Кен Фоллетт - Трое
Тюрин отпустил парня, но не успокоился: такой тип пообещает что угодно, но когда дойдет до дела, так же легко сдуется.
Весь экипаж созвали наверх для переброски. На море штормило, и «Гил Гамильтон» не мог подойти борт к борту, поэтому они послали шлюпку. Все члены команды надели спасательные жилеты и выстроились на палубе, пока их пересчитывали. Наконец первый матрос спустился по трапу.
Шлюпка оказалась маловата – понадобится два-три рейса. Пока всеобщее внимание было приковано к погрузке, Тюрин прошептал Равло:
– Постарайся спуститься последним.
– Ладно.
Они отошли подальше и встали позади всех. Командный состав вглядывался за борт, матросы стояли навытяжку в ожидании своей очереди.
Тюрин выскользнул за переборку и пробрался к спасательной шлюпке, чехол которой был заранее расшнурован в нужном месте. К счастью, с того места, где стояли матросы, корма не просматривалась. Он поднял чехол, забрался внутрь и прикрылся.
«Если меня сейчас найдут, мне конец», – подумал он.
Тюрин и без того был довольно крупным, а спасательный жилет делал его еще толще. Кое-как пробравшись на нос лодки, он принялся наблюдать за происходящим на палубе сквозь отверстие в брезенте. Теперь вся надежда на Равло.
Вот спускается вторая партия…
– А где радист? – спросил вдруг старпом.
Тюрин нашел взглядом Равло.
Ну, давай, не молчи!
Тот замешкался.
– Ушел в первой шлюпке, сэр.
Молодчина!
– Вы уверены?
– Так точно, сэр, я сам видел.
Старпом кивнул и пробормотал что-то про чертов дождь, в котором уже людей начинаешь путать.
Капитал подошел к Коху, стоявшему с подветренной стороны переборки, возле шлюпки.
– Откуда взялась эта «Сэвильская судоходная компания»? Ни разу о такой не слышал, а вы?
– Я тоже, сэр.
– И додумались же – продавать судно посреди рейса, снимать капитана и оставлять механика за главного! Ну кто так делает?
– Согласен, сэр. Видно, новые владельцы ничего не смыслят в морском деле.
– Еще бы! Небось, финансисты какие-нибудь. – Он сделал паузу. – Вообще-то вы можете и отказаться оставаться здесь в одиночку – тогда я тоже останусь, а потом заступлюсь за вас, если что.
– Боюсь, за такое у меня отберут лицензию.
– Да, пожалуй. Ладно, удачи.
– Спасибо, сэр.
Между тем готовилась к отправке третья партия, старпом ждал капитана у трапа. Все еще поминая недобрым словом «клятых финансистов», тот пересек палубу и покинул судно последним.
Тюрин переключил внимание на Коха. Механик проводил взглядом шлюпку и поднялся на мостик.
Тюрин чертыхнулся. По плану Кох должен был сойти вниз, чтобы он смог пробраться на склад и радировать на «Карлу». Он продолжил наблюдать за мостиком. Время от времени за стеклом мелькало лицо Коха: похоже, тот собирался проторчать там весь день. Значит, до наступления темноты высовываться нельзя.
Тюрин приготовился к длительному ожиданию.
В рассчитанной точке к югу от Ибицы фидаев ждало разочарование – горизонт был девственно чист.
«Наблус» медленно нарезал круги по спирали, пока Хасан тщетно вглядывался в пелену дождя.
– Похоже, ты ошибся в расчетах, – констатировал Махмуд.
– Не факт. – Хасан твердо решил не показывать охватившей его паники. – Мы просто прибыли чуть раньше. Возможно, они двигаются медленнее, чем предполагалось.
– С чего бы им задерживаться?
Хасан небрежно пожал плечами, демонстрируя показное хладнокровие.
– Кто знает, может, неполадки двигателя, или погода испортилась – мало ли причин.
– И что ты предлагаешь?
Похоже, Махмуд тоже чувствовал себя не в своей тарелке: на судне решения принимал не он, а Хасан.
– Будем держать курс на юго-запад, навстречу «Копарелли» – рано или поздно столкнемся.
– Отдай капитану приказ, – сказал Махмуд и спустился к своим ребятам.
Нервы его были взвинчены до предела, да и у остальных, видимо, тоже: только настроились на хорошую стычку, а теперь приходилось выжидать. Фидаи бесцельно слонялись туда-сюда, чистили оружие, играли в карты, хвастались прошлыми победами, метали ножи, демонстрируя друг другу свою удаль. Один из них умудрился затеять ссору с двумя матросами под воображаемым предлогом и даже успел в запале порезать им лица битым стеклом, прежде чем его утихомирили.
После этого экипаж старался держаться от фидаев подальше.
Хасан пытался представить себя на месте Махмуда; последнее время он много думал об этом. Конечно, тот все еще был военачальником, но ведь это он, Хасан, выполнил всю важную работу: нашел Дикштейна, раскрыл его замысел, придумал план перехвата и установил местонахождение «Стромберга». Интересно, когда все закончится, какое положение он займет среди фидаев?
Судя по всему, Махмуда беспокоил тот же вопрос.
Что ж… Если им и предстоит борьба за власть, то не сейчас. Главное, захватить «Копарелли» и устроить засаду. При мысли об этом Хасана слегка замутило. Бойцам, закаленным в сражениях, легко поймать кураж, а он вообще ни разу не воевал и под дулом пистолета побывал лишь однажды – на той заброшенной вилле. Ему было страшно, но еще страшнее – обнаружить свой страх, опозорив себя: вдруг он повернется и убежит, или его стошнит, как тогда… С другой стороны, в крови бурлило приятное волнение – ведь если они победят…
В половине пятого заметили приближающееся судно; однако, рассмотрев его в бинокль, Хасан объявил, что это не «Копарелли». Проплывая мимо, они смогли прочесть имя на борту: «Гил Гамильтон».
Смеркалось. Хасан забеспокоился. В такую погоду даже с навигационными огнями два судна могут пройти в полумиле друг от друга незамеченными. К тому же радио на «Копарелли» весь день молчало, хотя Иаков доложил, что Ростов пытался вызвать Тюрина. Теперь, чтобы не разминуться в ночи, им придется выполнить разворот и взять курс на Геную, придерживаясь скорости «Копарелли», а если они так и не встретятся, то возобновить поиски утром. Однако к тому времени «Стромберг» подойдет слишком близко, и фидаи потеряют шанс устроить Дикштейну ловушку.
Хасан уже собирался объяснить все это Махмуду, который как раз вернулся на мостик, как вдруг вдали мигнул одиночный белый огонь.
– Встали на якорь, – сказал капитан.
– Откуда вы знаете? – спросил Махмуд.
– По сигнальному огню видно.
– Теперь понятно, почему их не было в нужной точке. Если это «Копарелли», нужно готовиться к абордажу, – твердо сказал Хасан.
– Согласен, – кивнул Махмуд и отправился сообщать новость своим людям.
– Выключите навигационные огни, – велел Хасан капитану.
Уже совсем стемнело, когда «Наблус» приблизился к другому судну.
– Это наверняка они, – сказал Хасан.
Капитан опустил бинокль.
– На палубе три подъемных крана, а вся надводная часть расположена ближе к корме.
– У вас зрение лучше моего, – отметил Хасан. – Значит, это и правда «Копарелли».
Он спустился на камбуз[24], где Махмуд держал речь перед своими бойцами.
Хасан кивнул.
– Да, это они.
Махмуд снова обратился к своим людям:
– Не думаю, что нам окажут сопротивление: там обычные матросы, вряд ли они вооружены. Мы подойдем на двух лодках: с левого борта и с правого. Главная задача – занять мостик и помешать экипажу воспользоваться рацией. Далее: сгоняем всю команду на палубу и окружаем. – Он сделал паузу и обернулся к Хасану: – Скажи капитану, чтоб подошел как можно ближе к «Копарелли» и выключил двигатели.
Хасан почувствовал, как кровь приливает к щекам: опять он мальчик на побегушках! Махмуд явно решил продемонстрировать свою власть.
– Ясиф!
Он обернулся.
– Держи! – Махмуд бросил ему крошечный пистолет, похожий на игрушку, – такие женщины носят в сумочке. Фидаи покатились со смеху.
«Ладно, – подумал Хасан, – я тебе подыграю». Он нашел предохранитель, снял его, нацелил пистолет в палубу и спустил курок. Раздался оглушительный звук выстрела. Он выпустил всю обойму.
Воцарилось молчание.
– Будто мышь пробежала, – невозмутимо объяснил Хасан и бросил пистолет Махмуду.
Фидаи захохотали еще громче.
Хасан поднялся на мостик, передал капитану сообщение и вернулся на палубу. Воцарилась кромешная тьма: виднелись лишь огни «Копарелли». Напрягая зрение, он сумел различить черный силуэт судна.
Притихшие фидаи высыпали на палубу. Двигатели «Наблуса» затихли. Команда спустила за борт шлюпки.
Хасан оказался в одной лодке с Махмудом. Подпрыгивая по волнам, маленькая шлюпка приблизилась к отвесному борту «Копарелли». На судне было тихо. Неужели дежурный не услышал звук приближающихся моторов? Никто не подавал сигнал тревоги, не зажигал свет, не отдавал приказы…
Махмуд первым поднялся по трапу.
Когда Хасан взобрался на палубу, фидаи уже рассыпались в разные стороны, проворно взбегая и спускаясь по трапам. Следов команды по-прежнему не было видно. Хасана охватило зловещее предчувствие: что-то пошло не так…
