Взгляд тигра - Смит Уилбур

– Ничего не нашли?

– Ничего, – подтвердил я и посмотрел на часы: – Пора ехать на ленч.

Повезло – нашёлся столик на двоих в чинном «Инглишиз-оф-Брайтон», одном из старейших английских ресторанов, который специализируется на морепродуктах. Мы заказали омара и бутылку белого бургундского «Пуйи-Фюиссе». За едой – после того как я пришёл в себя от шокирующих цен – мы часто смеялись, и не только потому, что пили вино. Нам было хорошо вместе, и это ощущение усиливалось.

После ленча мы вернулись в «Морской простор» и поднялись в комнату Джимми.

– Лучшего шанса не представится, – считал я. – Если у него были секреты, искать стоит прежде всего здесь.

Работа предстояла огромная. Вокруг – сотни книг, кипы журналов по судостроению и дайвингу, масса других публикаций на ту же тему. Рядом с кроватью – целая полка с папками.

– Не буду вам мешать. – Шерри вышла.

Сняв с одной из полок всё, что на ней стояло, я сел за письменный стол и приступил к делу. Сразу стало понятно, что задача ещё сложнее, чем предполагалось. Джимми был из тех, кто читает с карандашом в руке. Повсюду встречались пометки на полях, комментарии, вопросительные и восклицательные знаки; всё казавшееся интересным он подчёркивал. Я упорно продолжал читать, ища хотя бы что-то отдалённо связанное со Святой Марией.

Около восьми дошла очередь до полки со скоросшивателями. В первых двух скопились газетные вырезки о кораблекрушениях и прочих морских происшествиях. В третьем – с обложкой из чёрной искусственной кожи без наклейки – обнаружилась тонкая пачка документов, которые показались мне необычными.

Шестнадцать писем были подшиты вместе с конвертами, марки на которых сохранились; каждый конверт адресован господам Паркеру и Уилтону с Фенчерч-стрит. Бумаги написаны разными почерками, но все в каллиграфии девятнадцатого века. Конверты отправлены из колоний старой империи – из Индии, Канады, Южной Африки. Одни почтовые марки того времени, вероятно, представляли немалую ценность.

Из первых двух писем следовало, что Паркер и Уилтон – доверенные лица и посредники, которые представляли интересы знатных клиентов в эпоху королевы Виктории. В письмах содержались инструкции относительно поместий, денег и ценных бумаг. Все письма были написаны и отправлены между августом 1857-го и июлем 1858 года и скорее всего выставлялись одним лотом на антикварном аукционе.

Содержание документов оказалось откровенно скучным, зато одна из страниц десятого письма заставила меня вздрогнуть.

Два слова были подчёркнуты карандашом, а на полях рукой Джимми Норта сделана пометка – «Б. Муз. Е.6914(8)». Меня больше интересовали подчёркнутые слова – «Утренняя заря». Где-то я их слышал. Не помнил, где и когда, но чуял, что обнаружил нечто важное.

Я вернулся к началу страницы: отправлено из Бомбея шестнадцатого сентября 1857 года.

«Дорогой Уилтон!

Наистрожайше препоручаю Вам обеспечить надлежащую выгрузку и сохранность пяти единиц клади, отправленных на моё имя по вашему лондонскому адресу кораблём «Утренняя заря» Ост-Индской компании. Время отплытия – до 25-го числа текущего месяца, пункт назначения – пристань компании в лондонском порту.

Прошу подтвердить своевременное получение груза.

С совершенным почтением, полковник сэр Роджер Гудчайлд, командир 101-го полка индийских стрелков её величества.

Капитан фрегата «Пантера» любезно согласился доставить Вам это письмо».

Я понял, что напал на след и получил ключ к тайне. Дрожащей от волнения рукой осторожно положил листок на стол и прижал серебряным ножом для разрезания бумаги, чтобы спокойно перечитать.

Раздался шум двигателя – от ворот подъехал автомобиль, свет фар ударил в окно, и машина свернула за угол дома. Я прислушался. Мотор заглох, хлопнула дверца.

После долгой тишины донеслись невнятные мужские голоса. Я поднялся из-за стола.

Пронзительно вскрикнула Шерри. Звук разнёсся по старому дому, вонзился в мозг и разбудил во мне такой неистовый защитный инстинкт, что я скатился по лестнице в холл, прежде чем сообразил, что делаю.

В открытую дверь кухни была видна Шерри и двое мужчин.

Первый – постарше и покрупнее, в бежевом пальто из верблюжьей шерсти и твидовой кепке; сероватое, морщинистое лицо, глубокопосаженные глаза, тонкие бескровные губы. Он прижимал Шерри к стене, рядом с газовой плитой, заломив ей руку между лопаток.

Второй – помоложе, худой, бледный, с непокрытой головой, длинными соломенными волосами до плеч, в кожаной куртке. С довольной ухмылкой он удерживал ладонь Шерри над газовой горелкой, постепенно приближая к язычкам голубого пламени.

Шерри отчаянно сопротивлялась, волосы растрепались, но держали её крепко.

– Не торопись, парень, – сиплым, сдавленным голосом посоветовал тот, что в кепке. – Дай ей время подумать.

Пальцы Шерри безжалостно придвинули к шипящему синему пламени.

– Не стесняйся, визжи сколько влезет, – засмеялся блондин. – Всё равно никто не услышит.

– Кроме меня, – сказал я.

Они обернулись с забавно изумлёнными физиономиями.

– Ты кто?.. – Блондин отпустил руку Шерри и полез в задний карман.

Я ударил его левой в корпус, правой в голову, и – хотя слабовато получилось – парень не устоял на ногах, тяжело перевернулся через стул и врезался в кухонный шкаф. Не теряя времени, я бросился на второго, в кепке, который с силой толкнул Шерри мне навстречу. Я потерял равновесие – пришлось обхватить Шерри и прижать к себе, чтобы обоим не упасть.

Незнакомец повернулся и выскочил в дверь. Я выбежал следом. На полпути к старому спортивному «триумфу» он глянул через плечо, оценивая ситуацию, понял, что сесть в машину и развернуться не успеет, и с развевающимися за спиной полами пальто рванулся по дорожке в сторону ворот. Я погнался за ним.

По мокрой, скользкой глине быстро не побегаешь – один раз этот тип поскользнулся и чуть не упал. Внезапно щёлкнула пружина, сверкнуло выкидное лезвие. Блеск стали остановил бы многих, на что противник и рассчитывал – он устал, ноги разъезжались, дыхание сбилось.

Видя, что взять на испуг не вышло, бандит пригнулся и попытался меня пырнуть. Я перехватил его запястье и, нажав на болевую точку предплечья, заставил выронить нож и тут же бросил через бедро спиной о землю. Грязь смягчила падение, но я упёрся коленом ему в живот и навалился всем весом – воздух с хрипом вырвался из лёгких негодяя. Задыхаясь, он перегнулся пополам, как зародыш в материнской утробе. Я перевернул его, уселся на плечи, вцепился рукой в густые тёмные, с проседью, волосы и ткнул лицом в жёлтую грязь.

– Негоже мальчишкам девочек обижать, – по-свойски упрекнул я.

Сзади взревел двигатель «триумфа». Вспыхнувшие фары описали широкий полукруг, лучи осветили узкую дорожку по всей длине.

В спешке я схалтурил, не вырубил блондина до конца и, оставив его напарника валяться в грязи, кинулся по дорожке назад. Мгновение пробуксовав на брусчатке двора, «триумф» рванулся навстречу, слепя фарами и разбрызгивая из-под колёс грязь.

Я упал плашмя и скатился в узкий водоотвод, по которому дождевая вода со двора стекала за высокую живую изгородь.

«Триумф» бросало из стороны в сторону. Он пронёсся мимо – колёса зловеще чиркнули по каменному бортику водостока в нескольких дюймах от меня, окатив грязью и засыпав мокрыми листьями.

Поравнявшись с мужчиной в бежевом пальто, стоявшим на коленях у края дорожки, машина притормозила, и тот попытался забраться на сиденье рядом с водителем. Я вылез из канавы и понёсся вдогонку. Спортивный автомобиль сорвался с места – только комья грязи полетели из-под буксующих задних колёс, – набрал скорость и исчез из виду.

Я побежал к «крайслеру», на ходу нащупывая ключи в мокром кармане брюк, но вспомнил, что оставил их на столе в комнате Джимми.

Шерри стояла в кухонном дверном проёме, прислонясь к косяку и прижимая к груди обожжённую руку. Волосы растрепались, с плеча свисал оторванный рукав свитера.