Агата Кристи - Загадочное происшествие в Стайлзе
– Старина, – тихо произнес я, оттащив его в сторону, – разумно ли вы ведете себя? Не хотите же вы на самом деле, чтобы весь дом узнал о нашем досадном промахе… Вы же играете на руку убийце!
– Вы так думаете, Гастингс?
– Уверен.
– Ладно, ладно, друг мой, впредь я буду учитывать ваши предусмотрительные советы.
– Вот и хорошо. Хотя, к сожалению, они немного запоздали.
– Несомненно.
Он выглядел таким подавленным и смущенным, что я даже пожалел его, хотя продолжал думать, что он заслужил мой разумный упрек.
– Что ж, – изрек он в итоге, – нам пора уходить, mon ami.
– Вы считаете, что уже все закончили здесь?
– Да, на данный момент. Вы прогуляетесь со мной до деревни?
– С удовольствием.
Он взял свой маленький баул, и мы вышли в парк через застекленные двери гостиной. Навстречу нам попалась Синтия Мэрдок, и Пуаро галантно посторонился, пропуская ее.
– Простите, мадемуазель, позвольте задержать вас на минутку.
– Да? – Она заинтригованно обернулась к нему.
– Вам приходилось готовить лекарства для миссис Инглторп?
– Нет, – слегка покраснев, стесненно ответила Синтия.
– Только приносили ей порошки?
– Ах, да, однажды я принесла ей немного снотворного, – еще больше покраснев, призналась она.
– В этой коробке? – уточнил Пуаро, показав ей опустевшую коробку.
Она кивнула.
– Вы можете сказать мне, как оно называлось? Сульфонал? Или веронал?
– Нет, порошок бромида.
– Вот как! Благодарю вас, мадемуазель, всего наилучшего.
Мы быстро направились к выходу из парка. По пути я то и дело поглядывал на своего спутника. Раньше я частенько замечал, что в моменты волнения глаза его становятся по-кошачьи зелеными. И сейчас они сияли, как изумруды.
– Друг мой, – нарушил он молчание в конце концов, – у меня появилась одна оригинальная версия, довольно странная и даже невероятная… И в то же время… она объясняет все произошедшее.
Я пожал плечами. В глубине души мне подумалось, что Пуаро слишком увлекается разнообразными невероятными и причудливыми версиями. В данном случае, несомненно, очевидная правда буквально лежала на поверхности.
– В общем, вы получили объяснение отсутствия обычных сведений на аптечной коробке, – заметил я. – Очень простое, как вы и предполагали. Даже странно, как я сам об этом не подумал.
Пуаро, казалось, вовсе не слышал меня.
– Они là-bas[22] сделали еще одно открытие, – заявил он, указав большим пальцем через плечо в сторону особняка Стайлз-корт. – Мистер Уэллс упомянул о нем, когда мы поднимались в спальню миссис Инглторп.
– О чем же он поведал?
– В запертом письменном столе будуара они обнаружили завещание миссис Инглторп, написанное до ее недавнего замужества, в котором все ее состояние отписывалось Альфреду Инглторпу. Должно быть, она составила его сразу после их обручения. Оно изумило не только мистера Уэллса, но и Джона Кавендиша. Завещание было написано на специальном бланке и засвидетельствовано двумя другими слугами, Доркас действительно ничего не подписывала.
– А мистер Инглторп знал о нем?
– Говорит, что не знал.
– По-моему, стоит усомниться в его честности, – скептически заметил я. – И вообще, такое количество завещаний кажется мне подозрительным. Кстати, не поясните ли, как те каракули на конверте привели вас к мысли о составлении нового завещания?
– Mon ami, – с улыбкой произнес Пуаро, – случалось ли вам при написании письма остановиться, задумавшись о правописании какого-то слова?
– Да, частенько. Полагаю, каждый сталкивался с такими трудностями.
– Совершенно верно. А не приходилось ли вам в таком случае попробовать написать сомнительное слово разок-другой на промокашке или ненужном клочке бумаги, чтобы посмотреть, какое из написаний выглядит правильно?.. В общем, миссис Инглторп поступила именно так. Вы можете заметить, что слово «обладаю» произносится с тремя «а», но правильно начинать его с «о». Убедившись в правильности второго варианта, она и написала «Все, чем я обладаю». А теперь, что же это подсказало мне? Это подсказало мне, что миссис Инглторп в тот день писала что-то о принадлежащей ей собственности, и я сразу подумал о найденном в камине клочке бумаги и о вероятности написания нового завещания – ведь в таком документе вполне мог использоваться такой глагол. А возможность написания подтвердило чуть позже и еще одно обстоятельство. Из-за царившего в доме смятения нынче утром никто не подумал об уборке в будуаре, поэтому на полу около стола остались грязные земляные следы. Погода стояла сухой несколько дней, и такие следы могли оставить только особые посетители.
Подойдя к окну, – помедлив, продолжил Пуаро, – я немедленно обратил внимание на клумбы с недавно высаженными бегониями. Цвет земли на клумбах точно совпадал с оттенком грязных следов обуви на полу будуара; кроме того, я выяснил, что цветы высаживали вчера днем. Получив эти сведения, я и пришел к выводу, что один, а скорее всего, два садовника – поскольку на полу осталось две пары разных отпечатков – заходили в будуар. Ведь если бы миссис Инглторп просто захотелось поговорить с ними, она сделала бы это через окно, и им бы не пришлось нести грязь в дом. Тогда-то у меня возникла веская версия того, что она написала новое завещание и пригласила двух садовников заверить ее подпись. И вот дальнейшие события подтвердили правильность моей гипотезы.
– Какое остроумное решение! – невольно восхитился я. – Должен признать, что, увидев те нацарапанные на конверте слова, сам я пришел к абсолютно неверным выводам.
– У вас разыгралось воображение, – с улыбкой заметил Пуаро. – Как говорится, воображение нам славно служит, но волю ему лучше не давать. Обычно самым вероятным является простейшее объяснение.
– Тогда другой вопрос… Как вы узнали, что ключ от того бювара потерялся?
– Ну, точно я этого знать не мог. Просто моя догадка оказалась верной. Вы ведь тоже заметили на головке ключа погнутое проволочное колечко. Оно сразу навело меня на мысль о том, что ключ сорвался с брелка. И если бы ключ действительно потеряли и вновь нашли, то миссис Инглторп успела бы вернуть его в свою связку. Однако в ее связке я обнаружил один новый, блестящий ключ и понял, что это и есть запасной ключ от бювара, поэтому у меня возникла версия того, что кто-то другой вставил в замок бювара потерянный ключ.
– Да, – воодушевился я, – несомненно, бювар открывал Альфред Инглторп.
– Вы абсолютно уверены в его виновности? – Пуаро с любопытством взглянул на меня.
– Ну естественно. Ведь новые факты, видимо, еще более четко указывают на него.
– Напротив, – спокойно возразил Пуаро, – как раз добавляется несколько фактов в его защиту.
– Неужели?
– Именно так.
– Я вижу только один.
– И какой же?
– Что вчера ночью он отсутствовал в доме.
– «Пальцем в небо», как говорится у вас, англичан! Вы выбрали как раз тот факт, который, на мой взгляд, говорит против него.
– Почему же?
– Потому что, если мистер Инглторп знал, что прошлой ночью его жена будет отравлена, то наверняка постарался бы обеспечить свое отсутствие. И ушел он из дома под явно надуманным предлогом. Таким образом, остаются две возможности: либо он знал, что должно случиться, либо ему понадобилось уйти по иной причине.
– Но по какой? – недоверчиво спросил я.
– Откуда же я знаю? – ответил Пуаро, пожав плечами. – Безусловно, постыдной. Наш мистер Инглторп, смею сказать, изрядный мошенник… но совсем не обязательно убийца.
Я с сомнением покачал головой.
– Пожалуй, сейчас мы не сможем прийти к согласию, – заметил бельгиец. – Ладно, оставим пока этот вопрос. Время покажет, кто из нас прав. Давайте лучше рассмотрим другие аспекты нашего дела. Как вы объясняете то, что все двери в спальне были заперты изнутри?
– Ну, тут уж… – задумчиво протянул я, – тут уж надо призвать на помощь логику.
– Несомненно.
– Попробуем рассуждать логически. Двери были закрыты – мы видели это собственными глазами, однако наличие стеаринового пятна на полу и сожженное завещание доказывают то, что ночью кто-то входил в ее комнату. Вы согласны?
– Полностью. Пока все превосходно логично. Продолжайте.
– Итак, – приободрившись, сказал я, – поскольку наш злоумышленник не проник в комнату через окно или иным колдовским способом, следовательно, миссис Инглторп сама впустила его, открыв дверь. Таким образом, укрепляется подозрение о том, что нашим неизвестным преступником является ее муж. Вполне естественно, что она впустила к себе своего мужа.
– Почему же «естественно», – возразил Пуаро, покачав головой. – Ведь дверь в его комнату она закрыла на засов, но этот весьма странный поступок объясняется тем, что как раз днем между ними произошла бурная ссора. То есть менее всего миссис Инглторп захотела бы впустить именно его.
![Агата Кристи - Загадочное происшествие в Стайлзе [with w_cat]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
