Плач - Сэнсом Кристофер Дж.

При этих его словах Кранмер обеспокоенно закусил губу и сказал:

— С вашего позволения, Ваше Величество, мастер Шардлейк хотел бы изложить свои соображения. — Он указал на лист бумаги на столе.

Екатерина посмотрела на меня и кивнула, и я снова поклонился.

Сесил пододвинул стул архиепископу и королеве, а сам встал рядом с лордом Парром. Перед ними был список имен и дат:

— Эти семь человек составляли радикальный кружок, который собирался в доме Армистеда Грининга, — сказал я.

Архиепископ указал на лист.

— Почему имя Милдмора помещено отдельно?

— Потому что он не был действительно принят в кружок. У них могли быть и другие не очень близкие единомышленники, но первые шесть составляли ядро компании. Вандерстайн мог иметь связи с анабаптистами, а у Кёрди были деньги, и он мог субсидировать взятки. Этими деньгами Лиман подкупил замочного мастера Барвика и стражника Годжера. Сам Грининг почти определенно имел связь с Джоном Бойлом в Антверпене и, вероятно, получал из Фландрии запрещенные книги. Показания Милдмора не оставляют сомнений, что это был не просто дискуссионный кружок: они говорят о деятельности своего рода организации ревностных анабаптистов. — Я оглядел присутствующих. — Думаю, эта организация пыталась завербовать лиц, пользующихся доверием или имеющих доступ в секретные помещения — например, стражника Лимана и служившего в Тауэре Милдмора. Однако последний не принял их взглядов на общественное устройство, как и на мессу, и они попросили его уйти. Но позже, увидев, что сделали с Анной Эскью, он ощутил, что должен действовать. Грининг был явно подходящим человеком, чтобы передать ему записи этой женщины. И он задумал переправить их Джону Бойлу.

Все молчали. Королева нервно гладила жемчужину у себя на груди, а Томас Кранмер уставился на меня встревоженным взглядом. Уильям Сесил медленно кивал.

— Потом Грининга убили, — продолжил я. — А что касается остальных пятерых, — я провел пальцем по списку имен, — то трое немедленно скрылись: Маккендрик, Кёрди и голландец. Стражник Лиман остался в Уайтхолле, а Элиас перешел работать к соседу Грининга Оукдену.

— Если трое других сбежали, а не были убиты, почему же Элиас и Лиман не сбежали тоже? — спросил Томас.

— Я думал над этим. Может быть, Лиман решил, что, поскольку он работает в Уайтхолле, ему ничто не угрожает. У него было там жилье, и он оставался там, пока не понял, что в отношении него ведется расследование — и только тогда скрылся. Что же касается подмастерья Элиаса, то учтите, что времена сейчас тяжелые, а он был единственной опорой овдовевшей матери и сестер. — Я вздохнул. — Он был упрям и, вероятно, отказался последовать совету остальных и скрыться вместе с ними. Когда я видел его, он, похоже, думал, что Грининг был единственной целью убийц. А учитывая его молодость и, возможно, ограниченный ум, вполне может быть, что остальные не доверяли ему и не сообщили, что им в руки попало «Стенание». Хотя, думаю, он знал, что к Гринингу попали записи Эскью.

— Потому что перед смертью он сказал: «Убит из-за Анны Эскью», — заметил Сесил.

— Именно так.

— Бедный мальчик, — прошептала королева. — Он не убежал из-за матери и сестер и из-за этого погиб. — Она поспешно подошла к окну и, опустив голову, стала смотреть на маленький дворик.

— Ну а остальные четверо? — спросил лорд Парр. — Они еще живы?

— Не знаю, — ответил я. — Тот факт, что Элиаса тоже убили, заставляет меня думать, что убийцы охотились за всей группой. Разыскали они их или нет, мы не знаем.

Лорд Уильям погладил свою седую бороду.

— А те, кто убил Грининга и Элиаса, наверное, забрали книги Анны Эскью и королевы.

Сесил вновь подал голос:

— А не мог кто-то из власть имущих — Ризли или Гардинер, Рич или Пэджет — иметь своего человека в их кружке? Кого-то из четверых скрывшихся? Иначе как мог кто-то вне кружка узнать, что к Гринингу попало «Стенание»?

— Да, кто-то из них мог работать на врага, — согласился я. — Думаю, мы можем вычеркнуть Лимана, так как если б он работал на Гардинера, то отнес бы «Стенание», уж конечно, не Гринингу. Остаются Кёрди, Вандерстайн и Маккендрик, трое. Но если один из них шпионил для Гардинера, убил Грининга и взял «Стенание» и записи Анны Эскью, почему с тех пор ничего не было слышно ни о той, ни о другой книге? Книгу Эскью они могли уничтожить, поскольку она компрометировала Ризли и Рича, но, конечно же, шпион, если таковой существовал, отдал бы «Стенание» прямо королю?

Кранмер согласно кивнул:

— Да. Норфолк и Гардинер знали, что лорд Хартфорд и лорд Лайл вот-вот вернутся в Тайный совет и что охота на еретиков провалилась. Лишь недавно я счел благоразумным вернуться туда сам. В случае со «Стенанием» с их стороны было бы разумно действовать немедленно.

— Да, я согласен с вами, милорд архиепископ, — сказал я.

Екатерина обернулась и посмотрела на меня. В ее глазах промелькнула искра надежды.

— Значит, вы думаете, это не люди Гардинера убили Грининга и взяли «Стенание»?

— Возможно. Хотя версия мастера Сесила об осведомителе внутри группы кажется убедительной, — признался я.

Королева озадаченно покачала головой:

— Кто-то работал внутри кружка праведных? Прикидываясь одним из них? Как мог кто-то таить такое предательство в своей душе?

— Ради бога, племянница, — с внезапным раздражением вмешался лорд Парр, — когда вы поймете, что не у всех душа так чиста, как у вас?!

Ее Величество посмотрела на него и горько рассмеялась:

— Моя душа не чиста. Будь это так, я бы не написала книгу с заглавием «Стенание грешницы», я бы не пренебрегла в греховной гордыне добрым советом лорда архиепископа уничтожить ее и не стала бы причиной всех этих бед. И не обманывала бы своего мужа в течение всего этого времени, — добавила она с горечью.

Я посмотрел на Екатерину. Произнеси она эти слова другим тоном, они могли бы показаться жалостью к себе, но королева говорила с печальной откровенной убежденностью. Некоторое время все молчали, а потом Сесил обратился ко мне:

— То, как были убиты Грининг и Элиас, и ваше описание тех двоих, с которыми вы столкнулись, говорит мне, что здесь замешан кто-то могущественный, кто-то такой, кто может позволить себе нанять дорогих убийц.

Я посмотрел на него. Уильям Сесил действительно был слишком молод, чтобы участвовать в таком совещании, но его ум и спокойствие делали его достойным этого. Лорд Парр сделал верный выбор.

— Согласен, — сказал я. — Но это не устраняет вопроса, почему книгу до сих пор скрывают. — Я потоптался на месте, так как уже долго стоял неподвижно и у меня болела спина. — Лорд Парр, милорд архиепископ, Ваше Величество, с вашего позволения я покажу вам, что написал на обратной стороне листа. Эта хронология может яснее проиллюстрировать положение дел.

Королева кивнула, снова потрогав жемчужину Екатерины Говард. Я никогда не видел ее такой угнетенной. Но она вместе с остальными склонилась над перевернутым мною листом: