Агата Кристи - Багдадская встреча. Смерть приходит в конце (сборник)
Кайт села на корточки, откинула пряди волос, которые закрывали ее густые черные брови и за которые хватались пальчики Анх.
– В чем дело? Случилось что-нибудь?
Внимание Кайт было сосредоточено на дочери, и вопрос она задала автоматически.
– Дело в том, что мне не доверяют, – сердито сказал Себек. – Мой отец – старый человек, со старомодными взглядами, и он желает командовать всем, что тут происходит. Имхотеп не станет прислушиваться к моему мнению.
– Да, да, это очень плохо, – рассеянно ответила Кайт, качая головой.
– Будь у Яхмоса чуть больше мужества, он поддержал бы меня, и мы вместе могли бы образумить отца. Но брат слишком робок. Он выполняет все указания, которые отец передает ему в письмах.
Кайт встряхнула бусами, привлекая внимание ребенка.
– Да, это правда.
– Когда отец вернется, я скажу ему, что в сделке с лесом поступил по-своему. Взять плату льном было гораздо выгоднее, чем маслом.
– Я не сомневаюсь в твоей правоте.
– Но отец всегда хочет делать все по-своему. Он поднимет шум, станет кричать: «Я же сказал тебе взять плату маслом. Когда меня нет, все делается не так. Ты глупый мальчишка, который ни в чем не разбирается!» Сколько, он думает, мне лет? Отец не понимает, что я мужчина в расцвете лет, а его время уже ушло. Его указания и отказ от любых непривычных сделок приводят к тому, что дела у нас идут не так хорошо, как могли бы. Чтобы разбогатеть, нужно иногда идти на риск. У меня есть воображение и смелость. В отличие от отца.
– Ты такой храбрый и умный, Себек, – прошептала Кайт, не отрывая взгляда от ребенка.
– Но на этот раз он услышит правду – если посмеет снова найти недостатки и кричать на меня! Если мне не предоставят свободу действий, я уйду. Уйду.
Кайт, протянувшая руку к дочери, замерла, а затем резко повернулась к мужу:
– Уйдешь? Куда?
– Куда угодно! Я больше не буду терпеть придирки капризного и самодовольного старика, который ни во что меня не ставит и не дает показать, на что я способен.
– Нет, – решительно заявила Кайт. – Я говорю, нет, Себек.
Он удивленно посмотрел на жену, словно ее тон вдруг заставил его вспомнить о ее присутствии. Себек настолько привык к ее неизменному поддакиванию, что нередко забывал о том, что она живая, думающая женщина.
– Что ты имеешь в виду, Кайт?
– Я имею в виду, что не позволю тебе делать глупости. Все поместье принадлежит твоему отцу. Земли, пашня, скот, лес, поля льна – всё! После смерти Имхотепа все это будет нашим – твоим, Яхмоса и наших детей. Если ты поссоришься с отцом, он может разделить твою долю между Яхмосом и Ипи – он и так слишком сильно любит младшего сына. Ипи знает это и пользуется слабостью отца. Ты не должен лить воду на мельницу Ипи. Если поссоришься с отцом и уйдешь, Ипи будет только рад. Мы должны думать о наших детях.
Себек с изумлением смотрел на жену. Потом недоверчиво усмехнулся:
– Женщины непредсказуемы… Не знал, что ты можешь быть такой, Кайт. Такой решительной…
– Не ссорься с отцом, – настаивала Кайт. – Не перечь ему. Не теряй мудрости.
– Наверное, ты права… но это может тянуться еще много лет. Отец должен признать нас совладельцами.
– Он этого не сделает. – Кайт покачала головой. – Имхотеп слишком любит повторять, что все мы едим его хлеб, что все мы зависим от него, а без него мы пропадем.
Себек бросил на нее удивленный взгляд:
– Ты не очень любишь моего отца, Кайт.
Но Кайт снова повернулась к неуверенно стоящему на ногах ребенку:
– Давая, милая… смотри, вот твоя кукла. Иди сюда… иди…
Себек посмотрел на ее склоненную голову, затем вышел из комнаты. Лицо у него было озадаченным.
IIIИса послала за своим внуком Ипи.
Красивый подросток с недовольным выражением лица переминался с ноги на ногу, пока она отчитывала его своим визгливым голосом, устремив на него взгляд темных глаз – проницательных, хотя и затянутых мутной пленкой.
– Это правда, что мне рассказывали? Ты отказываешься делать то одно, то другое? Не хочешь смотреть за быками, не помогаешь Яхмосу, не присматриваешь за пахотой? К чему это приведет, если такой ребенок, как ты, будет решать, что ему делать, а что нет?
– Я не ребенок, – огрызнулся Ипи. – Я уже вырос – почему со мной обращаются, как с ребенком? Поручают работу, не спрашивая моего желания и не давая самостоятельности. Почему я всегда должен слушаться указаний Яхмоса? Кем он себя возомнил, этот Яхмос?
– Он твой старший брат, и в отсутствие моего сына Имхотепа он тут отвечает за все.
– Яхмос – тупой, медлительный и тупой. Я гораздо умнее его. А Себек тоже тупой, хотя все время рассуждает и хвастается, какой он умный! Отец написал в письме, что я должен делать только ту работу, которую сам выберу…
– Ничего подобного, – возразила старая Иса.
– И что меня нужно лучше кормить, а если он узнает, что я недоволен и со мною плохо обращались, он очень рассердится.
Губы подростка растянулись в хитрой улыбке.
– Ты капризный, испорченный ребенок, – решительно заявила Иса. – Я так и скажу Имхотепу.
– Нет, бабушка, не говори… – Улыбка Ипи стала ласковой, хотя и несколько дерзкой. – Мы с тобою, бабушка, единственные в семье имеем мозги.
– Какое бесстыдство!
– Отец полагается на твое мнение… он знает, что ты мудрая.
– Возможно… да, действительно… но ты не должен мне это говорить.
Ипи рассмеялся:
– Тебе лучше быть на моей стороне, бабушка.
– О каких сторонах ты говоришь?
– Старшие братья очень недовольны, ты об этом знаешь? Конечно, знаешь. Хенет тебе все доносит. Сатипи пилит Яхмоса днем и ночью, при любом удобном случае. А Себек свалял дурака при продаже леса и боится, что отец придет в ярость, когда узнает. Понимаешь, бабушка, через год или два я стану совладельцем отца, и он будет делать все, что я пожелаю.
– Ты, младший в семье?
– При чем тут возраст? Власть принадлежит моему отцу, а я единственный, кто знает, как с ним обращаться!
– Непозволительно вести такие речи, – сказала Иса.
– Ты же не дура, бабушка… – тихо ответил Ипи. – И прекрасно знаешь, что мой отец, несмотря на все свое бахвальство, человек слабый…
Он умолк на полуслове, заметив, что Иса слегка повернула голову и смотрит поверх его плеча. Оглянувшись, мальчик увидел Хенет, стоявшую прямо у него за спиной.
– Значит, Имхотеп слабый человек? – переспросила Хенет своим тихим, хныкающим голосом. – Сдается мне, он будет недоволен, если узнает, что ты так о нем говоришь.
Ипи натянуто рассмеялся:
– Но ты же не скажешь ему… Послушай, Хенет, пообещай мне… Милая Хенет…
Хенет проскользнула к Исе и сказала, слегка повысив голос, но с теми же хныкающими интонациями:
– Конечно, я никогда не хотела неприятностей – ты это знаешь… Я предана всем вам. И ничего не скажу, если не сочту это своим долгом…
– Я просто дразнил бабушку, только и всего, – нашелся Ипи. – Я так и скажу отцу. Он поймет, что я не мог всерьез говорить такое.
Коротко кивнув Хенет, он вышел из комнаты.
Хенет посмотрела ему вслед и повернулась к Исе:
– Чудесный мальчик – чудесный, взрослый мальчик… И какие смелые речи!
– Опасные речи, – возразила Иса. – Мне не нравятся мысли, которые бродят у него в голове. Мой сын слишком балует его.
– А почему бы и нет? Такой красивый, милый мальчик…
– Судить надо не по внешности, а по делам, – отрезала Иса.
Помолчав несколько секунд, она медленно проговорила:
– Хенет, мне тревожно.
– Тревожно, Иса? Что тебя беспокоит? В любом случае хозяин скоро вернется, и все будет хорошо.
– Будет ли? Сомневаюсь… – Она снова умолкла. – Мой внук Яхмос в доме?
– Я только что видела, как он подходил к галерее.
– Ступай, скажи ему, что мне нужно с ним поговорить.
Хенет удалилась. Она нашла Яхмоса в прохладной тени галереи с разноцветными колоннами и передала просьбу Исы. Тот поспешил на зов бабушки.
– Яхмос, Имхотеп скоро вернется, – без предисловий сказала Иса.
Доброе лицо Яхмоса осветилось радостью.
– Да, и я этому рад.
– Всё в порядке? Дела идут хорошо?
– Все указания моего отца выполнены, насколько это возможно.
– А что с Ипи?
Яхмос вздохнул:
– Отец слишком балует его. Парню это не на пользу.
– Ты должен объяснить это Имхотепу.
На лице Яхмоса отразилось сомнение.
– Я поддержу тебя, – пообещала Иса.
– Иногда мне кажется, – Яхмос снова вздохнул, – что меня окружают сплошные трудности. Но когда отец вернется, все должно наладиться. Он сам будет принимать решения. В его отсутствие очень трудно исполнять его волю, особенно если учесть, что у меня самого нет власти и я действую только по его поручению.
