились простые деревянные полки, а на них лежали сотни винных бутылок. Окна были высоко под потолком. Здесь было всего на пару градусов теплее, чем на улице.

Оглядевшись, он увидел еще три велосипеда, кажется, сломанных. Он остановился и снова прислушался. Было тихо.

Он прошел через следующую дверь. Похожая комната, но вместо винных бутылок там стояли два больших холодильника у одной стены и длинный стол из нержавейки у другой. Пол был такой же, как в винном погребе. Он еще раз прислушался и осмотрелся. На потолочных балках висели крюки, цепи и что-то, похожее на вешалки.

Кажется, на одной из каменных плиток он увидел следы крови.

Среди комнаты стоял стул, его сиденье и спинка были обклеены скотчем.

Что это? Бледный свет из окна осветил поверхность стола. В ящике на полу он увидел что-то вроде кухонного комбайна. Кажется, это мясорубка. Тогда он понял: здесь свежевали и разделывали животных. Холодильник, где дичь можно было развесить. Было еще две двери. Он выбрал дверь направо.

В этой комнате оказалось теплее. Стены и пол покрыты белой плиткой. В одном углу джакузи, у стены — огромная душевая кабина с двумя душами. Он увидел стеклянную дверь и за ней заметил светлые скамьи сауны. Это было, похоже, то, что называется спа.

Он вышел и попал в коридорчик с еще пятью закрытыми дверьми. Он открыл одну из них и снова увидел холодильник для мяса. За второй дверью находилась котельная. Третья дверь вела в прачечную. Открыв четвертую, он попал прямо в до отказа забитую кладовую. На полках лежали лыжи и лыжные ботинки, несколько старых санок, столярные инструменты, старый телевизор и новая плазма, картонные коробки с различными надписями, бра и гора прочего хлама. На полу стояли диван, пара кресел и раскладной стол. Все это выглядело старым и потрепанным.

Он открыл последнюю в коридоре дверь.

За ней оказалась лестница, которая вела наверх.

Он очутился в большом холле. В середине его стоял деревянный стол с двумя высокими подсвечниками. На потолке висела латунная люстра. Вверх вела еще одна широкая лестница. Дверь наружу была на самом деле распахнута, как им и показалось, еще когда они продвигались к дому. Шторы были задернуты, и двойные двери в остальную часть дома закрыты.

Он осторожно открыл их и увидел просторную комнату, салон. Снова задернутые тяжелые шторы с золотыми кистями. В одном углу размещались камин с канделябрами на каминной полке и оленьей головой на стене над ней, два дивана с креслами и стеклянными столиками. На полу лежало два красных ковра, очевидно, дорогих. Большая часть одного из них была закрыта белой клеенкой.

На клеенке лежали два человека.

Они не шевелились.

Всю дорогу к дому Эмили держала телефон у уха.

Тедди прошептал ей, чтобы она зашла, и все. Он провел ее через винный погреб, через другие комнаты в подвальном этаже, вверх по лестнице, через холл в какую-то большую комнату, типа салона.

Она стала осматриваться и едва не уронила трубку на пол.

Тедди стоял, склонившись, над безжизненным телом. Чуть в стороне от него лежало еще одно.

— Это Филип, — громко прошептал он с другого конца комнаты. — А второй — Ян.

Эмили четко видела красные брызги на белой клеенке под Филипом. Это напомнило ей широко раскрытые глаза Анины. А это был тот человек, на которого Анина хотела заявить за изнасилование.

Нетвердым шагом она подошла ближе, склонилась над клеенкой и почувствовала, как у нее свело желудок. На несколько секунд ей показалось, что сейчас ее вырвет. К нёбу подступила кислая волна из желудка.

Она вытащила из сумки салфетку и промокнула губы. Так не пойдет, ей нужно заняться работой. И здесь полумертвый человек, которому нужна ее помощь.

Она подошла еще ближе и села на корточки около Филипа.

Он лежал, прижавшись щекой к полу. Его лицо было трудно узнать. Нос казался кровавым комком, а глаза так опухли, что превратились в щелки. Ухо было разорвано и все в крови, губы лопнули. Изо рта и ушей бежала кровь. В полуметре от него на полу — похожее на зубы.

— Он дышит и жив, я проверил.

Тедди повернулся к ней.

— И это я положил его на бок, лицом вниз. Но я не уверен, что он выживет. Я бы сказал, что он получил сильное сотрясение и голова вся разбита. Кто-то его серьезно обработал. Я позвонил в «Скорую», но больница здесь далеко, так что пройдет какое-то время, пока они приедут.

Эмили почувствовала, что ее дыхание участилось.

— Мы можем что-то еще сделать?

— Вряд ли. Крови не так много, но я не знаю, что сломано. Его, может быть, опасно поднимать. Самое важное — чтобы был доступ к воздуху, они так сказали в 112. Ян тоже жив, он не так сильно пострадал.