Заговор Людвига - Пётч Оливер

Сара вскинула брови.

– Нельзя отнестись к этому попроще? Я просто пытаюсь помочь вам. Вам и себе.

Лукас помассировал виски. Потом снова перевел взгляд на труп. Ярко-красную лужа крови довольно странно смотрелась среди белых книжных страниц.

«Как будто чернильницу опрокинули, – подумал букинист. – Или красным воском накапали. И эта кровь на моих руках!»

В конце концов Стивен глубоко вздохнул.

– Ладно, – произнес он тихо. – Сделаем так, как вы говорите. У меня сейчас и так забот по горло, не хватало еще толпы полицейских… Все равно разбираться с этим грузом мне придется самому.

– Отлично. Не сомневайтесь, вы еще спасибо мне скажете.

Сара опустилась на колени, скривилась при этом от боли и поискала за стеллажом, пока не нашарила между двумя ящиками перепачканный кровью металлический стержень. Как следует вытерла его платком и положила рядом с трупом.

– С этим покончено.

Она чуть помедлила, после чего разжала безжизненные пальцы гиганта, забрала у него пистолет, со знанием дела поставила на предохранитель и спрятала оружие в карман.

– Что-то мне подсказывает, что он нам еще понадобится. – Сара вновь взглянула на Стивена. – А теперь давайте наконец разыщем эту чертову книгу.

Лукас кивнул, словно под гипнозом. Он уже и забыл, зачем они, собственно, пришли сюда. Наконец Стивен осторожно обошел лужу и стал рыться в дальней части архива, где хранились научные труды XVII и XVIII веков. Руки у него дрожали, при каждом шорохе ему казалось, что на лестнице кто-то есть – может, тот, второй незнакомец? В какой-то момент у него возникло ощущение, что труп на полу обратится в зомби и придушит его своими крепкими руками.

– Черт, долго вы там возиться будете? – проворчала Сара. – Этот тип в капюшоне, чего доброго, позвонит в полицию. Представляю, что тут начнется!

– Я… Минуточку.

Стивен прошел вдоль стеллажей. Книги были расставлены в алфавитном порядке, и «Тахиграфия» Шелтона оказалась справа на самом верху. Это был невзрачного вида увесистый фолиант под картонной обложкой. Букинист, точно воришка, спрятал его под пиджак.

– А теперь убираемся, – распорядилась Сара, уже направляясь к лестнице. – Помолиться за громилу можно и в машине. Согласны?

Часом позже Стивен, в спортивном трико и застиранной футболке, сидел в кабинете Сары за чашкой черного чая.

Девушка убедила его, что возвращаться в собственную квартиру сейчас небезопасно. Если люди в темно-зеленых куртках разыскали его лавку, то им не составит труда выяснить и его адрес. Все равно Стивен был слишком взволнован, чтобы улечься спать. За прошедшие сутки жизнь его перевернулась с ног на голову. Поэтому скрепя сердце букинист согласился переждать в кабинете у Сары. Хоть и пришлось довольствовать лишь чаем и чистыми обносками.

Стивен прикусил губу. Труп в его лавке не давал ему покоя. Он убил человека, и не важно, что эта мера была вынужденной. А эта так называемая арт-детектив вела себя так, будто ничего не случилось… Сара, конечно, тоже пребывала в некотором смятении и допивала уже второй стакан виски, но в общем и целом произошедшее в подвале она перенесла на удивление легко. Кто эта девушка на самом деле?

Заметив его взгляд, Сара улыбнулась и показала в сторону кухни.

– Я, пожалуй, приготовлю нам что-нибудь, – сказала она бодрым голосом. – Мама всегда говорила, что после еды мир видится совсем иначе. Убедиться в этом я так и не смогла, хотя возможно, что это моя мама так стряпала.

– Не понимаю, как вы можете думать в такой момент о еде, – возмутился Стивен. – Человек убит! Для вас это обычное дело?

– Нет, вовсе нет, – Сара склонила голову набок и задумчиво посмотрела на букиниста. – Но у меня, видимо, кожа потолще вашей. Там, где я выросла, подобные случаи были в порядке вещей.

– Дайте угадаю, – усмехнулся Стивен. – Бронкс в Нью-Йорке или Соуэто в Йоханнесбурге?

Сара усмехнулась в ответ.

– Веддинг, Берлин. Бывали там? Треть населения иммигранты, треть безработные. Если у тебя нос не разбит, с тобой и играть никто не станет. Лучшим развлечением для нас было, когда полиция штурмовала очередной наркопритон. А на детской площадке на Максштрассе наркоманы держали тайник в песочнице. – Она втянула воздух, словно закурила сигарету. – Тот тип в вашем архиве был похож на одного из дилеров, которые вечно прогоняли нас с качелей.

Стивен задумчиво кивнул:

– Понимаю. Полагаю, вам и родители помочь особо не могли?

– Родители? Помочь? – Сара тихо рассмеялась и принялась задумчиво рассматривать свои ногти, покрытые зеленым лаком. – Все было наоборот. Мне приходилось помогать родителям. Вам когда-нибудь доводилось тащить в постель маму, вдрызг пьяную, и снимать с нее заблеванную одежду?

– Я… боюсь, что нет, – пробормотал Стивен. – Такого опыта у меня не было. – Он чуть помедлил, после чего продолжил: – А ваш дядя не мог помочь? В том смысле, что он все-таки был профессором. Я и подумал…

– Вы не знали мою маму, – грубо прервала его Сара. – Дядя Пауль все перепробовал. Но если человеку захочется напиться, то он напьется. И если дать ему денег, он купит не детских одежек, а дешевого пойла. – Она резко поднялась. – А теперь прошу простить меня. Кухня ждет.

Сара молча вышла в коридор и скрылась на кухне. Стивен долго смотрел ей вслед. Эта девушка постоянно сбивала его с толку! Она была словно в невидимом панцире. Всякий раз, когда Лукас пытался проявить дружелюбие, Сара отстранялась от него. Она казалась ему магнитом, немного притягивала его – и тут же отталкивала.

Стивен вздохнул и вернулся к более насущным проблемам. На столе перед ним лежал труд Шелтона по стенографии. Это было лишь переиздание 1842 года, но свою задачу выполняло не хуже оригинала или даже лучше. Стивен успел немного полистать книгу. Текст был написан на старом английском, знакомом букинисту по некоторым другим работам той эпохи. Куда больше проблем возникло со странными каракулями, которые Шелтон в XVII веке окрестил «Тахиграфией».

Стивен немного разбирался в стенографии. В университете он посещал семинар по скорописи Иоганна Габельсбергера. Его система XIX века лежала в основе современной немецкой стенографии. Но значки Шелтона были другими и местами напоминали каракули пятилетнего ребенка.

Стивен вздохнул и отпил из чашки крепкого чаю. Похоже, пройдет еще какое-то время, прежде чем он сможет расшифровать дневник Теодора Марота. Что означали странные ряды букв, которые попадались на некоторых страницах, по-прежнему оставалось для него загадкой.

– Сандвичи? – Сара вернулась с кухни с подносом, полным бутербродов. Она снова улыбалась. – С горчичным соусом повозилась в этот раз подольше. Правда, в моем случае это мало что значит.

Стивен чуть ли не с отвращением помотал головой. При виде густого соуса, капающего с бутербродов с лососем, вспомнилась лужа крови в его лавке.

– Спасибо, вы очень любезны, – пробормотал букинист. – Только вот аппетит что-то пропал. Остается только надеяться, что наше решение не звонить в полицию было верным.

– Не сомневайтесь. – С бутербродом в руке Сара показала на старинную книгу перед Стивеном. – Ну как, выяснили что-нибудь?

Стивен невольно отодвинул «Тахиграфию» Шелтона.

– Осторожнее тут с майонезом, – пробормотал он. – Это вам не журнал какой-нибудь.

– Прошу прощения, – Сара улыбнулась и отставила поднос. – Я и забыла, что у вас столь трепетное отношение к книгам.

– Просто не люблю, когда их пачкают майонезом, – ответил букинист. – Тем более что это редкий экземпляр и не хотелось бы, чтоб на нем появились жирные пятна… – Он показал на свою футболку и штаны, обвисшие на бедрах. – Это вы их раньше носили?

– Это шутка? – Сара возмущенно вскинула брови. – Я кто, по-вашему? Мисс Пигги? [15] Они остались от моего бывшего, а он, видимо, чуть крупнее вас. – Она пожала плечами. – Вот и дожидаются с тех пор, пока я их не выброшу вместе с другими шмотками. Но от вещей мне почему-то избавиться труднее, чем от их владельца.