Ли Чайлд - Джек Ричер, или Гость
– Заходите, – снова пригласил Ричер. – Я только что сварил кофе.
Он вернулся на кухню. Заглянул в буфет и достал еще две кружки. Сполоснул их в мойке. Послышался скрип половиц: Блейк вошел в дом. Затем прозвучала более легкая поступь Ламарр, и входная дверь закрылась.
– Могу угостить только черным, – крикнул Ричер. – Боюсь, в этом доме нет ни молока, ни сахара.
– Черный – как раз то, что нужно, – откликнулся Блейк.
Он стоял в дверях кухни, не желая вторгаться на чужую территорию. Ламарр маячила у него за спиной, через его плечо оглядывая кухню с неприкрытым любопытством.
– Мне ничего не надо, – сказала она.
– Джулия, выпей кофе, – предложил ей Блейк. – Ночка выдалась длинная.
Его тон был чем-то средним между приказом и отеческой заботой. Удивленно посмотрев на него, Ричер налил три кружки. Взяв свою, он прислонился к кухонному столу и стал ждать.
– Нам нужно поговорить, – сказал Блейк.
– Кто эта третья женщина? – спросил Ричер.
– Лорейн Стэнли. Она была сержантом, служила в хозяйственной части.
– Где?
– Где-то в Юте. Ее обнаружили убитой в Калифорнии вчера утром.
– Обстоятельства убийства те же самые?
– Абсолютно идентичные, – кивнул Блейк.
– И прошлое такое же?
– Жалоба на сексуальные домогательства, выиграла дело, но затем все равно уволилась.
– Когда?
– История с домогательствами произошла два года назад, уволилась Стэнли в прошлом году. Таким образом, теперь убитых трое. Так что служба в армии – это не случайное совпадение, поверьте.
Ричер пригубил кофе. Напиток показался ему слабым и каким-то затхлым. Похоже, внутри кофеварка была покрыта толстым слоем минеральных отложений. Вероятно, существует специальная процедура очистки от накипи.
– Я никогда не слышал о Лорейн Стэнли, – наконец произнес Ричер. – Я никогда не служил в штате Юта.
Блейк кивнул.
– Мы можем где-нибудь поговорить?
– А разве мы здесь не разговариваем?
– Можно где-нибудь присесть?
Ричер оторвался от стола и направился в гостиную, жестом предложив следовать за ним. Он поставил кружку на журнальный столик и поднял шторы, открывая кромешную темноту на улице. Окна выходили на запад, на реку. Пройдет еще несколько часов, прежде чем солнце поднимется достаточно высоко и озарит небо в этой стороне.
Перед холодным камином, полным прошлогодней золы, стояли по периметру квадрата три диванчика. Последние радости жизни, которыми наслаждался отец Джоди. Блейк сел лицом к окну, Ричер устроился напротив него, а Ламарр, повозившись с короткой юбкой, заняла место прямо перед камином. Ее кожа была такого же цвета, что и зола.
– Мы по-прежнему считаем, что наш психологический портрет правильный, – сказала Ламарр.
– Вам виднее.
– Это сделал человек, в точности похожий на вас.
– Вы считаете, это вероятно? – спросил Блейк.
– Что вероятно? – ответил вопросом на вопрос Ричер.
– То, что за этим может стоять военный?
– Вы спрашиваете, может ли военный быть убийцей?
– Да, – подтвердил Блейк. – У вас есть мнение по этому вопросу?
– По моему мнению, это очень глупый вопрос. Все равно что спросить, умеет ли жокей ездить верхом.
Наступила тишина. Лишь приглушенный хлопок из подвала, означающий, что включилась система отопления, а затем быстро распространяющийся скрип труб, которые расширялись от температуры и терлись о балки.
– Вот вы и были вероятным подозреваемым в первых двух убийствах, – сказал Блейк.
Ричер ничего не сказал.
– Отсюда слежка, – продолжал Блейк.
– Это извинение? – спросил Ричер.
– Наверное, можно считать и так, – согласился Блейк.
– Тогда зачем вы меня заграбастали? Если уже знали наверняка, что я здесь ни при чем?
Блейк вроде бы смутился.
– Наверное, нам хотелось показать, что в деле наметился хоть какой-то прогресс.
– Вы собирались продемонстрировать прогресс, забрав невиновного? Не верю.
– Я уже принес извинения, – сказал Блейк.
Снова наступила тишина.
– Вы установили, кто был знаком со всеми тремя убитыми? – спросил Ричер.
– Пока что нет, – ответила Ламарр.
– Мы считаем, что, возможно, предыдущее личное знакомство не является обязательным фактором, – заметил Блейк.
– Кажется, пару часов назад вы считали обратное. Вы рассказывали мне, что я был хорошим знакомым этих женщин, звонил им в дом и они меня впускали.
– Не вы, – возразил Блейк. – Человек, похожий на вас, только и всего. А сейчас мы думаем, что, скорее всего, ошибались. Убийца выбирает свои жертвы из определенной категории. Женщин, служивших в армии, жаловавшихся на сексуальные домогательства и впоследствии уволившихся. Так что, возможно, лично он с ними не знаком, а просто принадлежит к категории, знакомой с ними. Например, он из военной полиции.
Ричер улыбнулся.
– То есть вы снова начинаете подозревать меня.
Блейк покачал головой.
– Нет, вас не было в Калифорнии.
– Неправильный ответ, Блейк. Я не совершал эти убийства, потому что я не убийца.
– Вам никогда не приходилось никого убивать? – спросила Ламарр таким тоном, как будто наперед знала ответ.
– Только тех, кто этого заслуживал.
Ламарр улыбнулась ему в ответ.
– Как я уже говорила, мы по-прежнему считаем, что наш психологический портрет правильный. Это сделал какой-то уверенный в собственной правоте сукин сын вроде вас.
Ричер обратил внимание, что во взгляде Блейка, брошенном на нее, смешались поддержка и неодобрение. Свет из кухни, проникая через коридор, превращал волосы Ламарр в полупрозрачный нимб, придавая ей сходство с черепом. Блейк подался вперед, пытаясь привлечь к себе внимание Ричера.
– По нашему мнению, вполне возможно, что убийца служит или служил в военной полиции.
Оторвав взгляд от Ламарр, Ричер пожал плечами.
– Все возможно.
Блейк кивнул.
– И вполне понятно, что верность службе не позволяет вам согласиться с нашим предположением.
– На самом деле мне не позволяет это сделать здравый смысл.
– То есть?
– Вы почему-то решили, что дружба, доверие имеют какое-то отношение к делу. Но в армии никто не доверяет военной полиции. И насколько мне известно, не водит с ней дружбу.
– Вы сами рассказали нам, что Рита Симека должна была запомнить вас как друга.
– Я – совсем другое дело. Я прилагал для этого усилия. Но это можно сказать про очень немногих.
Снова молчание. Туман за окном заглушал звуки, одеялом окутывая дом. Зато громко шумела вода, протекавшая по батареям.
– Ладно, вернемся к нашему вопросу, – наконец заговорил Блейк. – Как уже заметила Джулия, мы работаем по своей методике, и она однозначно свидетельствует о том, что здесь замешана армия. Категория, к которой относятся жертвы, слишком узкая, чтобы можно было говорить о случайном совпадении.
– И?
– Как правило, Бюро и армия не слишком ладят друг с другом.
– Ну, тут нет ничего удивительного. А с кем вы, ребята, ладите, черт возьми?
Блейк кивнул. На нем был дорогой костюм, еще ни разу не бывавший в чистке. Блейк чувствовал себя в нем неудобно, словно школьный тренер по футболу, пришедший на встречу с выпускниками.
– Никто не ладит ни с кем, – подтвердил Блейк. – Не мне вам объяснять, как соперничают между собой различные ведомства. Когда вы сами служили в военной полиции, вам приходилось сотрудничать с гражданскими службами?
Ричер промолчал.
– Так что вы сами все знаете, – продолжал Блейк. – Армия ненавидит Бюро, Бюро ненавидит ЦРУ, все ненавидят всех.
Наступило молчание.
– Поэтому нам нужен посредник, – сказал Блейк.
– Кто?
– Советник. Человек, который нам поможет.
Ричер пожал плечами.
– Я никого не знаю. Я уже давно выпал из обоймы.
Молчание. Допив кофе, Ричер поставил пустую кружку на стол.
– Это можете взять на себя вы, – сказал Блейк.
– Я?
– Да, вы. Вы ведь еще не забыли, что к чему, так?
– Об этом не может быть и речи.
– Почему?
Ричер покачал головой.
– Потому что не хочу.
– Но вы могли бы.
– Мог бы, но не хочу.
– Мы изучили ваш послужной список. Вы были чертовски хорошим следователем.
– Это осталось в прошлом.
– Возможно, у вас еще остались друзья, люди, которые вас помнят. Которые перед вами по-прежнему в долгу.
– Возможно, остались, а может быть, и нет.
– Вы могли бы помочь нам.
– Возможно, и мог бы, но не буду.
Откинувшись назад, Ричер разложил руки на подушках диванчика и вытянул ноги.
– Вы не испытываете никаких чувств? – спросил Блейк. – Вам не жаль женщин, которых убили? Это ведь не должно было случиться.
– В армии служит миллион человек, – сказал Ричер. – Я прослужил тринадцать лет. Сколько раз за это время сменился состав? Ну, один раз наверняка. Так что со мной в разное время служили два миллиона человек. Закон больших чисел гласит, что кого-то из них убьют. Это так же точно, как и то, что кто-то из них выиграет в лотерею. Я не могу переживать за всех.
