Сандра Браун - Чужие интриги
Ванесса отодвинулась. Сенатор заглянул ей в глаза, надеясь, что его слова смогут проникнуть в глубину ее затуманенного болезнью и таблетками сознания. Наконец, к большому его облегчению, Ванесса слабо кивнула.
– Вот и хорошо. А теперь ступай, попудри носик, – добродушно проворчал он. – Нельзя же, чтобы первая леди появилась перед камерами с лоснящимся носом!
Ванесса послушно направилась в ванную, но на полпути обернулась.
– Спенс будет на пресс-конференции?
– Наверное. А почему ты спрашиваешь?
– Да так… Просто ни разу не видела его с тех пор, как вернулась, вот и все.
Сенатор озадаченно нахмурился.
– Знаешь, ты сейчас спросила, и я вспомнил, что тоже давно уже его не видел.
Глава 24
– У тебя там сухо, словно в аризонской пустыне в августе.
Дэвид раз за разом пытался протиснуться в нее – это было мучительно, но Ванесса не пыталась протестовать. Бесплодные попытки мужа овладеть ею уже сами по себе доставляли наслаждение.
– Ты иссушил меня, Дэвид.
– Держу пари, с Бондюраном ты такой не была.
Просунув руки между их телами, Дэвид грубо раздвинул нежные складки и одним резким движением проник в нее. Ванесса закусила губу, чтобы не закричать, прекрасно понимая, что Дэвид намеренно сделал ей больно. Ну уж нет, она не доставит ему этого удовольствия. Это даже сексом нельзя было назвать – так, жалкая пародия на него. Еще одно доказательство своей власти над ней, которое требовалось Дэвиду, чтобы самоутвердиться.
Его оскорбления уже не так задевали ее, как прежде. Обида притупилась – так стирается монета, если ее то и дело крутить между пальцев. Ванесса почти не слушала. Выкрикнув очередную гадость в ее адрес, Дэвид наконец кончил и откатился в сторону. Он тяжело дышал.
– Прежде, чем поздравить себя, Дэвид, вспомни, что ты не способен зачать. – Вытащив из стоящей на туалетном столике коробки влажную салфетку, Ванесса с омерзением стерла с себя сперму. – Ты бесплоден. Надеюсь, ты не забыл об этом?
– Заткнись.
– Даже если бы я не знала твой секрет – я имею в виду вазектомию, – я бы все равно завела любовника. Просто чтобы узнать, каково это – заниматься любовью с настоящим мужчиной, таким, который способен зачать.
– Еще слово, и я…
– И что ты сделаешь, Дэвид?
– Уверена, что тебе хочется это знать?
– Это угроза? Тебе ведь нравится запугивать меня, верно? Ладно, теперь моя очередь. Расскажи мне о той ночи, когда умер Роберт Раштон.
– Для чего постоянно ворошить прошлое? Не лучше ли похоронить его раз и навсегда?
Ванесса встала с постели, но осталась стоять, повернувшись лицом к мужу. Теперь, когда она была обнажена, было заметно, как страшно она изменилась в последнее время. Ванесса так похудела, что тазовые кости гротескно выпирали из впалого живота. Тугие мышцы исчезли, некогда гладкая кожа потеряла эластичность и свисала дряблыми складками.
В прежние времена Ванесса пришла бы в ужас, увидев, во что она превратилась. Но всепоглощающая ненависть к развалившемуся на кровати мужчине оказалась настолько сильна, что она забыла обо всем.
Из Хайпойнта в Вашингтон ее везли в полубессознательном состоянии, зато сейчас Ванесса была напряжена, как натянутая струна. Это действовали наркотики. Все, что Джордж делал с ней, повинуясь приказу Дэвида, это всего лишь менял таблетки, делающие ее то вялой и сонной, то беспокойной, в зависимости оттого, чего сегодня хотел мистер президент. Господи, сколько она еще это выдержит?
Немного окрепнув и оценив происходящее, Ванесса очень скоро почувствовала, что все это ей очень не нравится. А вслед за этим ей в голову пришла еще более неприятная мысль – что-то подсказывало Ванессе, что неожиданная смерть миссис Гэстон каким-то образом спутала планы Дэвида в отношении ее.
Ванесса пришла на пресс-конференцию и продержалась до конца, как и положено вышколенной светской даме. Стоя между мужем и отцом перед сотнями камер и микрофонов, которые были неотъемлемой частью ее жизни с самого детства, Ванесса гадала, догадывается ли кто-то из тех, кто сейчас таращится на нее, о том ужасе, что терзает ее сердце? Обратил ли кто-нибудь внимание на драгоценности, которыми она была увешана? Вернее, заметил ли кто-то отсутствие той единственной, которую она не захотела надеть?
Дэвид точно ничего не заметил. Обрадованная этой маленькой победой, она повернулась к мужу.
– Думаешь, ты такой умный, что заставил всех поверить, будто маленький Роберт умер от СВДС? – прошептала она.
– А ты бы предпочла, чтобы я сказал им правду? Может, лучше и тебе вместе с остальными поверить в эту ложь? Тебе ведь нравится быть первой леди. Ты подумала, что случится, если правда выплывет на свет?
– Тебе плевать, что произойдет со мной, – презрительно процедила Ванесса. – Ты просто беспокоишься, как новость отразится на тебе и твоей карьере, верно? Поэтому доктор Аллан и пытается залечить меня до смерти, чтобы правда не выплыла на свет.
– Ты бредишь! – фыркнул он.
– Ошибаешься. Сегодня я как раз вижу все совершенно отчетливо. – Она горько рассмеялась. – Как плохо, да, Дэвид? У тебя ничего не вышло. Ты потерпел неудачу. Я все еще жива. Слабая – да, но по-прежнему преисполненная решимости превратить твою жизнь в ад. Как ты превратил в ад мою.
– Да уж, такую жизнь, как у тебя, иначе, как адом, не назовешь. – Дэвид окинул выразительным взглядом роскошную обстановку. – Ты живешь в самом престижном доме в США. Замужем за одним из самых влиятельных людей в мире. Ты окружена людьми, которые только и ждут знака, чтобы выполнить любое твое желание. А ведь ты, наверное, даже не знаешь, сколько их, как их зовут – тех, кто делает твою жизнь такой легкой и беззаботной. Дизайнеры модной одежды выстраиваются в очередь, умоляя дать им возможность тебя одеть. В твоем распоряжении личный самолет президента, а помимо него еще несколько яхт и целый парк роскошных лимузинов. Вся нация и еще добрая половина мира с обожанием следят за каждым твоим шагом. – рука Дэвида незаметно скользнула по ее бедру. – Неудивительно, что ты чувствуешь себя несчастной.
Она брезгливо оттолкнула его руку.
– Лучше бы ты просто разбил мне сердце. Дэвид, почему ты не сделал этого еще тогда, много лет назад, когда я была молоденькой и отчаянно жаждала любви? Почему ты не оттолкнул меня еще тогда?
– Потому что ты жила в волшебном замке, а мне нравилось играть роль чудовища, который придет и разрушит его. Тебе кажется, что ты несчастна, Ванесса, но ты знать не знаешь, что такое быть несчастной по-настоящему. Несчастье – это жить в нищете и не иметь возможности что-то изменить. Например, ютиться в трейлере с двумя отвратительными алкашами, которые даже не скрывают, что презирают тебя – просто за то, что ты имел несчастье появиться на свет – и пользуются любой возможностью дать тебе пинка – просто так, забавы ради. Ты росла в роскоши. Все, чего бы ты ни пожелала, преподносили на серебряном блюде. Избалованная сучка, тебе наверняка ни разу не приходилось умолять, унижаться, даже просто просить о чем-либо!
– Так ты за это мучаешь меня? – поразилась она, не веря собственным ушам. – Потому что я родилась в богатой семье, и у меня было все, а у тебя – ничего?
– Нет, – бесстрастно бросил он. – Я наказываю тебя за другое – за то, что ты спуталась с человеком, которому я доверял и которого считал своим другом. Ради этого, – он с презрением ткнул пальцем, указывая на ложбинку между ее ног, – ради этого он предал меня! – визгливо закончил Дэвид. Лицо его исказила гримаса ненависти.
– Нет, это ты предал меня! – крикнула она. – Сколько их было – женщин, с которыми ты мне изменял, сотни? Одному богу известно, наверное. – от обиды и отчаяния руки Ванессы сжались в кулаки. – Мне было всего шестнадцать, когда ты стал работать на отца. Я ведь боготворила тебя, Дэвид! Не могла дождаться, когда вырасту и стану твоей женой. Я всегда тебя любила. И супружескую клятву я нарушила только по одной причине – чтобы причинить тебе боль. Несмотря на все твои измены, я хотела сохранить наш брак. Даже после того, как узнала, что ты тайно сделал вазектомию, я была готова начать все с чистого листа. Надеялась, что мы сможем вернуть нашу любовь.
Дэвид расхохотался. Потом покачал головой, словно отказываясь верить собственным ушам.
– Ванесса, я никогда тебя не любил. Неужели ты думаешь, что не будь ты дочерью Клита Амбрюстера, я бы связал свою жизнь с безмозглой, да еще больной на всю голову сукой вроде тебя?
Ванесса, всхлипнув, судорожно втянула в себя воздух. Как ее угораздило влюбиться в этого жестокого, бессердечного человека, гадала она. Не иначе, как сработало его пресловутое умение очаровывать всех подряд – ее саму, ее отца, избирателей… всю нацию.
– Ты – олицетворение зла, – прошептала она.
– А ты сумасшедшая. Каждый, кто тебя знает, это подтвердит. – оттолкнув Ванессу, Дэвид спустил ноги с постели и потянулся за халатом.
