Взгляд тигра - Смит Уилбур
Далее рассказывалось о прославленных преемниках Бабура – мусульманских правителях, которые поднялись до вершин власти и могущества, построили величественные города и оставили после себя такие прекрасные памятники искусства, как Тадж-Махал. В заключение описывался закат династии Моголов, её распад во время Индийского восстания 1857–1859 годов, когда карающие британские войска взяли штурмом и разграбили древнюю цитадель Дели, расстреляв без разбору могольских раджей и захватив в плен старого императора Бахадур-шаха.
На этом обзор продолжительного исторического периода резко обрывался, и автор переходил к главному.
«…В 1665 году французский путешественник и ювелир Жан Батист Тавернье гостил при дворе могольского императора Аурангзеба. Пятью годами позже, в Париже, он опубликовал свою знаменитую книгу «Путешествия по Востоку». Очевидно, Тавернье пользовался особой милостью мусульманского правителя – ему было позволено посетить легендарные сокровищницы цитадели и составить каталог наиболее замечательных ценностей, которые там хранились. Среди них находился бриллиант весом в двести восемьдесят каратов, который Тавернье назвал «Великим Моголом». По словам ювелира, камень обладал необычайным блеском и чистотой – «подобно Полярной звезде на небесном своде». Огранка розой была не вполне симметричной – с выступом по одной стороне. Гостеприимный хозяин поведал, что драгоценный камень происходит из знаменитых рудников Голконды, обнаружен в 1650 году и до обработки весил семьсот восемьдесят семь каратов.
Кроме отчёта Тавернье, иных свидетельств существования «Великого Могола» не зарегистрировано, и многие считают, что на самом деле француз видел либо «Кохинор», либо бриллиант «Орлов». Тем не менее трудно поверить, что опытнейший ювелирных дел мастер мог столь грубо ошибаться при взвешивании и описании камня. До повторной обработки в Лондоне «Кохинор» весил сто девяносто один карат, и огранка его была иной. «Орлов» огранён розой, но симметричен и весит сто девяносто девять каратов. Отсюда все основания полагать, что Тавернье действительно видел огромный белый бриллиант, впоследствии неизвестно куда исчезнувший.
В 1739 году персы во главе с Надир-шахом напали на Индию и захватили Дели. Не стремясь удержать завоёванное, они довольствовались богатой добычей, включавшей бриллианты «Кохинор» и «Павлиний трон» шаха Джехана. Не исключено, что ненасытные завоеватели проглядели «Великого Могола» и Мохаммед-шах, очередной могольский император, лишившись традиционного трона, приказал сделать ему замену. Всё, что касается этого сокровища, окутано тайной – в индийских анналах встречаются ссылки на его существование, но в европейских источниках трон упоминается лишь однажды.
В своём дневнике сэр Томас Дженнинг, английский посол в Дели в 1747 году, делится впечатлениями от аудиенции у могольского императора, который, «…облачённый в дорогие шёлковые одежды, весь в драгоценностях, восседал среди цветов на большом золотом троне, сработанном в виде свирепого тигра с разинутой пастью и одним-единственным, подобно циклопу, глазом. Его величество милостиво разрешил мне приблизиться и тот глаз рассмотреть, пояснив, что это исключительно крупный бриллиант, перешедший к нему от его предка, императора Аурангзеба…»
Был ли то «Великий Могол», показанный Тавернье, а позднее украсивший индийский «Тигриный трон»? Если так, то можно верить и дальнейшему странному стечению обстоятельств, связанных с утерянным сокровищем.
16 сентября 1857 года ожесточённые бои вспыхнули на улицах Дели, усеяв их горами трупов и раненых. Британские и лояльные им туземные войска пытались очистить город от мятежных сипаев и захватить старинную крепость. Во время уличных боёв вооружённый отряд 101-го туземного полка под командой двух европейских офицеров получил приказ форсировать реку, взять в кольцо городские стены, перекрыть дорогу на север и не дать членам могольской королевской семьи или вожакам повстанцев бежать из обречённого города.
Офицеров звали капитан Мэтью Лонг и полковник сэр Роджер Гудчайлд…
Имя бросилось мне в глаза не только потому, что его подчеркнули карандашом. На полях стоял восклицательный знак, характерный для Джимми Норта. Его не слишком уважительное отношение к книгам распространялось даже на собственность Британского музея. При виде последнего, недостающего звена в цепочке меня снова бросило в дрожь, а щёки вспыхнули от волнения. Теперь всё стало на свои места, и я торопился дочитать страницу до конца.
«…Неизвестно, что произошло той ночью на пустынной дороге в джунглях, но через полгода капитан Лонг и субедар Рам Панат, старший офицер роты сипаев, давали военно-полевому суду свидетельские показания по делу полковника Гудчайлда.
Они рассказали, как перехватили группу индийских дворян, бежавших из охваченного огнём города, а среди них – двух мусульманских священников и трёх раджей королевской крови. В присутствии капитана Лонга один из раджей попытался купить свободу, предложив британским офицерам указать место, где находится величайшая ценность – золотой трон в форме тигра с единственным бриллиантовым глазом.
Офицерам показали дорогу к мечети в глубине джунглей. Во дворе стояло шесть воловьих упряжек, погонщики которых разбежались. Офицеры спешились, осмотрели находившуюся на подводах кладь и действительно обнаружили трон-статую тигра. Чтобы облегчить транспортировку, его распилили на четыре части – задние лапы, туловище, передние лапы и голова. В свете фонарей блестело уложенное на солому золото, инкрустированное драгоценными и полудрагоценными камнями.
Полковник Роджер Гудчайлд приказал немедленно казнить раджей. Их поставили у наружной стены мечети и расстреляли. Полковник собственноручно добил раненых из служебного револьвера, и позднее трупы сбросили в колодец.
Офицеры разделились: капитан Лонг с большей частью туземного отряда вернулся охранять городские стены, а полковник, субедар Рам Панат и пятнадцать сипаев остались сопровождать подводы.
Субедар рассказал военно-полевому суду, как они двигались на запад, минуя британские заставы благодаря имевшимся у полковника полномочиям, и на три дня разбили лагерь в туземной деревушке. Местный плотник с двумя сыновьями по указаниям англичанина изготовил четыре крепких деревянных ящика для четырёх частей трона. Тем временем полковник вынул из металла драгоценные камни, на заранее сделанном чертеже аккуратно отметил место каждого, перенумеровал камни и сложил в железный сундук, в каких армейские казначеи хранят деньги.
Ящики с золотом и сундук с драгоценностями погрузили на подводы и отправились в путь – на конечную железнодорожную станцию в Аллахабаде.
Несчастного плотника с сыновьями заставили присоединиться к конвою. Когда отряд вступил в густой лес, полковник слез с лошади и отвёл трёх мастеров за деревья. Прогремели шесть выстрелов, после чего он вернулся один…»
На несколько минут я прервался, чтобы поразмыслить над личностью доблестного солдата. Было бы недурно познакомить его с Мэнни Резником – родственным душам нашлось бы о чём поговорить. Я усмехнулся и продолжил чтение.
«…Конвой добрался до Аллахабада на шестой день. Используя служебное положение, полковник заявил о военном предназначении груза. Пять ящиков вне очереди погрузили на поезд, возвращавшийся в Бомбей, а Гудчайлд и его небольшой отряд присоединились к своему полку в Дели.
Через полгода капитан Лонг при поддержке Рама Паната выдвинул обвинения против своего командира. Скорее всего воры перессорились – полковник Гудчайлд, вероятно, решил, что делиться не обязательно.
Проходивший в Бомбее судебный процесс получил широкую огласку в Индии и в Великобритании. Слабость обвинения состояла в том, что никакими вещественными доказательствами оно не располагало, а мёртвые, как известно, молчат.
Суд признал полковника невиновным. Тем не менее из-за скандала Гудчайлду пришлось уйти в отставку и вернуться в Лондон. Дальнейшая карьера не даёт оснований полагать, что полковнику удалось вывезти «Великого Могола» и золотой трон – большого богатства за ним не замечалось. В компании с одной знаменитой лондонской куртизанкой он открыл игорный дом на Бейзуотер-роуд, который в скором времени приобрёл дурную славу. Сэр Роджер Гудчайлд скончался в 1871 году от сифилиса, которым заразился в Индии. Его смерть вызвала новые слухи о легендарном троне, но они быстро улеглись ввиду отсутствия неопровержимых доказательств. Свой секрет предприимчивый джентльмен унёс в могилу.
