Не выходи из дома - Льюис Сьюзен

Вспоминая сейчас о папе, как она часто делала в спокойные минуты, Дженна надеялась, что, где бы он сейчас ни был, он знает, что дочь поселилась в Уэльсе. Она так и видела, как его блестящие глаза вспыхивают от радости, что она вернулась к корням. Он бы так обрадовался, особенно после того, как мама переехала в коттедж в самом сердце деревеньки. Зная его, он всецело одобрил бы планы Джека по поводу нового бизнеса и даже, наверное, помог бы по мере сил.

Оживившись, когда соседская кошка спрыгнула на лужайку, прошлась по детскому батуту и двухэтажному игрушечному домику прежде, чем скрыться за забором, Дженна посмотрела на пустой экран ноутбука и с тревогой вздохнула.

– Проведи это время наедине с собой, – велел Джек, отвозя младших детей к друзьям перед тем, как они с Пейдж отправились на съемки. – Нас не будет несколько часов, так что посиди-подумай, может, что-то придумается. Я уверен, что-нибудь произойдет.

Он ошибся. Ничего не происходило.

Уже много дней ничего не происходило, и Дженна злилась на себя за надежду, что сегодня все может пойти иначе, ведь она отлично знала, что вдохновение нельзя просто взять и включить, а потом выключить, как кран.

Она испытывала – хотя правильнее будет сказать «претерпевала» – затяжной творческий кризис, хотя сознательно не называла так свое состояние. Она предпочитала говорить себе, что история просто еще не готова к тому, чтобы ее рассказали, а герои решают, в каком направлении двигаться. Ей бы помогло, если бы она знала, о чем будет эта история или, что еще важнее, о ком она будет, но, увы. Такое ощущение, будто бы воображение покинуло ее, хотя нет, никаких «будто бы», ее и правда покинуло воображение. Оно скрылось после ужасных отзывов на предыдущую книгу, прихватив с собой изрядную долю уверенности.

Однако винить критиков за то, что книга, пусть и вышедшая из-под ее пера, не так хороша, как ее первый бестселлер, глупо – вряд ли это поможет ей справиться с кризисом. Как и то, что агент недавно напомнил о необходимости возвращения аванса, если в скором времени она не пришлет хоть что-то.

Итак, ей пришлось столкнуться с «веселенькой» перспективой в ближайшие пару месяцев возместить что-то порядка двадцати тысяч фунтов, если она не сочинит хотя бы синопсис. Поскольку сумма эта неподъемная, а единственные слова, которые она пока что смогла из себя выдавить, были «глава первая», ситуация представлялась отнюдь не радостной.

По правде сказать, все не было бы столь безнадежным, если бы они не потратили в прямом смысле слова все до копейки, чтобы устроиться на новом месте. Выходное пособие Джека, ее аванс, небольшое наследство от отца и почти все деньги, вырученные от продажи лондонского дома, пошли на создание новой жизни. Дженна не отрицала, что они позволили себе транжирить деньги, сразу выплатив всю сумму за дом и купив по машине каждый – вычурные двухместные автомобили для нее и Джека, а еще дюжий минивэн для перевозки детей и собак. Кроме того, дети получали все, что они хотели: компьютеры, айпады, айфоны, игровые приставки, телевизоры с выходом в Интернет, скутеры, велики, домики на деревьях. У них в гостиной даже стоял музыкальный автомат, а еще автомат для игры в пинбол и гигантская лошадка-качалка, которую Джек выиграл в лотерею. Дженна не знала точно, насколько они сейчас на мели, но подозревала, что денег осталось меньше, чем Джек готов признать.

– Проект должен запуститься через месяц, – напомнил ей Джек не далее как этим утром, – и тогда потечет наличка, тогда мы снова перестанем нуждаться в деньгах. Более того, мы сможем отправить чек твоему издателю, чтобы ты была свободна писать и сдавать книгу, когда захочешь. Скорее всего, окажется, что тебе именно это и нужно, чтобы ощутить прилив вдохновения. Никаких больше сроков, никаких неприятных звонков, только ты, твои герои и столько времени, сколько ты захочешь, для всех полетов фантазии, о каких ты только помышляешь.

Время – категория, по сути, неизвестная занятым матерям, особенно матерям с тремя детьми младше восьми, у каждого из которых свой характер, свои потребности и свое расписание, и дочерью-подростком, которая недавно начала демонстрировать признаки взросления, Дженна должна была быть готова к этому, но не была.

Когда телефон пикнул, извещая, что пришло сообщение, Дженна улыбнулась, увидев фото, которое прислал Джек: Пейдж на берегу вместе с ее нынешним поклонником, Оуэном Мастерсом. «Мне стоит ревновать?» – спрашивал Джек.

Дженна отправила ответ: «Не думаю. Расскажу подробнее, когда вернетесь. Как вы?»

«Отснятого материала хватит на полноценный художественный фильм. Едем к Артурову камню [7]. Ты как?»

Дженну подмывало написать, что она в ударе, но, если бы она даже так написала, то стоит Джеку приехать и посмотреть ей в глаза, как он тут же поймет, что это ложь. «Размышляю, не помогут ли мне от творческого запора стручки сенны» [8], – напечатала Дженна и улыбнулась, представив, как Джек смеется.

Через несколько минут раздался звонок стационарного телефона, и Дженна, обрадовавшись, что появился повод отойти от компьютера, поспешила на кухню ответить.

– Привет, это я, – объявила сестра. – Повиси минутку. Прости, я сейчас.

В ожидании прижав трубку к уху, Дженна потянулась за чайником, чтобы набрать воды. Она обожала эту кухню. Какая роскошь – иметь такое просторное помещение, чтобы готовить, общаться и наблюдать за детьми. Дом был просто идеален, она не смогла бы влюбиться в него сильнее, даже если бы проектировала сама, с окнами от пола до потолка по всей дальней стене, откуда открывался вид на сад и дальше, с балками, которые тянулись под потолком в большинстве комнат, и полами из отполированного песчаника.

Столовая напоминала скорее оранжерею, примыкавшую к кухне, с застекленными дверями, ведущими в сад, а гостиная была гостиной ее мечты – с открытым камином в дальнем углу, мягкими диванами, потрепанными коврами и вечным беспорядком. Кавардак никогда не беспокоил Дженну, напротив, она им наслаждалась, она понимала, что это реакция на все годы совместной жизни с матерью с ее маниакальной любовью к порядку. Тропинки из игрушек, тапок, книжек, карандашей и всякой всячины тянулись из гостиной в комнату для игр, а иногда и дальше, вверх по лестнице, в спальни, где царил уже хаос другого толка. Хозяйская спальня располагалась слева на площадке, и ее двери почти никогда не закрывались, рядом с их комнатой находилась комната Джоша, которая превратилась в место проведения вечеринок с ночевкой, как только болезненно робкий Джош набрался смелости, чтобы пригласить больше одного друга за раз, а двери маленькой спальни Пейдж почти всегда были закрыты для посторонних. Детская двойняшек соседствовала с комнатой Пейдж: розовая половина – для Флоры и синяя – для Уиллса. С лестничной площадки, которая тянулась вдоль высоких окон, можно было посмотреть вниз, в гостиную, или же, если находилось время, стоять и наслаждаться завораживающим видом, но такая возможность выпадала редко.

Даже в пасмурные дни дом был полон света, а в ясные дни через канал было видно даже Эксмур. Сегодня никаких очертаний Эксмура, он пропал из виду задолго до Рождества.

– Ты еще здесь? – спросила запыхавшаяся Ханна. – Прости. Кошка залезла на подоконник. Я побоялась, что она сиганет оттуда. Как ты?

– Отлично, а ты?

– Измотана, как обычно. Завтра срок по одному из проектов. Как у вас там погодка? В Лондоне прескверная.

– Только что снова начался дождь.

Ханна вздохнула:

– Там дождь идет месяцами. Мне жаль несчастных людей, которые попали в наводнение, наверное, это был для них нескончаемый кошмар.

– Парочка домов на пляже лишилась своих садов, – рассказала сестре Дженна. – Джек считает, что и фундаментов тоже, но пока что никто не проходил с проверкой.

– Ужас! Это были летние домики?