Кристофер Мур - Азиатский рецепт
О работе в Таиланде Владимир поведал Алисе в Москве, во время совместного шопинга. Тогда в лучших подпольных бутиках города Алиса купила сапоги, белье, несколько платьев, сотовые, два девятимиллиметровых пистолета и новые часы. Так Владимир показал свою щедрость.
Что же он задумал теперь, приглашая ее в торговый центр эконом-класса, забитый девицами, живущими на пятьсот долларов в месяц? «Сентрал фестивал». Как должна понимать этот вызов Алиса?
Пока Тодд получал рецептурные лекарства, она позвонила Дювелу. Тодд вернулся и услышал от нее новости.
– Значит, ты меня домой не повезешь, – резюмировал он, медленно спускаясь по больничной лестнице.
– Тебя отвезет твой друг волонтер Дювел.
– Что? Ты ведь ему не звонила? Скажи, что не звонила!
– Твоя бывшая не ухо тебе порезала, так?
– Надеюсь, Дювел послал тебя подальше.
– А ты сам в это веришь?
Молчание Тодда подтверждало, что это маловероятно.
– По-твоему, Дювел умеет посылать?
Алиса вскинула голову, недоумевая, зачем спала с ним и не требовала двойной оплаты. Теперь она чувствовала себя использованной, но что сделано, то сделано. Тем паче это помогло подготовить операцию.
– Дювел сказал, что с удовольствием тебя выручит. Заодно поблагодарит за то, что ты оплатил счет Джеральда.
– А у меня был выбор? Иначе мне бы вещи не отдали. Вымогательство – вот как это называется.
– Дювел уже в пути.
Тодд надулся, а Алиса ненавидела, когда мужчины дуются. Глаза на мокром месте, голос плаксивый – точь-в-точь как двухлетка, требующий любви и заботы. Алиса презирала себя за то, что разжевывает ситуацию взрослому.
– Прости, но у меня встреча с Владимиром.
– Где?
– На Бенч-роуд. Магазин техники «Пауэр бай» на территории «Сентрал фестивал».
– Ты за покупками с ним собралась, поэтому вызвала Дювела? По магазинам захотела прошвырнуться?
– Ты спас его мать, и он должен отвезти тебя домой, – заявила Алиса, игнорируя скулеж о шопинге в «Сентрал фестивал».
– Дювел ничего мне не должен, а ты должна.
Вот так оно – бесплатно спать с мужчинами, они сразу на чувства давят.
– Он считает тебя героем. Говорит, волонтеры туристической полиции устроят в твою честь вечеринку.
– На хрен мне их вечеринка. А тебе все это в кайф, да?
– Ну, Тодд, герой нужен каждому.
Разумеется, с Дювелом Алиса перегибала палку. Она перегибала ее и с Тоддом, и с Владимиром, и с остальными знакомыми. Тодд и пальцем не пошевелил ради потерявшейся старухи. Спасла ее Тои, его лучшая кассирша и мама-сан[15]. Тодд рвал и метал, приказывал девушкам вышвырнуть старуху из бара, но тут появился высоченный волонтер Дювел и сжал его в медвежьих объятиях. Со слезами на глазах великан благодарил Тодда за великодушие и радовался, что в Паттайе есть один человек, не опустившийся до уровня других жителей Города Грехов.
За пару часов «геройский» поступок Тодда из элементарного недоразумения превратился в городскую легенду. Тодд не спешил ее развенчивать. За героя его принимали нечасто. Как ни напрягал он память, другой такой ошибки вспомнить не мог. В общем, он не стал ничего исправлять и совершенно не раскаивался. Не «построй» волонтер Дювел медсестер приемного отделения, Тодд истек бы кровью и сдох бы в страшной агонии, как никому не нужный эмигрант.
– Эй, ты хоть приезда Дювела дождешься?
Алиса повернулась к Тодду:
– Главное – от солнца прячься. Дювел скоро приедет.
– У тебя машина Пива! – проорал Тодд.
– Не волнуйся, у него другая есть, – успокоила она.
«Сука!» – про себя выругался Тодд, глядя, как Алиса уезжает на «БМВ», который Пиво выделил ей, чтобы она забрала из больницы самого важного человека в команде. Она, что, свихнулась? Тодд – технический эксперт, черт подери, единственный в команде, кто шарит в «РПГ», «Корнетах»[16] и оружии массового поражения, способен определить их рыночную стоимость, модель, разобрать и упаковать для пересылки. В отличие от других в оружии он дока, за что его и пригласили в команду. Иными словами, Тодд считал себя и героем, и ценным кадром.
Но, в таком случае, почему Пиво дал ключи от «БМВ» Алисе, чтобы та укатила в магазин с Владимиром, а его, свежезаштопанного бедолагу, бросила под тропическим солнцем? Вопрос мучил Тодда, но боль в животе мучила сильнее, поэтому он вернулся в здание больницы и рухнул на диванчик в фойе.
Когда Дювел в форме волонтера туристической полиции прикатил на мотоцикле, Тодд спал, свернувшись калачиком.
– Дружище, ты готов ехать домой? – спросил Дювел, потрепав Тодда по плечу.
Спросонья Тодд перепугался: шутка ли, над ним склонился настоящий великан.
– Домой… Ага, конечно. Вот, вздремнул минутку.
«Здорово!» – подумал Тодд и медленно, с помощью Дювела поднялся. Амплуа крутого копа в Паттайе выделяет иностранца из общей массы, ведь большинство фарангов напоминает беглых преступников. Дювел завел мотоцикл и кивнул на пассажирское место – садись, мол. Тодд осторожно перекинул ногу через седло, Дювел подстраховал его и усадил на мотоцикл. Секунду спустя они понеслись прочь от больницы. Тодд обвил руками пояс Дювела. Болтать не хотелось, впрочем, особого значения это не имело: Дювел охотно рассказывал самому себе об отце, о матери-тайке, о службе. Тодд даже слов почти не разбирал. Он подался вперед к спине Дювела и, переживая, что его увидят на мотоцикле, нацепил дешевые солнечные очки.
– Как ты, Тодд? – спросил Дювел, обернувшись.
– Эй, следи за дорогой, не оборачивайся.
– Спасибо, что выручил Джеральда. Он очень тебе благодарен.
Тодд прильнул к Дювелу. Зашитый живот заболел так, что хоть плачь.
– Слушай, притормози, а?
– По Алисиным словам, доктора велели тебе ехать домой. Что-то ты бледноват. Как себя чувствуешь?
Тодд покачал головой.
– Высади меня у «Сентрал фестивал». Оттуда я сам домой приеду.
Волонтер Дювел глянул на своего пассажира и вскинул брови.
– Тебе нужно что-то купить?
– Да, кое-что. Потом такси поймаю.
– Как хочешь. Извини, если донимаю вопросами. Просто жертвы поножовщины обычно в большие магазины не торопятся.
– Значит, я необычный. Обожаю шопинг.
– Очень по-американски. Духу придает, настроение поднимает – мне все ясно.
По торговому залу Тодд передвигался медленно: один робкий шаг, потом еще один. Застывшие мышцы ныли и требовали болеутоляющих. Тодд остановился у фонтанчика для питья, сунул в рот сразу две таблетки и запил водой. Волонтер Дювел держался неподалеку, представляя, как его отец и Джеральд пристроились бы за Тоддом, чтобы дождаться своей очереди, проглотить таблетки и минут через тридцать радоваться жизни.
– Ты сделал для меня достаточно, – сказал ему Тодд. – Более чем. Считай, что мы квиты, – он протянул руку, показывая, что прощается.
Дювел не пожал ему руку.
– Я обещал Алисе отвезти тебя домой.
У Тодда болели даже глаза – не закатишь. Можно подумать, Алисе не наплевать. Либо он заставит добродушного великана, считающего его героем, отвалить, либо сдастся и позволит ему преследовать себя эдаким Святочным духом Прошлых лет[17].
– Дювел… – начал Тодд, но осекся.
– Что, дружище?
– Ничего, пошли телики посмотрим.
Тодд заметил Алису, поднял руку, веля Дювелу остановиться, и приложил палец к губам.
– Не лезь ей на глаза; сперва посмотрим, в чем там дело, – предложил он.
«В женщинах парень вообще не рубит, – отметил про себя Дювел. – Подкрадываться и шпионить за ними – до добра это вряд ли доведет».
Алиса стояла перед телевизором «Сони» с диагональю сто восемь дюймов и разговаривала с немолодым фарангом, который не отводил взгляд от экрана. Показывали «Убить Билла. Фильм 1» – Ума Турман умело рубила и кромсала самурайским мечом японских бандитов в смешных черных костюмах с белыми рубашками и узкими черными галстуками. Кровь то брызгала, то лилась сильной струей, то слабой на пол и стены изысканного токийского ресторана.
Разговаривала Алиса с Владимиром. Даже на пороге пятого десятка тот сохранил хорошую физическую форму – плечи мощные, шея, как у быка. На груди Владимира красовалась толстая золотая цепь с подвеской – золотым же долларовым знаком размером с теннисный мяч. В вырезе рубашки курчавились черные волосы. Владимир широко улыбнулся: Ума махнула мечом и отсекла бандиту ногу. Обрубок упал в лужу крови: Владимир осклабился. Русские не подозревали, что за ними наблюдают Тодд с Дювелом – они завороженно следили, как Ума методично набивает обеденный зал трупами.
Взгляд Владимира метнулся к Алисе и снова уперся в экран.
– Ты похожа на нее, только рубишь не ноги, а яйца, – отметил он, наблюдая, как Ума отсекает японцу руку.
Определенное сходство впрямь имелось – Алиса и Ума были одного возраста, роста, с одинаковым цветом волос и вытянутым лицом, выдававшим любительницу запугивать и причинять боль. Порой Алиса гадала, не из-за сходства ли Владимир привлек к работе именно ее. В фильме, безостановочно прокручивающемся у него в голове, Алиса играла главную роль. Поэтому ответила она не сразу.
