Сирил Хейр - Смерть в аренду
Обзор книги Сирил Хейр - Смерть в аренду
Сирил Хейр
Смерть в аренду
Сирил Хейр (настоящее имя – Гордон Кларк) – мастер классического детектива.
Хейр получил образование в Оксфорде и многие годы проработал в британской системе правосудия. автор знаменитого «Чисто английского убийства», к писательству он всегда относился как к хобби – однако именно книги принесли ему славу и вошли в золотой фонд английского детектива.
Глава 1
Джекки Роуч
Пятница, 13 ноября
Дейлсфорд-Гарденс[1] – одна из тех улиц на юго-западе Лондона, которые заставляют даже самых опытных водителей такси на какой-то момент задуматься, когда их просят туда отвести. Им вовсе не трудно прикинуть в уме примерный маршрут до нее, поскольку она расположена в спокойном и респектабельном районе, где Южный Кенсингтон граничит с Челси. Все дело в том, что строительным компаниям недостало воображения, когда в середине девятнадцатого столетия они планировали жилой район Дейлсфорд. По этой причине помимо Дейлсфорд-Гарденс есть еще Дейлсфорд-террас, Дейлсфорд-сквер, Верхняя и Нижняя Дейлсфорд-стрит, не говоря уже о высоком многоквартирном доме из красного необожженного кирпича, известном как Дейлсфорд-Корт-Мэншнз, и двух-трех новых аккуратных небольших домов, до сих пор сохраняющих название «Дейлсфордские конюшни». Однако дома на Дейлсфорд-Гарденс не высокие, не из красного кирпича, не новые и вовсе не аккуратные. Наоборот, они низкие и старые, с обветшалой желто-коричневого цвета штукатуркой на фасадах, однообразные, но с некоторой претензией на респектабельность. Пара из них опустились до того, что стали пансионами, некоторые можно заподозрить в сдаче комнат, но по большей части они продолжают вести неравную войну с превратностями судьбы, хотя над ними по-прежнему развевается знамя аристократизма.
Агенты по найму жилья называют этот район «отставным», и такое определение справедливо. Оно подходит почти ко всем жителям домов на Дейлсфорд-Гарденс, ставших прибежищем преимущественно для не слишком состоятельных людей среднего возраста. Отставные полковники и вышедшие на пенсию судьи графств, бывшие государственные служащие и уволенные в отставку морские офицеры, отправленные на заслуженный отдых сановники, худощавые и бледнолицые, в свое время, вероятно, управлявшие территориями, по площади равными половине Великобритании, ныне живут вместе в царстве покрытой пылью травы и лавролистной калины, которое представляют собой «сады». У здешних скромных и непритязательных домов такой вид, будто они тоже отошли от прежней активной деятельности и в величественном смирении ожидают участи, уготованной для лондонских строений, когда закончится срок аренды земли под застройку.
На северном конце Дейлсфорд-Гарденс, там, где Верхняя Дейлсфорд-стрит, тонущая в шуме омнибусов и автофургонов, служит границей старых дейлсфордских владений, у продавца газет Джекки Роуча была торговая точка. Этого человека с комичным носом картошкой, подергивающимся над косматыми рыжими усами в такт его хриплого выкрика «Новости – Стар-Стендард», можно было увидеть здесь каждый вечер. Большинство местных жителей знали его в лицо. О том, что он сам знал о них, об их материальном положении, привычках и семейных делах, вероятно, мало кто догадывался. Он называл их своими постоянными покупателями и считал чуть ли не делом чести быть в курсе того, как они живут. Он знал и любил старого, с прямой осанкой полковника Петерингтона из дома номер 15, который ходил в поношенном сером костюме, каждый день в одно и то же время после полудня отправлялся в свой клуб и так же пунктуально возвращался вечерами на ужин. Роуч знал и не любил расфуфыренную миссис Брент из дома номер 34 и мог бы кое-что рассказать ее мужу о мужчине, захаживавшем к ней в его отсутствие, если бы тот пожелал осведомиться на сей счет. Роуч знал тихую, застенчивую мисс Пенроуз из дома номер 27, чья служанка Роза каждый вечер в шесть часов регулярно приходила за газетой «Стендард», и на нее всегда можно было положиться в возможности чуточку посплетничать.
В этот холодный, ветреный вечер Роуч, коротая время, был бы рад поболтать с кем-нибудь и отвлечься от своего ревматизма, всегда мучившего его в этот период. Но никто не хотел задержаться. Прохожие замедляли шаг, только чтобы сунуть медяк в руку Джекки и схватить газету, словно механические роботы. Однако Роза не такая. При любой погоде она останавливалась на углу, дабы переброситься с ним несколькими фразами, – а почему бы и нет, если потом можно вернуться домой в теплую кухню?
Но в этот вечер никакая Роза не объявится, поскольку вот уже месяц, как мисс Пенроуз в отъезде. Она отправилась за границу, а Роза поехала в деревню к родителям. Дом со всей обстановкой был сдан некоему мистеру Колину Джеймсу. Роучу было известно это имя благодаря шапочному знакомству с Крэбтри, слугой, узурпировавшим место Розы в доме номер 27, но он никогда не разговаривал с ним и даже не продавал ему газеты. В отличие от большинства других постояльцев Дейлсфорд-Гарденс Джеймс был при деле. По крайней мере, он почти каждое утро на углу садился в автобус, ехавший в восточном направлении, и возвращался вечером, из чего можно было заключить, что у него есть какое-то занятие. Но от этого он не стал больше нравиться Роучу. Как ему казалось, тем самым Джеймс подрывает репутацию «садов».
Примерно в половине седьмого, когда начал накрапывать давно собиравшийся дождь, в самый час пик на Верхней Дейлсфорд-стрит, Роуч, отсчитывая окоченевшими пальцами одиннадцать пенсов для сдачи, заметил мистера Джеймса на другой стороне улицы. В том, что это мистер Джеймс, как он потом объяснял некоторым заинтересованным лицам, не было никакого сомнения. Потому что, во-первых, он был единственным жителем Дейлсфорд-Гарденс с бородой. И к тому же не с какой-нибудь жиденькой эспаньолкой, а с шерстистой массой каштановых волос, полностью скрывавших нижнюю часть лица. К тому же его фигура. Он был очень полный, и эта полнота казалась несоразмерной с тонкими ногами, отчего он всегда ходил вразвалку и с осторожностью, словно боясь потерять равновесие под тяжестью своего тела. Роуч без интереса отметил появление знакомой неуклюжей фигуры, но потом что-то заставило его более внимательно присмотреться к ней. И тут он сообразил, что именно: с мистером Джеймсом шел еще какой-то человек.
Старый хрыч живет как отшельник – такое суждение имел лично Роуч о мистере Джеймсе. И вообще, большинство обитателей Дейлсфорд-Гарденс относились к категории людей, не расположенных общаться с кем-либо. За это Роуч уважал их всех еще больше. Но мистер Джеймс был самым нелюдимым. За то непродолжительное время, что он жил в доме номер 27, ни один посетитель не переступал его порога, равно как ни одно письмо или посылка, по утверждению Крэбтри, не доставлялись по этому адресу. И никогда раньше Роуч не видел мистера Колина Джеймса на улице иначе как в одиночестве.
Но на этот раз – в чем нет никакого сомнения – мистер Джеймс нашел товарища. И если не товарища, то, по крайней мере, завел приятное знакомство, судя по тому, как они бок о бок шли по тротуару, склонив головы друг к другу, словно вели спокойную непринужденную беседу. «Жаль, – подумал Роуч, – что тучное тело Джеймса полностью заслонило незнакомца, когда они поворачивали за угол». Только из любопытства ему хотелось бы знать, но…
– Новости, сэр? Да, сэр! Возьмите пять пенсов сдачи. Спасибо, сэр!
Роуч повернул голову, чтобы посмотреть, что произойдет дальше на Дейлсфорд-Гарденс. Напротив дома номер 27 стоял фонарный столб, и парочка как раз проходила по освещенному пространству. Свет падал на желто-коричневый портфель, который мистер Джеймс всегда носил с собой. Они остановились, и мистер Джеймс, вероятно, начал искать в карманах ключ. Потом он открыл дверь, вошел, и незнакомец последовал за ним. Роуч, повернувшись к покупателю, чтобы сунуть ему в руку газету, почувствовал странное ликование. У мистера Джеймса гость! По меньшей мере это равносильно тому, что был побит давнишний рекорд.
Почти час спустя продавец газет оставил свою торговую точку. Дождь в это время лил как из ведра. Улица стала мокрой и опустела. А в пабе «Корона», что на Нижней Дейлсфорд-стрит, совсем другое дело – там тепло и гостеприимно. Продрогший и томимый жаждой Роуч спрятал свои газеты под мышку и направился в том направлении, в каком до него проследовал Джеймс, но по другой стороне улицы. Он прошел половину пути, глядя себе под ноги и думая об ожидавшей его пинте эля, когда звук закрывающейся наружной двери заставил его поднять голову. Он находился напротив дома номер 27, из которого только что вышла знакомая фигура с неизменным портфелем в руках и двинулась прочь из Дейлсфорд-Гарденс.
«Опять этот загадочный старикан, – подумал Роуч. – Интересно, что он сделал со своим приятелем?»
