Ли Чайлд - Джек Ричер, или Никогда не возвращайся
Ричер немного помолчал.
– Благодарю вас, капитан, – наконец сказал он.
Надейся на лучшее, готовься к худшему.
И худшее случилось.
Глава 16
Ричер продолжал сидеть на стуле, погрузившись в напряженные размышления. Он мысленно подкидывал монетку. В первый раз: орел или решка? Пятьдесят на пятьдесят, естественно. Потому что монета была воображаемой. Настоящая монета, которую подбрасывает реальный человек, дает результат 51–49 в пользу какой-то стороны. Никто не может объяснить, почему, но этот феномен можно наблюдать во время экспериментов. Что-то связанное с множественными осями вращения, колебаниями и аэродинамикой, а также кардинальным различием между теорией и практикой.
Но монета Джека была воображаемой. Итак, во второй раз: орел или решка? И снова ровно пятьдесят на пятьдесят. И в третий, и в четвертый. Каждое подбрасывание было самостоятельным явлением, статистически не связанным с предыдущим. И всегда пятьдесят на пятьдесят. Из чего вовсе не следовало, что шанс выбросить четыре орла подряд равен пятидесяти процентам. Ничего подобного. Шанс выбросить четыре орла подряд составлял примерно шесть против девяноста четырех. Намного хуже, чем пятьдесят на пятьдесят. Простая математика.
А Ричеру требовалось четыре орла подряд. Итак: получит ли Сьюзан Тернер адвоката сегодня днем? Ответ: либо да, либо нет. Пятьдесят на пятьдесят. Как орел или решка, когда подбрасываешь монетку. Далее: будет ли новый адвокат белым мужчиной: либо да, либо нет. Пятьдесят на пятьдесят. Затем: будут ли майор Салливан и капитан Эдмондс находиться в здании одновременно с новым адвокатом Сьюзан Тернер, если она его получит? Ответ: либо да, либо нет. Пятьдесят на пятьдесят. И наконец: войдут ли все адвокаты через одни и те же ворота? Либо да, либо нет. Пятьдесят на пятьдесят.
Четыре ответа вида «да-нет», каждый из которых является самостоятельным событием. И каждый будет дан с вероятностью пятьдесят на пятьдесят. Но четыре правильных ответа подряд составляют всего шесть шансов из ста.
Надейся на лучшее. Так Ричер и поступал. Настолько, насколько это было оправдано. Статистика – вещь холодная и равнодушная. Реальный мир вовсе не обязательно такой же. Армия не является идеальной организацией. Даже тех, кто служат в частях, не принимающих участия в военных действиях, таких, как юристы, нельзя назвать нейтральными, если речь идет о мужчинах и женщинах. Старшие чины чаще получают мужчины. А высокое звание необходимо, ведь речь идет о защите майора военной полиции по обвинению в коррупции. Из чего следовало, что пол нового адвоката Сьюзан Тернер нельзя считать с вероятностью пятьдесят на пятьдесят. Скорее, ближе к семидесяти на тридцать. Ведь Муркрофт – мужчина. Белый. Черные хорошо представлены в армии, но не в большей пропорции, чем все население, что давало отношение один к восьми. То есть, в данном случае, восемьдесят семь к тринадцати.
Кроме того, Джек мог задерживать в здании одного из своих адвокатов практически бесконечно – достаточно было просто заставить их говорить. Один ложный довод за другим. Грандиозное тревожное шоу. Пока им не станет скучно и они не потеряют терпение настолько, что откажутся от привычных норм поведения и вежливости. Значит, вероятность того, что его адвокат окажется в здании тюрьмы в нужное время, больше, чем пятьдесят на пятьдесят. Наверное, снова семьдесят против тридцати. Или даже выше.
Кроме того, регулярные посетители Дайера могут знать, что северные ворота находятся ближе к помещению для арестованных, поэтому воспользуются именно ими. Может быть. Так что вопрос с воротами даст более высокую вероятность, чем пятьдесят на пятьдесят. Если адвокат Тернер – регулярный посетитель Дайера. Но это вовсе не обязательно. Яйцеголовые звезды адвокатуры не слишком много перемещаются. Так что будем считать, что здесь вероятность – пятьдесят пять на сорок пять. Небольшое преимущество. Не подавляющее.
Тем не менее в целом шансы на успех чуть выше, чем шесть из ста.
Лучше, но не намного.
Если Тернер вообще получит нового адвоката.
Надейся на лучшее.
Ричер ждал – расслабленно, спокойно и неподвижно – и мысленно фиксировал течение времени. Три часа дня. Три тридцать. Четыре. Стул был удобным. В комнате тепло. Хорошая звукоизоляция. Снаружи практически не доносился шум. Лишь какие-то приглушенные звуки. Нет, это место совсем не походило на обычную тюрьму! Он находился в цивилизованном месте, предназначенном для цивилизованных людей.
И все это, как надеялся Джек, должно было помочь.
Наконец в четыре часа тридцать минут дня засовы сдвинулись в сторону, щелкнул замок, и дверь распахнулась. Появился высокий капитан.
– К вам майор Салливан, – сообщил он.
Представление началось.
Глава 17
Высокий капитан отошел в сторону, позволив арестованному выйти из камеры. Коридор сначала резко сворачивал налево, а затем направо. Ричер представил себе планировку здания, исходя из той скудной информации, которой обладал, и решил, что им предстоит сделать еще три поворота, прежде чем они попадут в главный кабинет. Иными словами, ему надо будет пройти еще некоторое расстояние. Но сначала будет небольшой квадратный вестибюль с запертыми изоляторами и дежурным. И еще одной дверью, ведущей на улицу, напротив его стола. А до него, по обе стороны короткого коридора, наверняка находятся комнаты для допросов. Помещения с обшарпанной мебелью для полицейских и подозреваемых должны быть справа, а слева находятся комнаты побольше – те, что он видел, когда его вели в камеру. Всего таких помещений два. Именно туда они сейчас и направлялись, решил Ричер. В более удобные комнаты для бесед арестованных с адвокатами, где имелись окна на дверях – узкие вертикальные зарешеченные прямоугольники, расположенные чуть правее центра, над ручками.
Он прошел мимо первой двери, заглянул в окошко с безразличным видом и увидел, что у левой части стола расположилась Салливан в своей аккуратной парадной форме. Ее руки неподвижно лежали на закрытом портфеле. Джек продолжал идти дальше, ко второй двери, где он остановился и уже открыто посмотрел в окно.
Вторая комната оказалась пустой.
Ни арестованного, ни адвоката – мужчины или женщины.
Ни орел, ни решка.
Пока.
Из-за спины Ричера послышался голос высокого капитана:
– Не спешите, майор. Вам нужно вернуться.
Джек подошел к первой двери, которая не была заперта. Капитан повернул ручку, и дверь открылась. Арестованный прислушался: четкий металлический щелчок, поворот тщательно подогнанных петель, слегка зашуршал силиконовый герметик… Не слишком громко, но вполне отчетливо. Ричер вошел. Салливан подняла голову.
– Позвоните, когда закончите, адвокат, – сказал ей капитан.
Джек сел напротив женщины, а его высокий сопровождающий закрыл дверь и удалился. Дверь не запиралась, потому что внутри не было ручки. Неожиданно плоская поверхность, словно лицо без носа. Рядом с косяком имелась кнопка. Позвоните, когда закончите. Само помещение оказалось чистым и приятным, хотя и без окон, но с аккуратной и относительно новой мебелью и довольно яркой лампой.
Салливан не стала открывать портфель. Она продолжала сидеть, положив на него руки.
– Я не намерена представлять вас в деле по обвинению в нападении на Муркрофта, – заявила она. – Более того, я вообще не хочу вас представлять.
Ричер не ответил. Он пытался понять, какие звуки можно услышать из коридора. Не слишком много, но этого может оказаться достаточно.
– Майор? – позвала его Салливан.
– Вам поручили меня защищать, так берите, что дают, – отозвался Джек.
– Полковник Муркрофт – мой друг.
– Ваш бывший учитель?
– Один из них.
– Тогда вы знаете, какими бывают такие парни. Мысленно они никогда не покидают свой класс. Сократический метод, или как там его называют. Он дразнил меня, чтобы развлечься. Он спорил ради спора, потому что они всегда так поступают. А когда вы ушли, сказал, что займется оформлением бумаг, как только закончит завтракать. Он собирался это сделать с самого начала. Но сразу отвечать на вопрос – нет, не его стиль.
– Я вам не верю. В тот день не было подано никаких документов.
– Я видел его в последний раз, когда он выходил из столовой. Примерно через две минуты после вас.
– Значит, вы отрицаете и это свое преступление?
– Подумайте, адвокат. Моя цель состояла в том, чтобы майор Тернер вышла на свободу. Как нападение на Муркрофта могло мне помочь? Это привело бы к потере одного, двух или даже трех дней.
– Почему вы так беспокоитесь из-за майора Тернер?
– Мне понравился ее голос по телефону.
– Может быть, Муркрофт вас рассердил.
– Я выгляжу рассерженным?
– Немного.
– Вы ошибаетесь, майор. Я не выгляжу рассерженным. Потому что не испытываю этого чувства. Я терпеливо сижу здесь. Муркрофт – не первый преподаватель, с которым я встречался в жизни. Я ходил в школу.
