Энн Перри - Заговор в Уайтчепеле
– Вы уверены, что хотите этого? – мягко спросил Чарльз. – После того как вы передадите мне доказательства, я не смогу вернуть их вам. Я буду должен предать их гласности. Вы уверены, что не хотите уничтожить их и сохранить репутацию вашего мужа – репутацию человека, боровшегося за свободу человечества своими способами?
Джуно молчала.
– Будет ли общество радо узнать, что в его рядах имеются такие люди? – продолжал судья. – Люди, которых вы не можете назвать? Люди, которые готовы упразднить наши палату лордов и палату общин, нашу монархию и привести вместо них президента и сенат – согласно их утверждениям, обеспечивающих справедливость и равенство всем гражданам? Это весьма странные идеи для человека с улицы, который не понимает их и чувствует себя в безопасности при том государственном строе, к какому он привык, – даже со всеми присущими ему недостатками и изъянами. Возможно, Джон Эдинетт хранил молчание, поскольку представлял, какой хаос способно вызвать известие о заговоре, к тому же не знал, кому можно довериться. Вы подумали об этом?
– Нет, – прошептала миссис Феттерс. – Нет, я об этом не думала. Возможно, вы правы. Может быть… если он боялся говорить тогда, то молчал бы и сейчас. Он был интеллигентным человеком… великим человеком. Я понимаю, почему вас так угнетает его смерть. Мне очень жаль, мистер Войси… и мне стыдно.
– Вам нечего стыдиться, – сказал Чарльз с грустной улыбкой. – Это не ваша вина. Да, он был великим человеком, и, возможно, история еще отдаст ему должное, но, думаю, не сейчас.
Джуно поднялась с кресла, подошла к камину и бросила книгу в огонь.
– Я чрезвычайно благодарна вам за ваш совет, мистер Войси.
Она бросила взгляд на Шарлотту, и та тоже встала. В голове миссис Питт царил сумбур, но в одном она была убеждена твердо: Чарльз Войси стоял в центре заговора. Он был знаком с этими бумагами лучше, чем они с миссис Феттерс. Джуно упомянула президентство, но ничего не говорила о сенате и об упразднении палаты лордов и палаты общин.
Ход мыслей Шарлотты прервал голос судьи:
– Миссис Питт…
– Да, мистер Войси?
Она почувствовала, что в ее голосе прозвучала озабоченность, для которой не было никаких причин. Чарльз внимательно изучал ее лицо, словно стараясь уловить малейшие нюансы его выражения. Догадался ли он о том, что ей все известно?
– Вероятно, вы правы, – с трудом выдавила из себя слова Шарлотта. Пусть он думает, что она разочарована, поскольку предание бумаг Феттерса гласности способствовало бы реабилитации ее мужа. Войси ненавидел Питта и должен был поверить в это. Им нужно было убираться отсюда, подальше от него, нужно было вернуться домой, туда, где безопасно… Безопасно? Мартин Феттерс был убит в собственной библиотеке. Придется рассказать все Джуно, убедить ее уехать из Лондона куда-нибудь в сельскую местность, на условиях полной анонимности. Никто не должен найти ее, пока они не смогут обеспечить ей защиту.
– Я считаю, – сказал судья с кривой усмешкой, – что это принесет больше вреда, чем пользы, – восстановление доброго имени Эдинетта… которое он утратил ради блага страны.
– Да, я понимаю, – согласно кивнула миссис Питт.
Она двинулась к двери, стараясь идти не спеша, несмотря на почти непреодолимое желание броситься наутек. Чарльз не должен был догадаться о том, что ей все известно. Не должен был почувствовать ее страх. Она остановилась, позволив ему приблизиться к ней, прежде чем последовать за Джуно в холл. Ей казалось, что они никогда не достигнут входной двери и ночной прохлады. Перед дверью миссис Феттерс остановилась, чтобы попрощаться с судьей и еще раз поблагодарить его за совет.
Наконец женщины вышли из дома и сели в карету.
– Благодарение богу! – с облегчением выдохнула Шарлотта.
– Благодарение богу? – устало и разочарованно переспросила Джуно.
– Он знал о сенате, хотя вы не упоминали о нем.
Вдова протянула в темноте руку и вцепилась дрожавшими от страха пальцами в ладонь своей спутницы.
– Вы должны уехать из Лондона, – произнесла миссис Питт самым решительным тоном. – Сегодня же. Он знает, что вы читали книгу. Не говорите никому, куда поедете. И пришлите потом весточку леди Веспасии Камминг-Гульд – не мне.
– Да… да, я уеду… – пробормотала миссис Феттерс. – Господи, во что мы ввязались?!
Она так и не отпустила руку Шарлотты, пока они ехали в ночи.
Глава 13
Леди Камминг-Гульд стояла в утренней гостиной, глядя из окна на желтые розы в цвету, росшие в дальнем конце лужайки. Наступил момент, когда она уже больше не могла уклоняться от ответа на вопрос, который больше всего мучил ее в последнее время. Она боялась этого ответа, хотя всегда считала смелость краеугольным камнем добродетельности. Без смелости не бывает честности; и даже любовь недолговечна, поскольку любовь – это всегда риск, и где-нибудь когда-нибудь она обязательно причинит боль.
Веспасия любила Марио на протяжении пятидесяти лет. Эта любовь доставляла ей глубочайшую радость и причиняла величайшую боль. Но никогда она не приносила ей разочарование. И пожилая женщина пыталась убедить себя в том, что и сейчас этого не будет.
Она все еще находилась в комнате, когда горничная объявила о том, что пришла миссис Питт. Хозяйке дома не хотелось прерывать ход своих размышлений. Визит был хорошим предлогом для того, чтобы отвлечься, но она не нуждалась в нем. Это ничего не меняло. Но она не могла отказать Шарлотте.
– Попросите ее войти, – сказала пожилая дама, отведя взгляд от роз. Должно быть, в столь ранний час – Веспасия совсем недавно закончила завтракать – миссис Питт привело к ней нечто весьма срочное.
Едва увидев Шарлотту, хозяйка сразу поняла, что ее предположение было правильным. Лицо гостьи было бледным, если не принимать во внимание лихорадочные пятна на щеках. Стремительно впорхнув в комнату, она закрыла за собой дверь и сразу перешла к делу:
– Доброе утро. Прошу прощения за столь ранний визит, но вчера мы с Джуно Феттерс нашли бумаги Мартина, которые он спрятал. Он собирался организовать революцию в Англии, имевшую целью свержение правительства и монархии, упразднение парламента и замену их на президента и сенат. Его план предусматривает действия насильственного характера. В бумагах приводятся цифры предполагаемых потерь и содержится проект новой конституции.
– В самом деле? – спокойно произнесла Веспасия. – Меня вовсе не удивляет существование подобного документа. Но я не ожидала, что Мартин Феттерс был способен планировать насилие. Я считала его реформатором, а не революционером. Любая справедливая форма правления предполагает согласие людей. Мне жаль, что я так ошибалась в нем.
И ей действительно было жаль. Она с горечью сознавала, что в ее жизни стало меньше еще на одного человека, достойного восхищения. Стоявшая рядом Шарлотта смотрела на нее с болью во взгляде.
– Мне тоже жаль, – сказала она с грустной улыбкой. – Я знаю Мартина Феттерса только по его статьям, но мне и этого было достаточно, чтобы проникнуться к нему симпатией. А для Джуно это стало настоящей катастрофой. Человека, которого она любила, в реальности не существовало.
Миссис Питт внимательно посмотрела на Веспасию и заметила в ее глазах тревогу и страх.
– Садись. – Пожилая леди указала своей гостье на кресло, а сама опустилась в другое. – Полагаю, ты хочешь что-то предпринять по этому поводу.
– Я уже кое-что сделала. – Слова застревали у Шарлотты в горле. – Джуно сразу увидела, что эти бумаги объясняют, почему Эдинетт убил ее мужа и почему он не сказал никому об этом, даже ради спасения собственной жизни. Да и кому он мог довериться?
Веспасия молчала, напряженно размышляя.
– Поэтому она решила, что для нее дело чести – сообщить обо всем этом, – закончила миссис Питт.
– Кому? – Леди Камминг-Гульд почувствовала, как ее душу, словно острый нож, пронзил страх. Страх отражался и в глазах ее собеседницы.
– Чарльзу Войси, – ответила та. – Мы были у него вчера вечером. Джуно рассказала ему многое из содержания бумаг, но не всё.
– Понимаю…
– Нет. – Лицо Шарлотты стало совсем бледным, а глаза расширились. – Нет, вы не можете понимать… поскольку он убедил Джуно уничтожить книгу, чтобы известие о заговоре не вызвало тревогу в обществе – тем более что его участники нам неизвестны. И в этом есть смысл, – поспешно добавила она. – Но в пылу спора он упомянул то, о чем мы ему не говорили. Тетя Веспасия, он входит в «Узкий круг» – возможно, даже возглавляет его! Как вам известно, они не стали бы доверять такую важную информацию рядовому члену. – Она покачала головой. – Они разделены на небольшие группы, чтобы было невозможно разоблачить всю организацию целиком, и членам каждой из них известно только то, что им следует знать.
– Да…
Веспасия лихорадочно соображала. В словах Шарлотты заключался зловещий смысл. Чарльз Войси был именно тем человеком, который стал бы главой государства в новой, революционной Англии. На протяжении многих лет он был судьей апелляционного суда, стоял на страже справедливости, отменял неправомочные решения и не запятнал себя подозрениями в корысти. У него было множество друзей, но он держался в стороне от политических дискуссий и поэтому не ассоциировался в общественном сознании с той или иной группировкой.
