Агата Кристи - Багдадская встреча. Смерть приходит в конце (сборник)
Виктория от души поблагодарила слугу. Лишь теперь она в полной мере ощутила, как устала и вымоталась и какой коркой грязи покрылась за время своего невольного путешествия.
– Выгляжу, должно быть, ужасно, – пробормотала она, подходя к зеркалу. – Самой бы не испугаться…
Несколько секунд девушка просто смотрела на отражение, ничего не понимая.
Там, в зеркале, была не она. Не Виктория Джонс.
А потом до нее дошло. Лицо с аккуратными мелкими чертами было знакомо и принадлежало ей, но волосы…
Она сделалась платиновой блондинкой!
Глава 19
Доктора Понсфута Джонса Ричард отыскал на раскопе – археолог сидел на корточках рядом с бригадиром и осторожно простукивал лопаткой участок стены.
Коллегу он приветствовал сухо и деловито:
– Здравствуйте, Ричард. Так вы, значит, прибыли… Мне почему-то казалось, что вас стоит ждать во вторник. Сам не знаю, с чего бы это.
– Сегодня и есть вторник, – сообщил Ричард.
– В самом деле? – Факт этот не вызвал у доктора Понсфута Джонса ни малейшего интереса. – Спускайтесь сюда и скажите мне, что вы об этом думаете. Стены уже откопали, и они в прекрасном состоянии. Мы углубились на три фута. И, по-моему, здесь присутствуют следы краски… Ну же, взгляните и поделитесь со мной своим мнением. На мой взгляд, это весьма многообещающе.
Ричард спрыгнул в траншею, и два ученых мужа еще добрых четверть часа увлеченно обсуждали различные технические детали.
– Кстати, – вспомнил Ричард, – я привез девушку.
– О, вот как? И что за девушка?
– Называет себя вашей племянницей.
– Моей племянницей… – Доктор Понсфут Джонс не без труда заставил себя отвлечься от созерцания глинобитных стен. – Не думаю, что у меня есть племянница, – неуверенно, словно факт наличия племянницы мог неким образом выпасть из его памяти, пробормотал он.
– Я так понял, что она намерена работать с вами здесь, – сказал Ричард.
– А… – Лицо доктора Понсфута Джонса прояснилось. – Ну конечно. Это, должно быть, Вероника.
– Она вроде бы назвалась Викторией.
– Да-да, Виктория. Мне о ней писал Эмерсон из Кембриджа. Насколько я понял, очень способная девушка. Антрополог. Представить не могу, почему люди стремятся в антропологи, а вы?
– Вы сами упоминали как-то, что сюда приезжает девушка-антрополог.
– По ее части здесь пока ничего нет. Конечно, мы ведь только начинаем. Вообще-то, я полагал, что она появится не раньше, чем недели через две, но, может, не так что-то понял… Письмо я, признаться, прочел невнимательно, а потом положил куда-то и теперь уже не помню толком, что там говорилось. На следующей неделе – или через неделю?.. куда же я его сунул? – приезжает моя супруга, и у меня создалось впечатление, что Венеция приедет с ней, но, возможно, я все перепутал. Что ж, в любом случае работа для нее найдется. Керамики здесь полным-полно.
– Она ведь не со странностями?
– Со странностями? – Доктор Понсфут Джонс недоуменно воззрился на младшего коллегу. – В каком смысле?
– Ну, у нее не было какого-нибудь нервного срыва или чего-то еще в этом роде?
– Эмерсон, помнится, действительно упоминал, что она много работала. Дипломная работа, или диссертация, или что-то еще, но про нервный срыв речи, по-моему, не было. А что такое?
– Видите ли, я подобрал ее по дороге. Бродила совершенно одна, сама по себе. Между прочим, это было возле того маленького теля, на который вы в свое время наткнулись, примерно в миле от поворота с дороги…
– Помню, помню. Знаете, я как-то нашел там осколок нузийской керамики. Так далеко на юге, подумать только! Весьма, весьма необычно.
Ричард, однако, не позволил себе отвлечься на археологические темы и решительно вернул разговор к интересовавшему его предмету:
– Она поведала мне в высшей степени странную историю. Пошла мыть волосы шампунем, ее усыпили хлороформом, похитили, увезли в Мандали и держали взаперти в каком-то доме, откуда она сбежала посреди ночи. Такой вздор мне до сих пор слышать не приходилось.
Доктор Понсфут Джонс покачал головой:
– Совершенная нелепица. Страна абсолютно спокойная и тихая, порядок поддерживается… Полная безопасность.
– Вот именно. Эту историю она определенно сочинила. Поэтому я и спрашиваю, все ли с нею в порядке. Должно быть, из тех истеричных девиц, которым все мнится: то на них викарии заглядываются, то врачи нападают… Как бы не задала она нам здесь неприятностей.
– Ничего, успокоится, – с оптимизмом изрек доктор Понсфут Джонс. – Где она сейчас?
– Я оставил ее в доме – умыться и привести себя в порядок, – сказал Ричард и, немного помявшись, добавил: – У нее, кстати, не было с собою никакого багажа.
– Неужели? Да, ситуация неловкая… Как думаете, она же не ждет, что я одолжу ей свою пижаму? У меня их всего две пары, и одна изрядно потрепалась.
– Как-нибудь обойдется до следующей недели, пока не придет грузовик. У меня, признаться, из головы не выходит, что она делала там совсем одна, посреди пустыни…
– Девушки в наше время такое вытворяют… – туманно заметил доктор Понсфут Джонс. – Возникают везде, где не надо. Такое неудобство, когда хочешь заняться делами… Казалось бы, тихое, уединенное место, никаких гостей и быть не должно, однако ж появляются, да еще тогда именно, когда ты и без них прекрасно обходишься… Посмотрите-ка, никто уже не работает. Должно быть, на ланч пора. Пойдемте в дом.
IIС трепетом ожидавшая встречи с доктором Понсфутом Джонсом Виктория обнаружила, что ее ожидания совершенно разошлись с действительностью. Маленький, кругленький, наполовину облысевший, с задорным огоньком в глазах, он шагнул ей навстречу с распростертыми объятиями, чем окончательно поставил в тупик.
– Ну и ну, Венеция… то есть Виктория. Вот так сюрприз. Представь, вбил себе в голову, что ты приедешь только в следующем месяце. Но я все равно рад тебя видеть. Просто счастлив. Как Эмерсон? Надеюсь, астма его не слишком беспокоит?
Не зная, что и думать, Виктория собралась с духом и осторожно заметила, что с астмой все не так уж плохо.
– Не следует так кутать горло, – заметил доктор Понсфут Джонс. – Большая ошибка. Я так ему и сказал. Все эти профессора и академики, которые ни на шаг не отходят от университетов, слишком озабочены своим здоровьем. Не думай о нем – и останешься здоров… Надеюсь, ты здесь хорошо устроишься. Моя супруга прибудет на следующей неделе… или через неделю… ей немного недужится. Да, надо обязательно найти ее письмо. Ричард говорит, твой багаж затерялся. Справишься без него? Послать грузовик до следующей недели я не смогу.
– Ничего, обойдусь. Ничего другого и не остается.
Доктор Понсфут Джонс усмехнулся:
– Мы с Ричардом помочь тебе можем немногим. Зубную щетку найдем, их у нас в запасе добрая дюжина. И вата есть, если понадобится. Так, дай-ка подумать… тальк… носки… носовые платки. Боюсь, это всё.
– Обо мне не беспокойтесь, – сказала Виктория и счастливо улыбнулась.
– А вот кладбища для тебя пока не нашли, – предупредил археолог. – Некоторые стены уже откопали… есть много черепков из дальних траншей. Может, получится что-то собрать… В общем, занятие тебе найдется – скучать не будешь. Забыл, ты с фотографией знакома?
– Кое-что знаю, – осторожно сказала Виктория, радуясь про себя, что речь зашла о предмете, хорошо ей знакомом.
– Хорошо, хорошо. Можешь проявлять негативы? Я – человек старомодный, до сих пор пользуюсь пластинами… Темная комната у нас довольно примитивная. Вам, молодым, привыкшим работать со всеми этими современными штучками, такие условия могут и не понравиться.
– Ничего против не имею, – сказала Виктория.
На складе экспедиции нашлись зубная щетка, зубная паста, губка и тальк.
От всех разом свалившихся перемен шла кругом голова. Ясно было одно: ее приняли за некую Венецию, девушку, которая собиралась присоединиться к экспедиции, по специальности антрополога. Кто такие антропологи, Виктория не знала. Надо бы посмотреть в словаре, если таковой найдется. Девушка эта, Венеция, приедет не раньше чем через неделю. Что ж, раз так, то ближайшую неделю – если только не удастся уехать в Багдад на какой-нибудь попутке – Виктории предстоит играть роль Венеции Как-там-ее. Доктор Понсфут Джонс, счастливо живший в собственном мире и не вполне ясно представлявший мир действительный, опасений не вызывал, а вот Ричард Бейкер серьезно ее беспокоил. Ей не нравилось, как он смотрит на нее, задумчиво и недоверчиво, и она чувствовала, что, если только не будет предельно осторожной, он раскусит ее очень скоро. К счастью, в свое время девушка некоторое время – правда, недолго – служила секретарем-машинисткой в Археологическом институте в Лондоне и нахваталась словечек и фраз, которые могли оказаться теперь как нельзя кстати. Но, опять же, нужно быть настороже и не допустить серьезного ляпа. Впрочем, мужчины настолько уверены в своем превосходстве, что любой ее ляп будет рассматриваться не столько как подозрительное обстоятельство, сколько как очередное доказательство непобедимой женской пустоголовости.
