Кемель Токаев - Таинственный след
— Ты же ходил в правление. Что там сказали? — успокоился Черноносов.
— Одни говорят — на ферму уехала, другие, что она здесь. Говорят даже, что видели ее с военными, возможно, она уехала с ними.
— А ведь может и такое быть.
— Вы тоже решили поиздеваться надо мной?
— Ты попусту не злись, парень, — Черноносов сам сел за руль. — Здесь не город, никто не станет проверять. Ты пока успокойся, а я сам поведу машину. Человеку, когда он злится, нельзя садиться за руль.
— Куда поедем?
— Не с пустыми же руками возвращаться, захватим яблок. Я взял бумагу в правлении. Говорят, особенно хорошие яблоки на ферме номер три. Двинем туда, возможно, и твоя девушка там.
В то время, когда Бахытжан и Черноносов ехали в сторону третьей фермы, за сотни километров отсюда, в городе, Глинов получал на почтамте телеграмму.
Текст черноносовского послания уже был известен Бугенбаеву. От него же в Н. на имя Талгата ушла шифровка с приказом выяснить все, что можно, о Тарасове.
Наблюдение установило, что телеграмму получил Глинов. И тут же дал ответ:
«Жду посылку. Тарасов».
Размышляя о «посылке», Талгат решил, что Черноносов имеет в виду обломок самолета, но тут же отказался от этой мысли — не будет же он посылать его по почте, в его распоряжении машина. Значит, смысл слова «посылка» заключается в другом. Он связался с Алма-Атой и доложил все генералу Байтокову. Генерал, выслушав Талгата, коротко сказал:
— Постараемся как можно быстрей разобраться. Возможно, под «посылкой» подразумевается человек. Мне кажется, что на этой неделе он хочет встретиться с кем-то, скажем, с тем же Глиновым. Если дело обстоит именно так, предупредите людей об осторожности — перед отъездом он попытается скрыть все следы. Лучше будет, если вы сами поедете туда. Сколько километров от райцентра до колхоза? Сто пятьдесят? Ну, тогда счастливого пути!
Талгат прикинул: от Н. до Коктала примерно пятьсот километров — 7—8 часов на машине, потом еще часа два до колхоза. Если выехать вечером, утром можно будет пить чай в «Кольбастау». В тот же вечер он выехал из города.
Машина стояла в степи, Черноносов ухитрился незаметно для Бахытжана проткнуть оба передних ската — ему нужна была эта остановка.
Черноносов сидел в кузове. Он чувствовал, что находится рядом с тайной и должен приоткрыть завесу над ней. Он фотографировал все подряд — каждый снимок стоил денег.
— Заклеил камеру? — с нетерпением крикнул он. — Сегодня же выедем назад.
Бахытжан понял причину такой поспешности, но задал наивный вопрос.
— А дынь и арбузов не захватим?
— Купим по пути.
— Ганеке, я сегодня не поеду никуда. Пока не встречусь с Алтыншаш, с места не тронусь.
Черноносов сжал зубы, но промолчал. Он пристально смотрел в сторону села.
— Ты кончил?
Бахытжан понял, что Черноносов схватился за оружие.
— Садитесь, сейчас поедем, — сказал он спокойно, но внутренне готовый к схватке с врагом.
— Здесь есть прямая дорога в Н.? — спросил Черноносов, садясь в кабину.
— Не знаю, может, есть тропы для верховых, а для машины дороги нет. Это точно. Чтобы попасть в город, надо ехать через райцентр.
Только глубокой ночью вернулись они в «Кольбастау».
— Сейчас спать, — сказал Бахытжану Черноносов, — а утром двинем в город.
Утром, когда они входили в столовую перекусить перед дальней дорогой, Черноносов заметил Талгата. Насторожился, почуяв опасность. Талгат махнул рукой, подзывая их к себе.
— Идите сюда, садитесь с нами, — и он познакомил их с сидящим рядом толстым казахом. — Директор нашего таксопарка Кайракбай Даулбаевич. Обком направил его сюда уполномоченным.
Черноносов знал директора. Когда он только приехал в город, то хотел устроиться таксистом. Тогда-то Глинов и показал ему директора со стороны. Увидев Даулбаева, Черноносов успокоился, повеселел. Когда Талгат ушел в буфет, он под столом передал Бахытжану маленький пакетик и шепнул.
— Вот лекарство.
Тот понимающе кивнул головой.
— Ну, используй же удобный момент, не то не видать тебе девки, как своих ушей. Сыпь в его стакан и быстро едем.
Машина мчалась по хорошо накатанной дороге. Когда скрылись из виду последние домики колхозного поселка, Черноносов со злорадством спросил Бахытжана:
— Парень, а тебе известно, что за убийство дают расстрел?
— Я никого не убивал...
— А кто подсыпал яд шоферу такси? Кто это называется? Учти, я все это своими глазами видел.
— Ганеке, не губите меня. Я же голову потерял от любви. Ревность замучила, — Бахытжан незаметно протянул руку к заводной ручке. — Да вы ведь сами дали мне это лекарство.
— Сиди спокойно, парень! Убери руку! Пока ты возьмешь свою железку, я из тебя дух вышибу! — он выхватил из кармана пистолет и направил его на Бахытжана.
— Кто ты такой? Что тебе нужно от меня? Что ты за человек?
— Об этом ты узнаешь только в городе. Гони прямо в город. Да не вздумай по дороге кричать или еще какой фокус выкинуть. Убийце веры нет, запомни это. Понял?
Бахытжан молчал, будто сраженный неожиданностью и вынужденный подчиняться.
Насир с Талгатом слышали этот разговор — в кабине машины Бахытжана был установлен миниатюрный передатчик. Насир спросил:
— Бахытжан знает, что боевые патроны в пистолете шпиона заменены на холостые?
— Знает, я ему все сказал.
— В какое время они должны прибыть в город?
— Если даже будут выжимать из грузовика все, что можно, и то не раньше полуночи.
— Утром я говорил с генералом. Судя по тому, что они миновали райцентр и направились в город, Черноносов спешит к Глинову, у которого хранится рация. — Насир усмехнулся. — Придется нам встретить Черноносова. А пока идите к Кайракбаю Даулбаевичу, извинитесь и сообщите, что уезжаете в город.
Даулбаева Талгат увидел возле домика аулсовета, он беседовал с Алтыншаш. Девушка еще издали помахала Талгату рукой и подбежала.
— Вы Бахытжана не видели?
— Видел, они уехали.
— Как? Он же обещал, что захватит меня с собой.
— Значит, спешил очень.
Девушка погрустнела.
— А вы не увидите его скоро?
— Может, сегодня увидимся.
— Вы не смеетесь надо мной?
— Поверьте, я говорю вам правду.
Девушка повеселела. Она достала из сумочки свернутую вчетверо газету, быстро написала что-то на белом поле и протянула Талгату.
— Скажите ему, что я его жду.
Талгат повертел в руках газету.
— Не боитесь, что я прочту?
— Там ничего секретного нет. Можете почитать — вам тоже полезно будет знать.
— Вот как? — Талгат положил газету в карман. — Тогда обязательно прочту.
Кайракбай слышал разговор молодых людей. Он сердито посмотрел на Талгата.
— Эй, парень не морочь девушке голову! С этим не шутят. Ты этого юношу никак не сможешь увидеть. Мы с тобой сейчас поедем по отделениям.
Талгат отвел в сторону директора и показал ему служебное удостоверение. Кайракбай долго рассматривал фотокарточку Талгата, потом глянул на него и улыбнулся:
— Желаю тебе счастливого пути, сынок, — он крепко пожал Талгату руку.
Через час Насир с Талгатом уже летели в Н. на военном самолете. Когда машина набрала высоту и взяла курс на город, Насир сказал:
— Девушка, с которой ты прощался, Алтыншаш? Очень красива.
— Она о Бахытжане спрашивала. Написала ему записку. Разрешила и мне прочитать. Даже сказала, что полезно, — Талгат достал из кармана газету и развернул ее. — Ой, да это же Бахытжан! — и он протянул ее Насиру. Газета была прошлогодней. Со снимка на них глядел парень в шлеме мотоциклиста. Снимок был сделан на стадионе. Подпись гласила:
«В этом году особенно интересно прошли традиционные мотогонки. Обладателем специального приза молодежной газеты стал студент Казахского государственного университета мастер спорта Бахытжан Алтаев».
Насир не смог удержать улыбки:
— Мы-то его маскировали, в судомойки переквалифицировали, а она, оказывается... Почему же не сказала об этом Бахытжану?
— Может, не хотела мешать его работе. Как бы то ни было, а она оказалась умницей. Придется это послание передать незадачливому адресату.
Через час самолет приземлился на аэродроме города Н.
Той же ночью был арестован Глинов. Оперативная группа под руководством Насира устроила в его доме засаду. Ожидание затянулось. Черноносов все не приходил. Талгат начал сомневаться:
— А если он вообще не явится сюда?
— Судя по телеграмме — обязательно заглянет. Без денег и рации ему нечего делать. Никуда не денется, все его вещи, все шпионское снаряжение здесь.
В это время Черноносов лежал в саду, скрытый высокой травой. Прошло уже несколько часов, как он приехал в город. Слежки и погони за ним не было. Он лежал, грызя зубами травинку, и не сводил с дома глаз. Ставни были прикрыты. Это условный знак — «все спокойно, все благополучно». Но что с сердцем? Откуда это предчувствие близкой опасности? Ах, если бы не рация! Он ужом бы уполз из этого сада, муравьем бы перелез через кордон...
