Джорджетт Хейер - Шаги в темноте. Убийство Адама Пенхаллоу (сборник)
– Вовсе нет, – возразила Селия. – Уверена, после ужина жизнь вам покажется намного приятнее.
Около десяти вечера в гостиную вошел Бауэрс. Вышедший из игры Чарльз стоял позади полковника и смотрел в его карты. Приблизившись к нему, Бауэрс тихо сказал:
– Месье Дюваль, сэр. Я провел его в кабинет.
– У вас нет пик, полковник? – быстро спросила Селия.
Полковник, нахмурившись над «болваном», разложенным перед ним Селией, посмотрел в свои карты.
– Господи, я бросил трефу? Спасибо, дорогая партнерша.
Он забрал трефовую карту и пошел в масть.
Третий игрок, казалось, витал в облаках. Полковник нетерпеливо воскликнул:
– Ходите же, Рут!
Доктор, смотревший на Чарльза, слегка вздрогнул.
– Простите, простите! Какая у нас масть?
Он положил карту и снова взглянул на Чарльза.
– А я не знал, что вы водите дружбу с Дювалем.
– Я бы не назвал наши отношения дружбой. Я был столь неосмотрителен, что купил у него картину, и теперь он из кожи вон лезет, чтобы сбыть мне еще одну. Хорошо, Бауэрс, я сейчас приду.
Чарльз последовал за дворецким в кабинет.
Художник стоял у окна, вглядываясь в темноту. Когда открылась дверь, он резко обернулся, и Чарльз увидел, что он очень возбужден.
– Вы позволите мне зашторить окно? – спросил Дюваль, как только за Чарльзом закрылась дверь.
– Как вам будет угодно.
– Меня не должны здесь видеть, – сказал художник, задергивая шторы. – В какой-то момент мне показалось, будто я слышу за собой шаги, но когда я обернулся, там никого не оказалось. Вряд ли за мной следили, однако лучше перестраховаться. Иногда я слышу какие-то звуки, но, возможно, мне только кажется.
– О чем вы хотели со мной поговорить? – сухо осведомился Чарльз.
Художник подошел к нему вплотную.
– Там за дверью никого нет? Уверены? Нас никто не подслушивает?
– Нет.
Дюваль обвел взглядом комнату.
– Не нравится мне дом. Не знаю, где у вас тут лестница, но он имеет обыкновение, как призрак, взлетать по ступенькам и подслушивать сверху.
– Лестница находится в противоположной стороне дома, и там такие скрипучие ступеньки, что вряд ли кто-нибудь сможет бесшумно по ним взлетать. В доме только мы с вами, моя семья, слуги и трое гостей. Они играют в бридж в библиотеке.
– А эти трое, кто они? – подозрительно спросил Дюваль.
– Доктор Рут с женой и полковник Экерли.
– Я вас не задержу, – продолжил художник. – Я пришел попросить, чтобы вы убрали от меня своего жандарма. Скажите ему, что бедный Дюваль никому не опасен. В том, что я хожу в ваш сад, нет ничего дурного. Я должен туда ходить, хотя мне и страшно, очень страшно! Мне кажется, именно там я встречусь с Монахом. Я уже приоткрыл завесу. А ваш жандарм спугнул меня, и мне пришлось уйти, так и не раскрыв тайны. Умоляю вас, разрешите мне продолжить поиски!
– Мой дорогой друг! Я не могу допустить, чтобы вы рыскали в моем саду. Моей жене это не нравится. Предупреждаю вас, у меня есть пистолет, и я могу выстрелить, если у дома будут бродить подозрительные личности.
Его угроза не возымела действия.
– Но меня-то вы знаете и не станете стрелять в бедного художника. Нет-нет, я вас не побеспокою. Важно, чтобы жандарм не ходил за мной по пятам. Если за мной будут следить, как же я выполню свою миссию? А этот солдафон так топает, что его может услышать и кто-нибудь кроме Дюваля.
– Вы напали на след Монаха?
В полубезумных глазах художника появилось настороженное выражение.
– Я этого не сказал.
– В таком случае я не буду убирать свою ищейку.
– Но я же не делаю ничего плохого! Ни вы, ни все остальные не пострадают. Какое мне дело до всех вас?
– Послушайте, к чему эта таинственность? Вы же сами признались, что надеетесь встретить здесь Монаха.
Художник потер бровь.
– Иногда я и сам не знаю, что говорю. Я так скрытничаю, потому что не хочу, чтобы его встретил кто-нибудь другой. Это должен быть только я. Я столько лет ждал. Поначалу мне было наплевать – я был всем доволен. Но теперь я несчастен и считаю, что лучше один раз набраться смелости, чем влачить жалкое существование. У меня большой талант, и я не желаю всю жизнь оставаться неудачником. Лучше умереть! Да, я много размышлял об этом. Лучше смерть! Но я не хочу умирать, как тот, другой. Вот, посмотрите! Я вооружен.
Злобно усмехнувшись, он показал Чарльзу устрашающего вида нож.
– Он так нежно войдет между ребер! Когда в темноте послышатся шаги, я сожму в руке мой маленький ножик и соберу в кулак все свое мужество.
– В самом деле? – проговорил Чарльз, почти уверенный, что перед ним сумасшедший. – Нож предназначается для Монаха?
Дюваль кивнул:
– Да, но я не хочу его убивать. Это не выход. Я должен увидеть его лицо. Тогда он в моей власти, и я смогу делать с ним что хочу.
– Когда он окажется в вашей власти, будьте любезны, скажите ему, чтобы больше не шлялся в нашем доме.
– Хорошо, обещаю вам, но только если вы позволите мне приходить в ваше поместье. Я найду его, даже если придется спуститься в царство мертвых.
– Будем надеяться, что столь дальнее путешествие вам не понадобится. А насчет констебля Флиндэрса не беспокойтесь.
– Так я могу продолжить свои поиски? Вы мне не запрещаете?
– Посмотрим, – произнес Чарльз, надеясь поскорее отделаться от посетителя. – А теперь я вынужден с вами расстаться – меня ждут гости.
Художник вцепился ему в запястье.
– Так вы не натравите на меня своего жандарма, чтобы он арестовал бедного Дюваля?
– Нет, ничего подобного я делать не стану, – пообещал Чарльз, открывая дверь.
Он проводил Дюваля до крыльца и подождал, пока тот исчезнет в темноте. Вздохнув, закрыл дверь и вернулся в библиотеку.
– Ну что, Малкольм, купили еще одну картину? – насмешливо спросил полковник. – Вы ведь еще не показали нам первую.
Чарльз покачал головой.
– Я стараюсь не показывать ее после наступления темноты. Люди почему-то пугаются. Так вы набрали заказ, полковник? Когда я уходил, вы пошли с четверки пик.
– Да, мы при своих. Вообще-то, у нас не вырисовывалось, но Рут сбросил бубновку. Что, Рут, проспали? Не понимаю, зачем вы придерживали червей?
Доктор Рут что-то проворчал в ответ. После ужина он успел пропустить три стакана виски. Когда он вновь стал искать графин, его жена подала сигнал к отступлению. После ухода Рутов полковник посидел минут двадцать и тоже засобирался домой.
Собирая со стола карты, Селия сказала:
– Бедная женщина. Учти, Чарльз, если ты начнешь каждый вечер прикладываться к бутылке, я с тобой разведусь.
– Я никогда не одобряла пристрастия к спиртному, – объявила миссис Босанквет. – А уж когда доктор злоупотребляет алкоголем, это и вовсе преступление. Если ночью у кого-нибудь из нас случится приступ аппендицита, какой толк посылать за доктором Рутом? Миссис Бауэрс рассказывала мне, что в деревне говорят, будто ночью его невозможно вытащить из постели, и теперь мы все знаем почему.
– Если у вас начнется приступ аппендицита, тетя, мы пошлем за Понсонби в Мэнфилд, – пообещал Питер.
– Не сомневаюсь, дорогой мой, но мой аппендикс вырезали несколько лет назад.
Через час, когда Питер уже собрался задуть свечу и лечь спать, дверь в его комнату приоткрылась, и на пороге возник полностью одетый Чарльз.
– Что-нибудь случилось? – поинтересовался Питер.
– Нет, просто хочу немного пошпионить. Составишь мне компанию?
– За кем ты собираешься следить?
– За нашим другом Дювалем, если он не окончательно спятил. Бедняга считает, что напал на след Монаха, и мне кажется, нам нужно за ним понаблюдать.
В соседней комнате заскрипела кровать, и через мгновение в дверях появилась Маргарет в халате.
– Если не желаете, чтобы вас подслушивали, плотнее закрывайте дверь, – посоветовала она. – Продолжайте. Что тебе сегодня сказал Дюваль?
Чарльз кратко изложил содержание их разговора. Когда он закончил, Питер поднялся с постели.
– Судя по истории с ножом, он совсем съехал с катушек. Но мы будем последними дураками, если не выясним, что у него на уме. Выйди, пожалуйста, сестричка. Я оденусь.
– Можешь одеться в моей комнате. А я хочу поговорить с Чарльзом. Кто, как он считает, за ним следит?
– Не знаю. Очевидно, Монах. Но мне кажется, он побаивается Стрейнджа.
– Почему?
Чарльз рассказал ей о реакции Дюваля, когда Стрейндж с хозяином вошли в бар. Маргарет кивнула:
– Понимаю.
Взглянув на Питера, спустившего ноги с кровати, она села, плотнее запахнув халат.
Собрав свои вещи, Питер удалился в ее комнату. Через открытую дверь до них донесся его голос:
– А как на это посмотрит Селия?
– Она не в восторге, но если Маргарет составит ей компанию, а я не буду слишком рисковать, она согласна отпустить меня.
Маргарет подняла голову.
– Что ты собираешься делать, Чарльз?
– Зависит от ситуации. Я не намерен сильно рисковать, поскольку Дюваль считает, что Монах опасный тип. Но если Дюваль наведет нас на Монаха, следует попробовать.
