Правдивая ложь - Робертс Нора

– Ты разрумянилась. Когда ты расстраиваешься, твоя кожа становится почти прозрачной. И это заставляет мужчину совершать ради тебя подвиги.

Джулия почувствовала, как растаявший позвоночник снова окостенел.

– Мне не нужны подвиги.

– И это только укрепляет решимость мужчины. Ранимость и независимость. Даже не подозревал раньше, какое это невероятное сочетание.

Джулия поднесла бокал к губам.

– В любом случае я получу ужин.

Пол забрал у нее бокал и поставил на стол.

– Мы оба могли бы получить гораздо больше.

– Возможно. – Она смотрела в его глаза, горящие синим огнем. Совсем близко. Так гораздо легче видеть в них себя. Гораздо легче думать о том, что могло бы быть. – Я не уверена, смогу ли справиться еще хотя бы с капелькой.

Правда или нет, но он видел, что она верит собственным словам.

– Тогда, полагаю, нам придется продвигаться вперед постепенно. Теперь ты должна поцеловать меня.

– Кажется, я это уже делала. Пол замотал головой:

– Нет, это я целовал тебя.

Джулия подумала, решила вести себя как взрослая женщина и очень легко коснулась губами его губ. Одно мгновение, и она поняла, что эта стадия далеко не безопасная. И все же подарила себе еще мгновение, смакуя захватывающий вкус риска… и отступила.

– Я позову Брэндона.

Ей требовалось еще много времени на размышления, прежде чем перейти к следующей стадии.

Глава 12

Майкл Дельрико выращивал орхидеи в огромной оранжерее, соединенной с его крепостью на Лонг-Бич широким застекленным переходом. Он очень серьезно относился к своему хобби. Состоял в местном садовом клубе, поддерживая его не только деньгами, но и содержательными лекциями по выращиванию семейства орхидных. Одним из его величайших достижений был гибрид, который он назвал Мадонной.

Очень дорогое хобби, но Майкл Дельрико был богатым человеком. С легальной части своего бизнеса он платил налоги… гораздо больше, чем многие ему подобные. Дельрико уважал государственный институт налоговой инспекции и не имел с ним никаких проблем.

В интересы корпорации «Дельрико энтерпрайсиз» входили недвижимость, перевозки и поставки различных товаров, проституция, азартные игры, электроника и… взлом компьютерных сетей. Дельрико был владельцем нескольких винных складов, клубов, магазинов дорогой одежды и даже половины боксера-тяжеловеса. В семидесятых, смирившись с наркотиками, как с плачевной приметой времени, Дельрико занялся наркобизнесом, ставшим самым прибыльным из всех его начинаний.

Он был любящим мужем и не афишировал свои внебрачные связи. Он редко совершал ошибки, а совершая, всегда признавал их. Одной из его самых серьезных ошибок была Ева Бенедикт. Влюбившись в нее, он потерял голову… и даже через пятнадцать лет после их короткого романа воспоминания об обладании ею возбуждали его.

Сейчас, нянчась со своими орхидеями, Дельрико ждал племянника Евы. Несмотря на недостатки парня, он неплохо к нему относился и даже разрешал некоторое время встречаться с одной из своих дочерей, но, конечно, не позволил бы ничего серьезного. Гибриды хороши лишь в садоводстве… не в потомстве.

Майкл Дельрико свято верил в то, что свое тянется к своему, и именно поэтому так и не простил себя за увлечение Евой. И не простил Еву за то, что она словно загипнотизировала его.

– Крестный.

Дельрико выпрямился. Юный Джозеф, сын одной из кузин его жены, красивый крепкий парень, появился в дверях оранжереи. Вымуштрованный ближайшим помощником Майкла, Джозеф вошел в семейный бизнес пять лет назад. Он был не слишком умен, но предан. Сила и не должна быть умной, просто легко направляемой.

– Да, Джозеф.

– Моррисон здесь.

– Хорошо, хорошо. Приведи его сюда и оставайся поблизости. Дрейку может понадобиться стимуляция.

Дрейк сидел в удобном кресле в просторной гостиной и барабанил пальцами по коленям. Когда ритм переставал успокаивать его, он хрустел суставами. У его ног стоял «дипломат» с семью тысячами долларов. Не хватало трех тысяч, и Дрейк проклинал себя за это. После продажи безделушек Евы у него было пятнадцать тысяч, то есть было до того, как он отправился на ипподром.

Дрейк был абсолютно уверен, что сможет превратить пятнадцать тысяч в тридцать, даже сорок. Он так сосредоточенно изучал программу скачек, так осмотрительно рассчитывал свои ставки. Дома его ждали бутылка «Дом Периньон» и шикарная брюнетка…

И он потерял половину своих денег.

Ничего, все обойдется. Кроме семи тысяч, он принес три скопированные пленки.

Это было так легко, вспомнил Дрейк. Ева и не хватится своих безделушек. Старушка заглядывает в гостевой дом не больше двух раз в году. И у нее столько барахла. Она наверняка и не помнит, что где хранится. А какой он умный, что захватил несколько чистых кассет. Он уже скопировал три, когда услышал, как кто-то вошел через черный ход.

Он успел спрятаться в стенном шкафу и следил, как новый персонаж перекладывает кассеты, слушает их. Дрейк самодовольно улыбнулся. Лишняя страховка никогда не помешает.

– Вас ждут, – прервал его воспоминания Джозеф. Дрейк следовал за громилой, раздуваясь от сознания собственного превосходства. Умный человек всегда может перехитрить тупицу. Головорезы. Старик окружил себя головорезами. Ватные мозги и огромные тела в итальянских костюмах, маскирующих плечевую кобуру.

О боже, они идут в оранжерею, понял Дрейк и закатил глаза. Он ненавидел эту влажную жару, рассеянный свет и цветущие джунгли, к которым должен был проявлять интерес, но, зная ритуал, нацепил налицо улыбку.

– Надеюсь, я вам не помешал.

– Вовсе нет. – Дельрико проверил землю большим пальцем. – Ухаживаю за моими дамами. Рад видеть тебя, Дрейк. – Он кивнул Джозефу, и тот словно растворился в душном воздухе. – Доволен твоей точностью. Что ты принес?

Дрейк гордо положил «дипломат» на рабочий стол и, открыв его, отступил.

– Здесь немного не хватает. – Дрейк улыбнулся, как маленький мальчик, признающийся в безрассудной растрате карманных денег. – Думаю, что пленки возместят разницу.

– Думаешь? – Дельрико отошел к одной из своих самых любимых орхидей, не потрудившись пересчитать деньги. – И сколько не хватает?

– Я принес семь тысяч. – Дрейк вспотел, но сказал себе, что виновата повышенная влажность – Значит, по-твоему, каждая пленка стоит тысячу долларов?

– Я… я… Было очень трудно скопировать их. Рискованно. Но, зная, как вы заинтересованы…

– Заинтересован, да. – Дельрико не спеша переходил от растения к растению. – Итак, за несколько недель мисс Саммерс записала только три пленки?

– Ну, нет. Это все, что я сумел скопировать.

– И сколько там еще?

– Я не уверен. Может, шесть или семь. – Дрейк ослабил узел галстука, облизнул пересохшие губы и решил, что пора переходить к импровизации:

– У нее такой плотный график, мы не успели провести много времени вместе, но…

– Шесть или семь, – прервал Дельрико. – Однако ты приносишь мне всего три и неполный долг. – Его голос смягчился. Плохой признак. – Я разочарован, Дрейк.

– Копировать пленки опасно. Меня чуть не поймали.

– Это не моя проблема. – Дельрико вздохнул. – Я высоко ценю твою инициативность, однако требую остальные пленки.

– Вы хотите, чтобы я вернулся и снова влез туда?

– Я хочу пленки, Дрейк. Способ их получения меня не касается.

– Но я не могу. Если меня поймают, Ева сдерет с меня шкуру.

– Постарайся, чтобы не поймали. И постарайся больше не разочаровывать меня. Джозеф! – Внушительная фигура Джозефа заполнила дверной проем. – Джозеф проводит тебя, Дрейк. Мы скоро увидимся, не так ли?

Дрейк только кивнул и с облегчением вышел в прохладный переход. Дельрико поманил Джозефа в оранжерею.

– Маленький урок. Не трогай его лицо, оно мне нравится.

Самоуверенность Дрейка возвращалась с каждым его шагом. Старик оказался слабаком. Может, даже простит ему остаток долга, если удастся быстренько достать пленки…