Вирус «Мона Лиза» - Роде Тибор

Тибор Роде

Вирус «Мона Лиза»

© Bastei Lübbe AG, Köln, 2016

© Shutterstock. com / sanneberg, обложка, 2016

© Hemiro Ltd, издание на русском языке, 2016

© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», перевод и художественное оформление, 2016

Пролог

Она наконец-то уснула, плотно смежив веки, слегка приоткрыв полные губы. По контрасту с темно-каштановыми волосами в ярком свете операционной лампы ее кожа казалась еще светлее.

Он скользнул взглядом по линии ее скул до подбородка, центр которого отмечала маленькая ямочка, затем по длинной шее, где в равномерном ритме пульсировала сонная артерия. На миг он замер, считая удары, затем сосредоточился на плечах – они были обнажены, из-за чего она выглядела хрупкой и ранимой. Груди были действительно идеальными, доктор Рахмани не преувеличивал: маленькими, но упругими. Однако самой удивительной казалась их форма, вызывавшая особенные ассоциации. Не круглые, но и не овальные. Перед его внутренним взором мелькали образы фруктов, а затем ему почудилось, что сквозь хирургическую маску он слышит некий запах, к которому примешивается запах медицинского спирта. Кормила ли его мать грудью? В конце концов, все мы жертвы собственных мыслей.

Он провел тыльной стороной ладони по лбу. Латексные перчатки прилипли к покрытой шрамами коже. Ее живот, едва заметно поднимавшийся и опускавшийся в такт дыханию, казался мраморным и в то же время невероятно мягким. Парадокс. На миг в его душе всколыхнулось желание прижаться к нему щекой, затем его взгляд остановился на маленьком фальшивом бриллианте, сверкнувшем в пупке. Пирсинг. Внутри у него все судорожно сжалось, он почувствовал что-то вроде отвращения. В своем стремлении к красоте они не боялись даже боли. Не боялись ранить собственную плоть. Он устоял перед желанием вырвать камень из пупка. Скоро он будет стоить дороже. Если сейчас цирконий терялся на фоне почти безупречного тела, то вскоре он станет самой ценной деталью этого куска плоти.

Он снова коснулся рукой своего лица, ощутив шероховатость кожи. С некоторым облегчением отметил, что ниже живота это женственное тело прикрыто простыней. Мужчина был уверен в том, что ядовито-зеленая ткань скрывает бесконечно длинные ноги. Он много думал о том, как им дальше быть с ногами. И удовлетворительное решение было найдено. Он взглянул на инструмент, похожий на резиновый молоточек. Глубоко вздохнув, он поднял голову и посмотрел доктору Рахмани прямо в глаза – только они и были видны на его лице, закрытом огромной маской. Свет ламп временной операционной отражался в зрачках Рахмани, и по их безумному блеску он понял, что врач нервничает. Или боится? Кустистые брови доктора влажно поблескивали, и только теперь мужчина заметил в руках хирурга скальпель. Его острие в дрожащей правой руке выводило в воздухе яркие линии, словно врач размахивал спичкой. Этот оптический обман понравился ему. На ум пришел образ фитиля, конец которого нужно было поджечь. Он почесал под глазом. Из-за латекса собственная кожа на кончиках пальцев казалась еще более чужой, чем обычно. Или, вернее будет сказать, более нечувствительной?

Он ободряюще кивнул доктору. Наблюдая за тем, как тот, тяжело дыша, склонился над столом, а скальпель бесшумно разрезал первый слой кожи, он испытал глубокое чувство счастья. В последний раз он поглядел на лежавшее перед ним творение Бога. Теперь настало время человечеству познакомиться с его собственным творением. Конечно, поначалу миру непросто будет понять его, но все же это первый шаг к исцелению. И лекарство на вкус горчит.

1. Акапулько

На время соперничество было словно позабыто. Мисс Луизиана каким-то образом умудрилась пронести в автобус бутылку текилы, и когда, спрятанная в коричневый бумажный пакет, та несколько раз обошла ряды сидений, напряжение кандидаток сменилось развязной веселостью. К нему примешивалось также всеобщее предвкушение праздника. По программе им предстояло провести неделю в Акапулько – последний этап подготовительного марафона перед крупным заключительным мероприятием по случаю выборов Мисс США. Час назад на взлетном поле аэропорта Интернасьональ их приветствовал генерал Хуан Н. Альварес, обдуваемый потоками горячего воздуха, и к этому моменту ни одна из девушек уже не сомневалась в том, что они великолепно проведут неделю возле самых роскошных бассейнов Мексики. До отеля ехать добрых полчаса – так сказал водитель, мексиканец, когда за девушками закрылись двери автобуса. «При условии, что я смогу оторваться от созерцания своих прекрасных пассажирок и не доставлю всех прямиком в могилу», – в шутку добавил он.

Из мобильного телефона Мисс Нью-Йорк доносился громкий рэп. Автобус преодолел примерно половину пути, когда пьяная вдрызг Мисс Флорида, одна из самых юных красавиц страны, сняла туфли, встала на сиденье босиком и принялась танцевать, виляя бедрами под вопли остальных. На каждой выбоине мексиканского шоссе мягкое сиденье подбрасывало представительницу солнечного штата к потолку видавшего виды автобуса. Подзадориваемая криками конкуренток, Мисс Флорида в конце концов издала ликующий возглас, расстегнула верхнюю пуговицу своей белоснежной футболки поло и принялась позировать перед поднятыми вверх камерами и вспышками смартфонов, не догадываясь, что ее перспективы получить титул только что растворились в тяжелом от алкогольных паров воздухе.

У нее не было ни малейшего шанса, когда автобус резко затормозил. В первую секунду она полетела вперед над головами визжащих товарок, ударилась красивым личиком о подголовник, затылком – о потолок, рукой – о стекло, коленом – обо что-то еще. Когда автобус развернулся поперек шоссе, центробежная сила швырнула ее вместе с чемоданами, сумками и бутылками с напитками на другой ряд сидений. К тому моменту уже потеряв сознание, она ударилась всем телом об оконное стекло, оставив на нем длинную трещину, и скользнула вниз, под сиденье, словно безжизненная соломенная кукла.

Поэтому она уже не услышала, как в автобусе поначалу воцарилась полная тишина, лишь изредка прерываемая негромкими всхлипываниями. Не услышала она и выстрела, пробившего лобовое стекло в опасной близости от головы водителя, и не заметила, как тот открыл двери автобуса, услышав приказ, отданный на испанском языке. Не увидела тяжелых военных сапог совсем рядом с собственной окровавленной головой, не услышала испуганной мольбы водителя, которого сдернули с места и вытолкали на дорогу, где он и остался лежать в пыли. Мисс Флорида не почувствовала жгучей боли, когда автобус рванулся вперед и она ударилась переносицей об острые углы нижней части сиденья, на котором Мисс Алабама и Мисс Южная Каролина с раскрытым ртом и широко распахнутыми от ужаса глазами впервые в жизни смотрели в дуло обшарпанного пулемета.

2. Бостон, неделю спустя

Стук стал громче, энергичнее. Если сначала он был робким, то теперь игнорировать его у Хелен уже не получалось. Промежутки между отдельными ударами тоже сократились. Стук раздавался в каком-то странном ритме, и она пыталась разгадать его. Длинный – длинный – короткий – очень длинный. Голубой – голубой – желтый – темно-синий. Как часто бывало, звуки вызывали перед ее внутренним взором цветовые вспышки. Хелен испуганно вздрогнула, когда раздался гулкий рокот. За закрытыми веками разливалась темно-красная волна. На ум невольно пришла ассоциация с лужей крови, но тут же исчезла, когда красный сменился фиолетовым. Стук ускорился, словно гипнотизируя женщину. Ощущение было такое, словно она осушила бутылку красного вина. Да, точно, это оно. Цвет, который ассоциировался у нее с рокотом, напоминал цвет красного вина. Тягучего бордо.