Правдивая ложь - Робертс Нора

Пола. К тому времени, как она подошла к парадной двери, ей удалось преодолеть нервный смех.

При виде сына, сладко спавшего на широком мужском плече, Джулия с трудом подавила вспыхнувшую к Полу нежность – она не может себе это позволить! – и потянулась к Брэндону.

– Он вырубился, – прокомментировал Пол очевидное и чуть отвернулся, прижимая к себе мальчика. – Остальное в машине. Забери, а я отнесу его наверх.

– Хорошо. Первая дверь налево. – Еще дрожа немного, Джулия бросилась к машине. «Остальное» включало три свернутых в трубку плаката, флажок, фуфайку Национальной баскетбольной ассоциации, цветную программку и сувенирную кружку, полную пуговиц, шариковых ручек и брелков. Собирая все это, Джулия уловила слабый запах рвоты и покачала головой.

Когда она вернулась в дом. Пол спускался с лестницы.

– Как прошел вечер?

Сунув руки в карманы, он пожал плечами.

– Я выдержал. Если тебе интересно, мы победили. 139.

– Поздравляю. – Джулия свалила трофеи Брэндона на диван. – Кого вырвало?

– Ничто не ускользнет от матери. Дастина. Я как раз отпирал машину, и он испачкал только свои кроссовки. Домой я сдал его почти здоровым.

– А Брэндон?

– Железный организм.

– А ты?

Пол со стоном опустился на ступеньки.

– Не отказался бы от стаканчика.

– Налей себе сам. Я проверю Брэндона. Брэндон крепко спал. Прямо в бейсболке. Приподняв одеяло и убедившись, что кроссовки и джинсы Пол все же с него снял, Джулия вернулась в гостиную. Пол уже держал два бокала с вином.

– Подумал, что ты не заставишь меня пить в одиночестве. – Он вручил ей бокал. – За материнство. Прими мое вечное уважение.

– Они показали все, на что способны?

– Восемь раз. Именно восемь раз необходимо сводить в туалет десятилетних мальчишек за один баскетбольный матч.

Джулия со смехом опустилась на диван.

– Пожалуй, я не жалею, что не пошла с вами. Пол сдвинул трофеи на край дивана и сел рядом с ней.

– Брэндон говорит, что ты любишь бейсбол.

– Очень.

– Может, сходишь со мной на «Доджерсов»?

– Я подумаю. Если мы еще будем в городе.

– Апрель не так далеко. – Он стал играть ее волосами. – А Ева прожила долгую и полную событий жизнь.

– Это я уже поняла. И раз уж мы заговорили о книге, я бы хотела побеседовать с тобой как можно скорее.

Его пальцы коснулись ее шеи.

– Приезжай ко мне. Скажем, завтра вечером. Поужинаем наедине и… все обсудим.

Ее желудок сжался от страха и искушения.

– Я считаю, что делом лучше заниматься в деловой обстановке.

– Джулия, между нами не просто деловые отношения. – Пол вынул бокал из ее руки и отставил на столик рядом со своим. – Позволь показать тебе.

Она толкнула его в грудь обеими руками.

– Уже поздно.

– Я знаю. – Пол поднес ее руку к своим губам, стал покусывать кончики пальцев. – Обожаю смотреть, как ты нервничаешь. – Он провел языком по ее ладони. – Я вижу в твоих глазах сражение того, что тебе нравится, с тем, что – как ты думаешь – лучше для тебя.

– Я знаю, что для меня лучше. Джулия сжала кулак, и Полу пришлось довольствоваться суставами ее пальцев. Он царапнул их зубами.

– И знаешь, что тебе нравится? Это, подумала она.

– Я не ребенок, кидающийся на все, что нравится. Я знакома с последствиями.

– Есть удовольствия, которые стоят последствий. Ты думаешь, я всех симпатичных женщин преследую так целеустремленно?

– Понятия не имею.

– Тогда выслушай меня. – Пол с неожиданной грубостью обхватил ее лицо ладонями. – Джулия, со мной происходит что-то необычное. Я хотел положить этому конец и не смог. И решил отбросить все попытки и подчиниться судьбе.

Его губы были совсем рядом, и она почувствовала, что не в силах сопротивляться.

– Для этого нужны двое.

– Правильно. – Пол обвел кончиком языка контур ее губ, и она задрожала. – Мы оба знаем, что если бы я настоял, то мы до утра не смогли бы оторваться друг от друга.

Джулия хотела возразить, но его губы уже впились в ее губы. Он прав. Он абсолютно прав.

– Я хочу тебя, Джулия, и добьюсь тебя любыми средствами, честными или бесчестными. Я предпочел бы честные.

Она судорожно дышала, не в силах подавить вспыхнувшее желание, однако умудрилась прошептать:

– И неважно, что предпочла бы я?

– Я не могу понять свои чувства к тебе, только понимаю, что они взрывоопасны. Один бог знает, что случится, когда я отпущу узду.

– Тебе неинтересно, что чувствую я?

– Последние недели я много об этом думал, может, слишком много.

Джулия вскочила и была рада, что он не стал удерживать ее.

– Я тоже много думала. Мне нравится, как я живу, Пол. Я упорно работала, чтобы создать правильную жизнь для своего сына, и не стану рисковать.

– Не понимаю, как наши отношения могут повредить Брэндону.

– Может, и не повредят, но я должна быть в этом уверена. Я всегда все очень тщательно рассчитывала. Случайный секс не входит в мое расписание.

Пол так быстро вскочил и притянул ее к себе, что она не успела отпрянуть и задрожала.

– Это кажется тебе случайным, Джулия? – Он встряхнул ее за плечи. – Ты можешь согласовать это со своим расписанием?

Пол в ярости отпустил ее и схватил свой бокал. Не так он собирался провести этот вечер с ней. Раньше он легко и просто сохранял самообладание, но теперь начинал бояться, что с Джулией не будет ни простоты, ни легкости.

– Ты не заставишь меня силой спать с тобой.

– Ты абсолютно права. На этот раз, но только на этот раз я прошу прощения. – Чуть успокоившись, Пол улыбнулся. – А ведь мне удалось встряхнуть тебя, Джил. Неожиданное обезоруживает тебя. – Он провел пальцем по ее побледневшей щеке. – Я не хотел тебя пугать.

– Ты меня не напугал.

– Я напугал тебя до смерти, чего я обычно никогда не делаю с женщинами. Ты другая. Может, с этим я и пытаюсь справиться. – Он ласково поцеловал ее пальцы. – По меньшей мере, я уйду домой уверенный, что сегодня ночью ты будешь думать обо мне.

– Боюсь, что нет. Я собираюсь еще поработать.

– О, ты будешь думать обо мне. И ты будешь по мне скучать.

Когда Пол закрыл за собой парадную дверь, Джулия уже улыбалась. Черт побери, он был абсолютно прав.

Глава 13

Ева наслаждалась царящей вокруг суетой, самой атмосферой съемочной площадки. Даже подготовительная работа казалась ей особым родом любовной игры. Она с удовольствием узнавала некоторые лица: костюмеров, осветителей, реквизиторов, звукооператоров. Команда. Они были одной командой. Ева любила их как партнеров, как соучастников, и они отвечали ей взаимностью – она была неизменно вежлива и терпелива с самыми незначительными ассистентами ассистентов, если только они не были некомпетентными или ленивыми.

Ева гордилась тем, что без единой жалобы выносила долгие часы под руками парикмахеров и гримеров, никогда не опаздывала ни на примерки, ни на репетиции. Когда было необходимо – а это случалось часто, – она терпеливо ожидала под палящим солнцем или проливным дождем, пока готовили сцену к очередному дублю.

Некоторые режиссеры считали ее капризной, ибо она не была послушной марионеткой. Она спорила, оскорбляла, требовала и, по ее собственным подсчетам, ошибалась так же часто, как бывала права. И никто не мог упрекнуть ее в непрофессионализме. Она первая отбрасывала сценарий, выучив назубок роль, и мгновенно перевоплощалась в свою героиню, когда включались прожекторы и камеры..

Ева молча курила, пока ей поправляли парик. Сегодня первая репетиция сцены бала, на котором Мэрил знакомится с Робертом, а Ева Бенедикт – с Питером Джексоном, ибо, согласно контракту, вся подготовительная работа велась с дублером. Ева знала, что актер в студии, некоторые женщины на площадке уже возбужденно шептались. И когда Джексон вошел, она поняла – почему. Сексуальность была его такой же неотъемлемой чертой, как светло-карие глаза с золотистыми искрами. Смокинг подчеркивал великолепные плечи и грудь, которым большую часть фильма предстояло оставаться обнаженными.