Вирус «Мона Лиза» - Роде Тибор
– Хелен! Ты что там, уснула? Хелен!
Гулкий голос оторвал ее от размышлений. Словно кто-то говорил в консервную банку. Заштрихованный розовый.
Она открыла глаза, испытывая желание двигаться, потягиваться, но это было невозможно в узкой трубе, в которой она лежала. В маленьком зеркальце, закрепленном на расстоянии пяди от глаз, она увидела изображение улыбающегося мужчины. Ему наверняка было не более двадцати пяти лет. Иссиня-черные волосы идеально причесаны и блестят, словно на них выпала свежая роса. На лбу вился один-единственный локон, и Хелен захотелось протянуть руку и убрать его в сторону. Она с трудом сдержалась, вспомнив, что двигаться нельзя. Рука налилась тяжестью. Скулы у мужчины резкие, зубы – белоснежные. Намек на щетину придавал ему особенно мужественный вид. Дерзкий взгляд обещал приключения. Да, пожалуй, его ни одна женщина не прогнала бы из своей постели. Хелен на миг закрыла глаза. Черный. В груди кольнуло.
– Ну что, он красив на твой взгляд? – спросил звучный голос.
Хелен показалось, что в нем мелькнули нотки веселья. Она нащупала кнопку, стараясь не шевелить всей рукой. Слегка нажать пальцами. Подождать.
– Так я и думала! – услышала она голос Бетти. – А мы уже испугались, что ты тут уснула.
«Очень смешно», – подумала Хелен. Ее тело вырабатывало такое количество адреналина, что, наверное, ночью у нее будет бессонница. То, что здесь происходило, напоминало ей скачку на взбесившейся лошади. Кто ж тут уснет? На лбу выступили капельки холодного пота. Она снова втянула воздух ртом. Ощутила покалывание в кончиках пальцев. У нее были причины откладывать эту процедуру. Все ее коллеги уже давно прошли обследование на аппарате МРТ. Большинство – еще во время учебы. А ей все как-то удавалось избежать этого. До сегодняшнего дня. Но если ты возглавляешь научный проект, то нужно подавать хороший пример. И именно ей, а не кому-то другому надлежало проверить испытательную установку. Теперь стук сопровождался новым цветом. Хелен отогнала красочные образы, сосредоточившись на зеркале.
– Так, теперь следующий снимок! – объявила Бетти.
На этот раз в нем показалось женское лицо. Сначала Хелен подумала, что женщина не накрашена, но, присмотревшись внимательнее, заметила тени на веках и следы макияжа. Тем не менее выглядела она как-то пресно. Бледная кожа щек немного обвисла. Губы тонкие. Нос не совсем ровный. Взгляд скучающий. Тяжелые верхние веки. Ясно, что должна символизировать эта фотография: непривлекательность. Хелен закрыла глаза. Ярко-красный. Может быть, все дело в гудении? Она снова шевельнула указательным пальцем.
Из динамика послышалось скептическое: «Ладно».
– Ты уверена, что не ошиблась?
Хелен хватала воздух ртом, но грудь словно залили цементом. Ей казалось, что она вот-вот задохнется.
– Я хочу выбраться отсюда! – вдруг сказала Хелен, и сама удивилась собственным словам.
– Но мы еще не закончили… – неуверенно протянула Бетти.
– Прервать! – решительно заявила Хелен. Стук создавал последовательность, вызывавшую в ее воображении мрачные тени.
– Точно? – недоверчиво переспросила Бетти. – У нас еще десять фотографий…
– Точно! – В голосе послышались панические нотки.
Хелен немного подождала и, когда ничего не произошло, нащупала маленький резиновый мячик, который лежал возле ее правой руки. Она сотни раз клала этот мячик в прибор МРТ рядом с испытуемым, произнося при этом фразу, которая должна была успокоить его и напомнить о том, что обследуемый может сжать мячик, если будет необходимо. Конечно же, такой необходимости ни разу не возникло. Еще никто и никогда не увиливал. И вот теперь это сделала она сама.
– Да, да, я иду. Закончили! – раздался голос Бетти, в котором звучали удивление и тревога. Поле зрения Хелен затуманилось ярко-лиловым.
Осознание того, что она не сможет выбраться из этой трубы самостоятельно, лишь усилило панику Хелен. Она почувствовала, как холодный пот выступил изо всех пор. Сердце колотилось, словно обезумев. Здесь слишком тесно. Что, если сейчас выключат свет? Сколько придется тогда пролежать в темноте?
Стук и гудение вдруг стихли, прибор МРТ содрогнулся и замер. Свод над ней медленно пришел в движение, и Хелен услышала негромкое жужжание автоматики, в то время как каркас, на котором она лежала, выехал наружу. Свет не выключили.
Ее захлестнула волна облегчения. Радиочастотную катушку откинули в сторону, и перед ней возникло лицо Бетти. Какой контраст по сравнению с последней картинкой, которая еще недавно парила над ней! Зеленые глаза на лице, усыпанном веснушками, с тревогой смотрели на нее. Рыжие локоны Бетти щекотали ей шею.
– С тобой все в порядке? – нахмурившись, спросила она.
– Пожалуйста, помоги мне подняться, – простонала Хелен и протянула руку коллеге. Мокрые от пота пальцы едва не выскользнули из ладони Бетти.
Когда Хелен наконец сумела выпрямиться, голова у нее кружилась, но впервые за несколько последних минут ей казалось, что она наконец-то может дышать. А вот правду лучше не говорить никому. Будучи руководителем исследовательского проекта такого масштаба, она не могла позволить себе проявить подобную слабость.
– Мне срочно нужно в туалет. Кажется, сегодня утром я выпила слишком много чая, – подчеркнуто спокойным тоном произнесла она, снимая с себя провода.
Хелен заметила удивленный и задумчивый взгляд Бетти.
– Что? – рассмеялась она, надеясь, что это прозвучало не слишком натянуто. – Неужели ты думаешь, что мне страшно внутри прибора МРТ? Эта штука – вся моя жизнь!
Бетти почесала лоб.
– Но ты нажала на тревожный мячик…
– Да ведь мне срочно нужно в туалет! – воскликнула Хелен, энергично качая головой и делая вид, что все это ее забавляет. – Возможно, это потому, что там тепло. Не знала? – И, словно для того, чтобы придать своим словам больший вес, она свела коленки, как маленькая девочка, и неловко зашагала к двери. – Кстати, разбери пока те снимки, которые уже есть. Я сейчас вернусь! – крикнула она, выходя в коридор.
Туалет находился рядом. Хелен умылась холодной водой, отчего ей стало лучше. Она негромко застонала, отчасти от холода, отчасти – от облегчения. Случилось именно то, чего она боялась много лет. Хелен почувствовала, как кровь прилила к щекам. Есть стоматологи, которые боятся лечить зубы. Полицейские, которые превышают скорость. И, что уж греха таить, есть неврологи, которые испытывают панический страх перед туннелем прибора МРТ. Вытерев лицо жестким бумажным полотенцем, от которого отдавало серой, бросив взгляд в зеркало и поправив прическу, Хелен направилась обратно в комнату управления.
Обсуждение случившегося нужно пресечь в зародыше. Хорошо, когда командуешь именно ты.
Бетти была одна. Она сидела за пультом, напоминавшим тот, что стоит в кабине пилота в самолете. За стеклом виднелся осиротевший магнитно-резонансный томограф. Бетти сосредоточенно смотрела на большой монитор.
– А где Клод? – спросила Хелен. Ей очень хотелось увидеть, как он отреагировал на прерывание эксперимента, и сразу же предложить ему подходящее объяснение. До того, как об этом станут говорить коллеги.
– Пошел за едой, – задумчиво отозвалась Бетти.
– А там было несколько довольно симпатичных парней, – сказала Хелен. Главное – вести себя естественно.
– Я так и подумала, что тебе понравится.
Хелен помассировала виски. Ей все еще казалось, что она слышит негромкий гул.
– Эти звуки в трубе просто убивают, – произнесла она. – Внутри они слышатся еще интенсивнее. Сплошная психоделия!
Бетти подняла коробочку с CД-диском, не отводя взгляда от экрана. Хелен увидела на ней надпись «Magnetic Sounds».
– Во время сеанса МРТ Клод записал звуки, а потом перенес их на диск. Он говорит, что, если их смикшировать и слушать вечером в автомобиле, это звучит получше любого лаунжа. Еще он спросил меня, не могу ли я что-нибудь под это спеть.
Хелен усмехнулась. Она давно подозревала, что между Бетти и Клодом что-то есть.
