Питер Джеймс - Клеймо смерти
Он остановился, поймав взгляд сержанта, и перевел дух. Потом снова оглядел море молчаливых, но внимательных лиц, большинство которых были ему знакомы.
— Я имею честь служить в полиции Суссекса двадцать один год и знаком с большинством из вас, пришедших сюда сегодня. В наших рядах, как и в рядах полицейских сил по всей стране, немного тех, кто в тот или иной момент не оказывался в ситуации, когда их жизнь висит на волоске. Кому-то приходится схватиться с размахивающим саблей пьяным в три часа ночи на Брайтон-Лейнс; кому-то — на темной улице подойти к машине, в которой сидит подозреваемый в вооруженном ограблении; кому-то — войти в бар, где идет жестокая драка; кому-то — вылезти из окна многоэтажки на узкий выступ и постараться успокоить потенциального самоубийцу. И я знаю, что все вы, сидящие здесь сотрудники полиции, не колеблясь ни секунды, не думая о собственной безопасности, сделаете в подобной ситуации то, что обязывает сделать долг служения обществу.
Он помолчал, потом продолжил:
— Именно так погибла Белла Мой. Что еще больнее и что делает ее смерть еще более героической, она сделала это, находясь не при исполнении. Горел дом, и она могла бы просто проехать мимо. Но она не проехала — остановилась. А потом узнала, что в доме ребенок. Она вошла и спасла его. Пожарные к тому времени еще не приехали, и, если бы не Белла, ребенок мог погибнуть. Этот смелый поступок стоил ей жизни. Она знала, как опасно входить в горящее здание, но у нее не было времени оценивать степень риска. Она знала, что есть шанс спасти человека, пусть даже с риском для себя.
Он снова остановился. Снова перевел дух.
— Я думаю, эти слова американского писателя Джека Лондона в полной мере можно отнести и к Белле Мой:
«Я предпочитаю быть пеплом, а не пылью.
Лучше сгореть дотла ярким метеором, чем вечно тлеть сонной планетой!
Истинный удел человека — жить, а не существовать.
Я не хочу тратить свои дни в попытке продлить их.
Я хочу использовать отпущенное мне время до конца».
Сил едва хватило дочитать до конца.
— Белла использовала свое время до конца. Мы все стали беднее без нее. Но богаче, потому что знали ее.
Он сошел с кафедры с затуманенными глазами и направился к своей скамье.
Через десять минут, когда отзвучали слова последнего гимна, «Иерусалим», все опустились на колени. Викарий произнес последнее благословение. И тут вдруг грянула совсем другая музыка — «А Good Heart» Фергала Шарки.
Носильщики и Норман Поттинг подняли гроб и, следуя за родными Беллы, вынесли его из церкви.
Рой Грейс медленно встал и протянул руку Клио. Потом подобрал зонтик и, стараясь держаться, последовал за ними по проходу.
Из толпы, стоявшей снаружи на пронизывающем ветру, вышла вдруг молодая женщина в черном, в маленькой, круглой, без полей шляпке поверх растрепанных светлых волос. Ее сопровождала угрюмого вида девочка. Женщина направилась к Норману Поттингу.
— Извините, вы — мистер… детектив Поттинг?
— Да.
— Я Мэгги Дюррант. Ваша невеста, Белла… Я только хотела сказать, что она спасла Меган, мою дочь… и нашего пса Рокки. Не знаю, что сказать… хочу, чтобы вы знали… мы так благодарны ей и тоже скорбим. — Она шмыгнула носом, и по ее щекам потекли слезы.
— Спасибо, — задыхаясь от волнения, выдавил Поттинг. — Спасибо.
Он посмотрел на девочку и улыбнулся ей сквозь подступившие к глазам слезы. И она застенчиво улыбнулась в ответ.
55
Понедельник, 15 декабря
Логан услышала скрип. Крышка открылась, и в слабом зеленоватом мерцании появилась голова. Лицо полностью скрывала черная маска с защитными очками. Секундой позже ее ослепил яркий белый луч фонарика.
— На данный момент все немножко дерьмово, — произнес голос, принадлежащий явно человеку образованному. — Но если встать на светлую сторону — а светлая сторона есть всегда, — не все так плохо. Ты еще жива. Однако имей в виду, живешь ты взаймы. Впрочем, мы ведь все так живем, да? Жизнь такая штука, из которой еще никто не выбрался живым!
Логан услышала, как он усмехнулся. Прозвучало ужасно — какое-то отвратительное кудахтанье, как у ведьмы.
— Пить, — прохрипела она. — И мне нужно больше сахара. Пожалуйста… пожалуйста… скажите, почему я здесь. Что вы хотите? Я дам все, что вам нужно. Если хотите заняться сексом, я не стану сопротивляться. Я все сделаю.
— Да, сделаешь. Сделаешь все, что я захочу! — Он снова закудахтал. Его голос вдруг смягчился. — Хочешь воды?
— Да… пожалуйста.
Внезапно, она не успела даже вдохнуть, в лицо ударила струя ледяной воды. Логан глотала ее, но вода все лилась и лилась, растекаясь по лицу и шее. Она трясла головой, глотала, но воды было слишком много, и она уже начала задыхаться.
Логан попыталась кричать, но из горла вырвалось только бульканье. Она билась, дергалась, вырывалась, но вода била в лицо, словно из пожарного крана.
Легкие разрывались.
Вода лилась.
А потом все вдруг кончилось.
Отплевываясь, откашливаясь, хватая ртом воздух, она зажмурилась от снова ударившего в глаза яркого белого света.
— Говори, когда разрешают. Шлюха.
Логан лежала, тихонько скуля от ужаса и зажмурившись.
«Господи, пожалуйста, помоги мне. Пожалуйста, помоги», — снова и снова повторяла она про себя.
Открыв наконец глаза, Логан увидела, что крышка поднята. Человек в маске и очках смотрел на нее.
— Бог не любит шлюх, которые разрывают помолвку, — сказал он.
И крышка задвинулась.
Кто это? Неужели Джейми все же как-то замешан? Неужели это он ее подставил? Где она?
Логан постоянно прислушивалась в надежде уловить хоть что-то, хоть какой-то звук, который подсказал бы, где она находится. Но ничего не слышала. Ни предрассветного птичьего гомона. Ни сирен. Ни шума пролетающих самолетов. Только бесконечная давящая тишина, не считая визитов похитителя.
Она подала голос. Но ответом было безмолвие.
56
Понедельник, 15 декабря
Машина медленно ползла за кортежем. Рой молчал. Клио тоже. Дождь полил сильнее, небо потемнело — под стать настроению.
— Какие печальные похороны, — сказала вдруг Клио. — Впервые такие вижу.
Он только кивнул — от чувств перехватило горло.
— Обычно… Знаешь, обычно в них есть что-то вдохновляющее. Я-то и бывала по большей части на похоронах пожилых родственников. Тех, у кого жизнь уже прожита. Пару лет назад хоронили мою школьную подругу. Умерла от рака в двадцать семь лет, но и тогда, хотя было ужасно грустно, на меня это не подействовало так угнетающе.
— Думаю, мы, в полиции, знаем, как это опасно. Гленна ведь тоже подстрелили во время налета, когда он пытался освободить похищенную пару. Пройди пуля чуть левее или правее, и он был бы мертв или остался парализованным. А Эмму Джейн едва не раздавило насмерть, когда она останавливала фургон.
— А ты, милый? Признайся, сколько раз ты сам рисковал жизнью?
— Немного. Ближе всего к черте я был, пожалуй, в прошлом году, на Бичи-Хед, когда едва не погиб, спасая Пью. А я так ненавидел этого мерзавца.
— И имел на то полное право. Никогда не прощу ему того, что он сделал.
Год назад Пью, бывший тогда в одном с Грейсом ранге, собрал команду судебных археологов и, не уведомив коллегу, отправил их с георадаром в его сад — искать предполагаемые останки Сэнди.
— Он рвался доказать, что я убил ее. А я рискнул жизнью, чтобы его спасти. И вот теперь — какая удача — он мой босс. Ну и как тебе это? Замечательно, да?
— Что ж, может быть, теперь он выкажет тебе свою благодарность.
Грейс коснулся ладонью ее бедра.
— Знаешь, это одна из десяти тысяч черточек, которые я в тебе люблю. Ты всегда пытаешься отыскать в людях хорошее.
— А ты всегда ищешь только плохое?
— Такое случается с копами после двадцати лет службы.
— Ты все же не переставай искать хорошее, Рой. Оно есть в каждом. Иногда нужно просто копнуть глубже.
— Хотелось бы тебе верить. Вот Белла — преданная работе, ухаживающая за престарелой больной матерью — по-настоящему хороший человек. Мне же встречалось слишком много таких, кто творил только зло.
— А у многих ли из них был в жизни шанс? Сколько из них пострадали в детстве от жестоких родителей, не смогли получить образование, не видели положительного примера?
— Большинство. Но разве это все может служить извинением? «Эй, мне ужасно жаль, я всего лишь забил до смерти старушку, чтобы забраться в ее дом, но это не считается, потому что моя мамаша напивалась и била меня?» — Грейс помолчал. — Извини, дорогая. Не хочу показаться циником. Но Белла погибла как герой. Настоящий герой. Не уверен, что кто-то из тех ничтожеств, с которыми мы ежедневно имеем дело, способен на нечто геройское. Да и вообще на что-то хорошее.
