Кэрол Дуглас - Черная часовня
– Сэр, – подал голос барон, – заверяю вас, что моя семья безгранично ценит вашу поддержку.
– А я – вашу, – ответил принц, слегка хохотнув. – Вы, банкиры-мошенники, не раз вытаскивали коронованные головы Европы из финансовой и политической петли. Кроме того, вы устраиваете лучшую охоту и подаете лучшие сигары в своем замке Ферьер.
Барон скромно потупился. Я поняла, что мне довелось услышать о делах, прознать о которых не мечтают даже журналисты.
Ирен, однако, проявляла все больше нетерпения, слушая этот обмен любезностями, пусть даже он и происходил между принцем и бароном. Она не имела привычки робеть в присутствии особ королевской крови еще со времен первого визита в Богемию.
– Господа, – перебила она, – если вы хотите избежать антисемитских волнений, убийцу необходимо остановить до того, как публика начнет подозревать, что Джек-потрошитель снова в деле. Преступник должен быть пойман и опознан.
– Хорошо сказано, но это будет не так просто сделать, – заметил барон.
Ирен посмотрел на Берти непреклонно, как матери смотрят на непослушных детей. Опыт оперной дивы и в этот раз пригодился ей.
– Ваше королевское высочество! – Таким тоном гувернантка могла бы обратиться к шаловливому малолетнему баронету. – Правда ли, что вы находились в доме свиданий в момент совершения убийства и что именно вас, а не Джека-потрошителя, ожидали две ныне покойные жертвы преступления?
– О Всевышний, да, – прошептал в ответ Берти, после чего, спотыкаясь, направился в сторону камина и тяжело опустился в кресло.
Но Ирен насела на него, как королевский прокурор в парламенте:
– Но в сам момент преступления вас… развлекали в других покоях.
– Да. – Он посмотрел на нее с покорностью разоблаченного преступника. – Кто вам сказал?
– Никто мне не говорил. С первой минуты, как мы зашли в тот дом, было очевидно, что там пытаются скрыть следы присутствия человека очень высокого положения. Я просто представила себе самое высокое положение, какое доступно моему воображению.
Берти моргнул:
– Б-б-бедняжки. Такие м-м-молодые и красивые. Обе такие жизнерадостные. Очаровательные создания.
Мне показалось, что, несмотря на жаркий огонь, полыхающий в камине, принц дрожит.
Ирен перевела взгляд на барона Альфонса, вместе со мной наблюдавшего, как она вытягивает признание из принца:
– Барон, вам первому сообщили об этом.
– Его высочество ужинал со мной, перед тем как отправиться в то заведение. Мой кучер все еще находился в конюшне, когда принц сбежал.
– Я не сбежал, мой дорогой Альфонс. – Взгляд Берти был прикован к пламени. – Я ретировался со всем возможным достоинством.
– Вы поступили правильно.
– После этого вы, – снова обратилась Ирен к барону, – послали за мной, чтобы я допросила молодую женщину, Пинк, обнаружившую жертв вместо принца? Или же она обнаружила их после принца? – Она перевела взгляд на явно смущенного наследника престола.
– Я ничего не видел, хвала Всевышнему. И я восхищаюсь вами, мадам, если вы сумели выдержать то, что, как мне описали, там творилось… Я бы не смог… вынести подобное. Такие очаровательные, такие юные. Ах!
– Вы чего-то не договариваете. – Черты лица Ирен заострились. Как всегда, когда ей нужно было получить точный ответ, она повернулась к барону Ротшильду.
Тот медленно кивнул:
– В Лондоне. Не так давно. Ходили слухи.
– Слухи, которые делают присутствие принца в доме свиданий еще более опасным?
– Да. Изощренные лживые обвинения, столетиями преследовавшие мой народ. Только на этот раз их жертвой стал принц Уэльский – возможно, из-за дружественных связей с нашей семьей, а также из-за нашего благосостояния. – Барон поджал тонкие губы. – Ничто из сказанного не должно выйти за пределы этой комнаты: я надеюсь на ваше понимание и на благоразумие вашей спутницы. – Ротшильд бросил быстрый взгляд на принца, после чего, почти шепотом, поведал нам кошмарную правду: – Появились слухи, что в истории с Потрошителем замешана королевская семья. А именно – принц Эдди.
Не успела я прошептать: «Принц Эдди», как Ирен уже произнесла вслух:
– Принц Эдди. Наследник наследника престола.
В смущении я посмотрела на принца Уэльского. Совершенно сломленный, он пробормотал:
– Просто милый, славный, обычный мальчик, как говорит о нем моя матушка.
Признаться, я не особенно внимательно следила за перипетиями жизни королевской семьи, хотя всегда энергично поддерживала королеву Викторию и ее преемника. Но это было до того, как я познакомилась с принцем Уэльским лично. Если он служит примером для своего сына, как и полагается всякому отцу, то что мог натворить его «милый, славный, обычный мальчик»?
Оба мужчины с искаженными от волнения лицами смотрели на Ирен, когда она немилосердно подвела итог услышанному. Судя по всему, «яблочко от яблони» недалеко упало, и за принцем Эдди, как и за его отцом, закрепилась репутация сердцееда. Возможно, даже слишком буквальная.
Глава тринадцатая
Проказы королей
Казалось, сам воздух Парижа способствовал распутству. Иностранные знаменитости, проезжая через столицу, спешили засвидетельствовать свое почтение самым известным куртизанкам.
Джоанна Ричардсон. КуртизанкиПтицы уже вовсю распевали на ветках, когда мы наконец отправились домой в карете барона.
Сидя в салоне, Ирен одну за другой вытащила шпильки из волос, глядя, как восходящее солнце освещает влажные листья высоких тополей. С распущенными по плечам локонами она выглядела не старше милой Аллегры Тёрнпенни, когда я укладывала ту в постельку на Беркли-сквер более десяти лет назад.
Как мне хотелось столь же уютно устроиться на чистых простынях и ни о чем не думать! Но в голове у меня роились образы, звуки и запахи кошмарной ночи, проведенной нами в Париже.
Ирен наклонилась вперед и, уперев локти в обтянутые брюками колени, закрыла лицо руками и стала тереть пальцами виски и лоб.
– Немудрено, что у тебя разболелась голова, – заметила я, – после всего, что нам довелось увидеть сегодня.
– Что на самом деле преследует меня, Нелл, так это то, чего нам не довелось увидеть.
– Ты о Джеке-потрошителе?
– Его не видел никто, кроме его жертв.
Я согласилась:
– Мы как те несчастные свидетели из Уайтчепела или констебли, которые натыкались на еще теплые окровавленные тела. Ты считаешь, нам стоит постараться поймать убийцу во время совершения преступления?
– Только если не останется иного выбора. А в подобном деле, боюсь, так и есть. – Она выпрямилась, снова переполненная энергией. – Нелл, ты много читала об этом чудовище. Скажи, чем преступление в Париже отличается от лондонских убийств?
– Есть несколько отличий, – тут же ответила я. У меня куда лучше получается просто констатировать события, нежели проникать в их смысл. – Во-первых, наше убийство произошло внутри здания, в то время как все лондонские зверства были совершены на улице, за исключением последнего из них – убийства Мэри Джейн Келли. Да и в том случае бедная девушка была убита у себя в крохотной комнатушке, тогда как здесь все случилось в большой зале огромного, полного людей здания.
– Которые, однако, ничего не видели и не слышали.
– Так же было и с Мэри Джейн Келли. Соседу показалось, что он слышал одиночный вскрик: «Убивают!», но при этом он ничего не предпринял.
– По крайней мере сосед согласился дать показания. А обитатели дома свиданий изо всех сил стараются замолчать детали происшествия. Уверена, никто и словом не обмолвится о визите принца.
– Вот это мне совершенно непонятно, Ирен.
– Только это?
Я решила не позволять втянуть меня в спор:
– Я говорю про принца. Он собирался… посетить обеих женщин сразу.
– Да, Нелл.
– Обеих? Одновременно?
– Да, Нелл.
– А я слышала, что он очень галантен с дамами…
– Он распутник, Нелл. Слышала о таких?
– Да, конечно. – Я почувствовала, как щеки заливает краска. – Клуб адского пламени[42]. Королева Виктория посвятила всю свою жизнь искоренению подобных аморальных сообществ.
– Без особого успеха. Ее дядюшки, сын и внук – яркие представители тех самых кружков, которое она так старается искоренить.
– Распутник общается со многими женщинами.
Ирен взмахнула рукой в сторону окна экипажа, за которым слышался радостный птичий щебет:
– Со столькими, сколько птиц на деревьях.
– Разве это не… проявление жадности?
– О, принц Уэльский – очень жадный мальчик.
– И я не совсем поняла ваш с ним разговор. Был в нем какой-то нездоровый подтекст. Я не улавливаю твоего отношения, Ирен! Ты всеми силами старалась сохранить репутацию, когда дело касалось короля Богемии, но с принцем Уэльским позволяешь себе намного больше. Будь добра, объясни мне, в чем разница?
