Сирил Хейр - Самоубийство исключается. Смерть в аренду (сборник)
Так как никто не выразил желания составить ему компанию, Мартин отправился на прогулку в одиночестве. Как только он ушел, Анна подошла к Стефану и сказала:
– Мне нужно поговорить с тобой.
– О чем?
– О жуткой ссоре, которая случилась у нас позапрошлым вечером.
– О господи! Да я уже совершенно забыл о ней.
– А вот я не забыла. И только что подумала, что ужасная мысль, которую ты сегодня высказал, пришла тебе в голову после нашей стычки.
– Ты называешь ужасной мою мысль о том, что смерть отца произошла не от несчастного случая?
– Да. И я была потрясена, когда ты сегодня ее озвучил. Но представляю, каково тебе было, когда я наговорила тебе гадостей. Вот ты и не выдержал и пошел на крайности.
– Не надо ничего больше говорить о той злополучной ссоре, сестрица. Мы оба тогда наговорили друг другу глупостей. Так что давай забудем об этом.
Неожиданно зазвонил телефон. Стефан снял трубку. Звонил мистер Джелкс из своего офиса.
– Я нашел человека, который вам нужен. Его фамилия Элдерсон. Сможете встретиться с ним завтра утром? – спросил он и назвал адрес на Шафтсбери-авеню.
– Спасибо, – ответил, выслушав адвоката, Стефан. И, положив трубку, расхохотался.
– В чем дело? – взволнованно спросила Анна.
– Я… Прости, – пробормотал Стефан, борясь с приступом неконтролируемого смеха. – Но мне представляется, что благодаря усилиям Джелкса наше расследование грозит обернуться настоящим фарсом. – И коротко рассказал ей о разговоре с адвокатом.
– Не вижу в этом ничего смешного, – заявила Анна.
– Возможно, ты права. В любом случае завтра мне нужна совершенно ясная голова. Но сейчас – извини… Ха-ха-ха… Ха-ха-ха…
Состояние, близкое к нервному срыву, способно творить с людьми чудеса. Как бы то ни было, когда Мартин вернулся с прогулки, сидевшая на диване Анна буквально давилась от хохота.
Глава 8
Два типа частных расследований
Вторник, 22 августа
«Частный детектив Джас. Элдерсон» – гласила желтая надпись на табличке, висевшей на грязной коричневой двери. Стоявший у двери Стефан, переводя дух после долгого подъема по крутой лестнице, задавался вопросом, что может представлять собой человек, скрывавшийся под именем Джас. Элдерсон. До сих пор ему не приходилось сталкиваться с частными детективами, и он не мог отделаться от мысли, что в их внешности обязательно должно присутствовать нечто от собаки-ищейки. Стефан рисовал в своем воображении облик детектива примерно так: худое лицо с длинным носом и маленькими проницательными, с хитрым прищуром глазами. При этом Стефан очень бы удивился, если бы ему сказали, что подобный образ сохранился у него в сознании с детства и сформировался под влиянием пролистанных многочисленных комиксов на детективные темы, которые он покупал на оставшиеся от школьных завтраков пенни.
Реальность, как это обычно бывает в подобных случаях, разочаровала Стефана. Мистер Элдерсон оказался крупным мужчиной с громким голосом и уверенными манерами. Впрочем, его черты можно было назвать привлекательными, хотя и несколько оплывшими, и в целом он напоминал вышедшего в отставку полицейского. Надо сказать, в этом не было ничего удивительного, поскольку он и впрямь ушел из полиции всего несколько лет назад. Оставалось только гадать, являлось ли причиной ухода мистера Элдерсона из органов правопорядка пристрастие к виски, запах которого Стефан почувствовал сразу же, как только детектив заговорил.
Мистер Элдерсон приветствовал посетителя тоном, в котором, по его представлению, сквозила неподдельная сердечность, и добавил, что хоть сейчас «готов начать действовать согласно инструкциям мистера Джелкса». Стефан понял, что адвокат уже успел просветить детектива относительно круга его обязанностей. Последнее вызвало у Стефана некоторое раздражение, поскольку он справедливо полагал, что они с адвокатом могут понимать этот самый «круг» совершенно по-разному, и еще раз всмотрелся в лицо детектива. Глаза хозяина кабинета весело поблескивали, что могло свидетельствовать о вынашиваемых им амбициозных планах, возможно связанных с упомянутым в инструкциях Джелкса словом «убийство». Так или иначе, но его довольство показалось Стефану каким-то детским и отчасти патетическим.
– Вот это я понимаю, мистер Дикинсон, – несколько раз повторил Элдерсон, радостно потирая пухлые руки, что только убедило Стефана в справедливости его предположений. – Вот это я понимаю!
Он не торопился конкретизировать, что имел в виду, но Стефан легко расшифровал его эмоциональные возгласы. Видимо, они были связаны с тем, что порученное ему дело сильно отличалось от привычной тоскливой рутины.
– Если работники отеля и правда что-то скрыли от следствия или недоговорили, – сказал наконец детектив, – то вы правильно поступили, обратившись ко мне, ибо я тот самый человек, который может вытянуть из них правду. Вдобавок, если того потребуют интересы расследования, я способен стать невидимым. Во всех смыслах – и в физическом, и в моральном, сэр!
Пока Элдерсон говорил, Стефан несколько раз пытался вставить слово, но у него ничего не получилось. И лишь когда Элдерсон замолчал, чтобы перевести дух, ему удалось вмешаться.
– Думаю, мистер Элдерсон, полученные вами инструкции могут не совпадать с моими намерениями, – произнес молодой человек.
– Никакие инструкции, – запротестовал Элдерсон, – не могут повлиять на то, что я называю «полной свободой в разработке плана расследования и проведении следственных мероприятий». Поверьте мне, сэр! Когда вы нанимаете на работу эксперта, то единственным условием успеха является предоставление ему полной свободы действий. (Тут он шумно, словно от избытка чувств, выдохнул.) Единственный предмет, который я в ходе расследования обсуждаю с клиентом, – это расходы. И в этом вопросе очень щепетилен, уверяю вас.
«Расходы?» Стефан не сразу понял, что это значит.
– Расходы мы обсудим с вами позже, – сказал он. – Исходя из того, что меня интересует лишь одно дело, которое я в силу ряда причин не могу провести самостоятельно. Но план этого изыскания, несмотря на ваши требования полной свободы действий, будет составлен мной.
– Очень хорошо, сэр, – помрачнел Элдерсон. – Пусть так, если, разумеется, таково ваше желание. Я не стану задавать вопрос «почему?» – как это любил делать старина Шекспир. Тем не менее все-таки хотел бы напомнить вам…
– Только не надо недооценивать дело, которое я хочу вам поручить, – резко перебил его Стефан, намереваясь любой ценой довести свою речь до конца и не позволить перехватить инициативу. – В настоящий момент, мистер Элдерсон, – о будущем мы пока говорить не станем – ваша работа будет заключаться в том, чтобы установить, кто находился в отеле в ночь смерти моего отца, под какими именами эти люди прописались, какие назвали адреса, какие комнаты занимали… Короче говоря, мне нужно узнать об этих людях все, что только возможно. Также меня интересуют все мало-мальски любопытные или полезные сведения об обслуживающем персонале отеля. На основании всей добытой вами информации мне нужен отчет, причем как можно скорее…
– Да, время в таком деле всегда важно, сэр, и ваше упоминание о необходимости поторапливаться трудно переоценить, – произнес Элдерсон, причмокивая толстыми губами, словно смакуя свою фразу. – Я могу начать сегодня же. Ну а теперь давайте поговорим о расходах…
Когда этот чрезвычайно важный пункт был обговорен и урегулирован к обоюдному удовлетворению, Стефан решил, что пора уходить. Однако, прежде чем он удалился, мистер Элдерсон внезапно обратился к нему еще с одной просьбой.
– Ненавижу работать втемную, сэр. Не могли бы вы немного посвятить меня в дело? Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду?
– Все мы пребываем во мраке неведения. Вот почему я решил обратиться к вам.
– Но не могли бы вы дать мне хотя бы самую тонкую нить, чтобы я лучше ориентировался в обстановке? Хотя бы указать мотив, если уж на то пошло. Наверняка вы размышляли над этим пунктом, сэр. Предполагаю, что существовала какая-то причина для того, чтобы некий субъект решил разделаться со старым джентльменом. Поэтому хотя бы крохотный намек с вашей стороны позволил бы мне сосредоточить внимание на каком-то конкретном человеке, что избавило бы нас обоих от массы лишних беспокойств.
Мотив! Сам того не понимая, Элдерсон указал в слабейшее место всего проекта. Впрочем, даже если бы он существовал и Стефан знал о нем, то вряд ли доверил бы такой важный фрагмент головоломки этому странному человеку.
– Ничего не могу сказать об этом. По крайней мере в настоящее время, – ответил Стефан, собираясь уходить. Неожиданно ему в голову пришла одна интересная мысль. – Минутку, – пробормотал он. – Есть еще одно важное дело, которое вы должны прояснить и сообщить мне о результате в своем отчете. Постарайтесь, пожалуйста, очень осторожно разузнать, не требовал ли кто-нибудь из проживавших в отеле в ту роковую ночь или раньше заменить ему номер.
