Темная игра смерти. Том 2 - Симмонс Дэн
Мост кончился. Энн резко свернула влево, и мы вылетели на автостраду, едва не врезавшись в огромный фургон, который непрерывно сигналил нам. Указатель впереди сообщал, что мы въезжаем на федеральную дорогу. В разные стороны от нее шли четыре пустых ответвления, освещенные ртутными лампами. Вертолет пронесся над «де Сото», ослепив нас красными и зелеными огнями, сделал круг и завис в ста ярдах впереди. На таком открытом пространстве мы представляли для него слишком легкую добычу, как металлические утки в конце длинного тира.
Машина взвизгнула тормозами, закрутилась на месте, и мы вылетели на узкую, без всяких указателей дорогу. Она вела на юго-восток, вниз под эстакаду, обозначенную на карте как скоростное шоссе. Дорога – это слишком громко сказано, скорее она напоминала посыпанную гравием широкую колею. Фары нашей машины выхватывали из темноты железобетонные опоры эстакады. Платье и свитер Энн пропитались потом, я обратила внимание на весьма странное выражение ее лица. Вертолет по-прежнему не покидал нас, он как фантом возник над железнодорожным полотном, идущим параллельно шоссе. Мелькавшие мимо опоры усиливали ощущение скорости. Наш древний спидометр заклинило на отметке сто миль в час.
Впереди гравиевая дорога обрывалась, а вверху раскинулась целая сеть автомобильных развязок, поддерживаемая колоннами и опорами. Мы оказались в настоящем железобетонном лесу.
Я следила за тем, чтобы Энн не нажимала на тормоз, и мы проехали расстояние с половину футбольного поля, подняв облако пыли, которое скрыло нас из виду. Когда пыль осела, наша машина остановилась менее чем в ярде от огромной опоры размером с небольшой домик. Осторожно объехав ее, мы вынырнули из-под одного моста и тут же нырнули под укрытие другого. Развязка вверху состояла по меньшей мере из пятнадцати дорог. Я заставила Энн проехать еще ярдов пятьдесят и притормозить у бетонного островка. Она выключила двигатель и фары – мне необходимо было отдохнуть.
Мы были как мыши, загнанные в какой-то причудливый храм. Огромные колонны вздымались здесь на высоту пятьдесят футов, а дальше – на восемьдесят и еще выше у основания трех мостов, перекинутых через темные воды реки Шилкил. Вокруг царила полная тишина, если не считать приглушенного гула моторов над головой да свистков поезда. Я досчитала до трехсот, и только после этого у меня появилась надежда, что вертолет потерял нас из виду.
Но я ошиблась в своих расчетах. Адская машина зависла под самым высоким мостом, прорезав пространство перед собой лучом прожектора. Вертолет летел очень медленно, чтобы лопасти винта не приближались к платформам и опорам, а фюзеляж его разворачивался то влево, то вправо, как голова осторожного кота.
Луч прожектора обнаружил нашу машину и безжалостно замер, пригвоздив нас к месту. Я мысленно приказала Энн выбраться из машины, и она как-то неуклюже пристроила винтовку на крыше «де Сото».
Велев ей выстрелить, я сразу поняла свою ошибку – вертолет находился пока на недоступном расстоянии.
Отдача от выстрела отбросила Энн назад, винтовка взлетела в воздух и обрушилась на нее сверху. Когда пуля, выпущенная из вертолета, врезалась в ветровое стекло нашей машины, отчего оно разлетелось на мельчайшие осколки, я уже лежала на полу «де Сото», прикрыв голову руками.
Энн удалось подняться, доковылять до машины и левой рукой включить зажигание. Правая рука у нее уже ни на что не годилась и висела плетью. Мы помчались прямо под брюхом вертолета, как доведенные до отчаяния мыши, шныряющие между лапами разъяренного кота, вверх по гравиевой дороге к темному мосту, немного отдалившись от берега реки.
Вертолет следовал за нами, но голые деревья вдоль обочины как-то защищали нас. Машина взлетела на холм, справа остались изгибающиеся к югу скоростные шоссе, слева оказались железная дорога и река. Выбора у нас не было: вертолет висел прямо над нами, деревья здесь росли слишком редко, чтобы за ними можно было укрыться, а «де Сото» не мог преодолеть крутой спуск вниз, где в сотне ярдов виднелась автострада.
Мы свернули влево и ринулись к темному мосту. Перед ним машина резко затормозила. Это был железнодорожный мост, к тому же очень старый. По обеим его сторонам тянулось низкое каменное и металлическое ограждение, узкоколейка с прогнившими шпалами и ржавыми рельсами висела в темноте над водой.
Нам не стоило туда ехать. Дорога была слишком узкой, слишком открытой, и, учитывая помехи, двигаться по ней можно было только на малой скорости.
Мы простояли на месте не более двадцати секунд, но этого оказалось достаточно. Вверху раздался оглушительный рев, сопровождаемый тучами пыли, и я пригнула голову, когда тяжелая масса закрыла собой все небо. Почти одновременно на приборной доске и руле появились пять дырок. Выстрелы продырявили тело Энн Бишоп, она несколько раз дернулась, и все было кончено.
Я открыла дверь и бросилась вон из машины. Одна из тапочек соскочила с ноги и откатилась в заросли кустарника. Халат и ночная сорочка раздулись, как паруса, от того урагана, который устроили лопасти вертолета. Он пролетел почти над моей головой и исчез за линией холмов.
Я поковыляла по деревянным шпалам прочь от моста. За холмами, в отраженном свете скоростной автострады, я различила темный массив парка Феермаунт. Энн рассказывала мне, что этот самый большой городской парк в мире занимает более четырех тысяч акров и тянется вдоль реки. Если бы мне удалось до него добраться…
Вертолет начал подниматься над макушками деревьев, как паук, карабкающийся вверх по своей паутине. Плавно спустившись, он начал приближаться ко мне. Я увидела, что из бокового окна потянулся тонкий красный лучик, рассекавший пыльный воздух.
Повернувшись, я поплелась обратно к мосту, к брошенной машине Энн. Это было именно то, чего они хотели от меня.
Сквозь кустарник вниз к берегу вела крутая тропа. Я свернула на нее, поскользнулась, потеряла вторую тапку и тяжело рухнула на холодную сырую землю. Вертолет проревел надо мной, завис на высоте пятидесяти футов над рекой и принялся ощупывать прожектором берег. Спотыкаясь, я начала снова спускаться, потом упала и футов двадцать катилась вниз, чувствуя, как ветви деревьев и кустарник обдирают мне кожу.
Прожектор вновь отыскал меня, и я зажмурилась от его ослепительного света. О, если бы мне удалось использовать пилота!..
И тут пуля вонзилась в подол моего халата. Я упала на четвереньки и поползла вдоль склона. Вертолет не отставал.
Нет, там была не Нина. Тогда кто же? Я спряталась за трухлявым бревном и разрыдалась. Две пули подряд вонзились в дерево. Я постаралась свернуться в тугой комок. Голова ужасно болела, халат и ночная рубашка были в грязи.
Вертолет висел надо мною рядом с мостом и вращался вокруг собственной оси. Подняв голову, я сосредоточила все свое внимание на этой дьявольской машине и ее пассажирах и, преодолевая нестерпимую головную боль, направила туда луч своей воли с небывалой ранее решимостью.
Все безрезультатно. В кабине находились двое мужчин. Пилот был нейтралом, а другой сам обладал Способностью… Нет, это был не Вилли, хотя такой же сильный и кровожадный. Не зная и не видя его, я не могла оспорить его Способность настолько, чтобы использовать его. Он же вполне мог меня убить.
Я поползла дальше к каменной арке опоры, которая виднелась в двадцати футах впереди. Пуля вгрызлась в землю в десяти дюймах от моей руки. Пятясь назад, я попробовала вернуться на узкую тропу в кустарнике, и следующая пуля едва не попала мне в пятку.
Я припала к земле, прислонилась спиной к бревну и закрыла глаза. Пуля прошила трухлявое дерево рядом с моим позвоночником. Еще одна, разбрызгивая грязь, угодила между ног. И все-таки я доползла до машины.
Энн получила четыре пули. Одна попала ей в желудок и прошла насквозь, другая сломала ребро и руку, третья задела правое легкое и застряла под лопаткой, а четвертой был срезан язык и выбита большая часть зубов. Да, Энн была мертва, но она мне еще нужна. Чтобы использовать ее, я должна была претерпеть всю боль, обрушившуюся на нее. Стоило поставить какой-нибудь заслон, и она бы ускользнула от меня. Но я еще не могла позволить ей умереть. У меня оставалась для нее последняя задача.
