Эдгар Уоллес - Тайна булавки
Когда они вошли в дом и расположились в гостиной, Карвер показал Тэбу телеграмму:
Помните семнадцатое июля 1913 года. Полиция Ньюкасла придет за вами в три часа.
Подписи не было.
— Сегодня утром я просмотрел газеты за это число. Оказывается, 17 июля 1913 года Феллинг был заключен в тюрьму в Ньюкасле на семь лет. До этого судья заявил ему, что в случае нового преступления он приговорит его к пожизненному заключению.
— Значит, вы думаете, что телеграмма была послана кем-нибудь из друзей Вальтерса?
Карвер утвердительно кивнул.
— Телеграмма была подана за пять минут до его исчезновения, то есть без десяти минут три. Я говорил с принесшим ее почтальоном: он утверждает, что Вальтерс сам взял ее у него из рук.
— Вы думаете, что это и есть причина его исчезновения?
— В известной степени — да. Но это, конечно, не значит, что Вальтерс невиновен в убийстве… Телеграмма могла быть получена сразу же после того, как он пристрелил старика — и это только ускорило его побег…
— А видел кто-нибудь, как Уэллингтон Браун входил в дом? — задал Тэб уже давно мучивший его вопрос.
— Нет, никто. Лишь Вальтерс мог бы сказать нам, в котором часу он приходил.
Он тщательно сложил телеграмму и спрятал ее в карман. Затем они спустились в подвал и принялись осматривать коробки.
Везде они находили денежные знаки разных стран: тут были и греческие драхмы, и итальянские лиры. В одних коробках хранились только деньги, в других — пачки писем, которые Трэнсмир адресовал в разные китайские города. Однако ни одно из этих писем не пролило света на таинственное убийство…
В последней коробке они нашли сравнительно недавнюю переписку старика: по большей части это были копии писем, напечатанные на пишущей машинке и адресованные различным обществам, с которыми он имел дела. Они прочли письма, и Карвер удивленно заметил:
— Кто же напечатал эти письма? И когда? Мне кажется, что у него не было секретаря…
Тэб вдруг вспомнил о находке кухарки и рассказал об этом своему собеседнику.
— Он выходил из дому ежедневно в половине седьмого и возвращался в половине девятого. Возможно, в это время он заходил в какую-нибудь контору для переписки… В Сити есть несколько контор, работающих так поздно…
— Возможно, — согласился сыщик. — Все, что казалось мне интересным, я уже послал переводчику. Остальное, мне кажется, не имеет большого значения.
Тэб стоял спиной к полкам и машинально нажимал рукой на стальную полоску. Вдруг он увидел, что между двумя полками стоит еще ящик, который они до сих пор не заметили. Он быстро его выдвинул. Карвер нагнулся и заглянул внутрь.
— Здесь какие-то вещи!
Сначала он вынул небольшую лакированную шкатулку прекрасной китайской работы, покрытую светло-зеленым лаком. Она была пуста. Затем он извлек небольшой коричневый ларец и, поставив его на полку, открыл крышку.
Еще до того как Тэб увидел брошку с сердцевидным рубином, он воскликнул:
— Это драгоценности мисс Эрдферн!
Сыщик и журналист удивленно посмотрели друг на друга.
— Вы уверены, что это именно те драгоценности, которые были украдены в субботу утром?
Тэб утвердительно кивнул. Карвер вынул большой изумрудный крест, осмотрел его со всех сторон и положил обратно в ларец.
— Насколько я знаю, об этом ограблении сегодня утром сообщили газеты. Мисс Эрдферн пошла в субботу утром на почту, чтобы купить марки. Пока она была занята покупкой, поставленный ею на прилавок ларец исчез. Подумав, что она забыла его дома, она вернулась в отель и обыскала комнаты. Она рассказала об этом полиции в воскресенье утром.
— Да, примерно так… — пробормотал совершенно озадаченный Тэб.
— Через три или четыре часа после того, как мисс Эрдферн лишилась своих драгоценностей, Трэнсмира убивают в этой комнате… Драгоценности были уже в то время здесь, ибо ясно, что после убийства никто не проникал в эту комнату… Другими словами, в течение двух часов драгоценности были украдены, принесены к Джессу Трэнсмиру и заперты здесь… Но для какой цели? И каким образом?
Тэб только развел руками. Карвер почесал затылок и продолжил:
— При других обстоятельствах можно было бы предположить, что Трэнсмир скупал краденое… Обычная практика… Можно также предположить, что он занимался ростовщичеством и ссужал деньги под залог драгоценностей… если бы мисс Эрдферн не сделала заявление о пропаже вещей.
— Я абсолютно уверен, что она даже не знала Трэнсмира. Я… я довольно хорошо с ней знаком.
— В таком случае, не может быть речи о залоге. Нужно лишь выяснить, был ли Трэнсмир скупщиком краденого… — Карвер бросил взгляд на полки, на которых стояли наполненные деньгами коробки, покачал головой и заметил: — Мне такое предположение кажется невероятным. Он был слишком богат, чтобы заниматься таким опасным делом. Кроме того, если бы эта версия оказалась верной, мы нашли бы и другие доказательства… Ведь невозможно же предположить, что он купил только эти вещи…
Карвер засунул руки в карманы брюк и долго ходил взад и вперед по комнате.
— Я должен признаться вам, что очень озадачен, — сказал он наконец, — и хочу задать вам лишь один вопрос: вы уверены, что это драгоценности мисс Эрдферн?..
— Да, я совершенно уверен. В любом случае, в полиции, вероятно, есть описание этих вещей, и можно будет легко это проверить…
— Тогда надо сделать это немедленно.
Карвер позвонил в полицию, и с первых же слов ему стало ясно, что в их руках были драгоценности актрисы.
— Поезжайте к ней, Тэб, и покажите ей ларец. Вещи же мы пока оставим в полиции.
10
Мисс Эрдферн вернулась в Централ-отель всего за несколько минут до прихода Тэба. Против ожидания, его тотчас же к ней проводили. Она спокойно взяла из рук молодого человека ларец.
— Да, это мой ларец, — сказала она и приподняла крышку. — А где же вещи?
— Они в полиции…
— В полиции?! — удивленно переспросила она.
— Ваши драгоценности были обнаружены в подвальной комнате, где был убит Джесс Трэнсмир. Вероятно, вы не имеете ни малейшего представления о том, каким образом они туда попали?..
— Ни малейшего! Я даже не знала господина Трэнсмира.
Тэб рассказал ей все подробности убийства. Вероятно, она уже читала об этом в газетах, ибо не проявила никакого интереса к его рассказу. Она немного оживилась лишь тогда, когда Тэб сообщил ей, что участвует в расследовании этого преступления.
— Вы просмотрели все его бумаги? — машинально спросила мисс Эрдферн. — Какие же это были бумаги?..
— По большей части деловые, счета, копии писем. Однако мы не нашли ничего, заслуживающего серьезного внимания… Но… почему вы об этом спрашиваете?..
— У меня была одна знакомая, молодая актриса, которая интересовалась Трэнсмиром. Она рассказывала мне, что у старика хранилось много документов, имевших отношение к ее семье… Я не помню ее имени, я встретила ее во время гастролей.
Отличавшийся наблюдательностью Тэб готов был поклясться, что мисс Эрдферн приняла его на этот раз очень сухо и сдержанно, и не знал, чему приписать эту холодность. Ему показалось также, что в конце разговора мисс Эрдферн как-то странно оживилась.
— Когда же полиция отдаст мне мои драгоценности? — спросила она с уже знакомым ему веселым вызовом.
— Боюсь, что вам удастся получить их лишь по окончании расследования.
— Как жаль. Что же вы думаете об этом, господин Холланд? Автор одной из газетных заметок считает, что никто иной, кроме самого Трэнсмира, не мог запереть дверь; с другой стороны — вполне очевидно, что тут не было самоубийства… И кто этот Браун, которого теперь разыскивает полиция?..
— Это какой-то авантюрист, приехавший из Китая. Много лет назад он был кем-то вроде секретаря у Трэнсмира.
— Вроде секретаря? — перебила его мисс Эрдферн. — Кто вам это сказал?..
— Браун сам говорил мне об этом. Я видел его накануне убийства… По всей вероятности, Трэнсмир поступил с ним не совсем благородно, иначе не выплачивал бы ему в течение многих лет что-то вроде пособия.
Мисс Эрдферн погрузилась в задумчивость.
— Почему же он уехал из Китая?.. Ведь он, вероятно, мог бы спокойно жить там на это пособие… Я думаю, сумма была приличная?
Не услышав ответа, она немного помолчала, а потом спросила:
— Это все, о чем вы меня хотели расспросить, господин Холланд?
— Быть может, вам придется пройти в полицейский участок для опознания своих вещей. Вас могут спросить о том, каким образом ваш ларец мог попасть к Трэнсмиру.
Она ничего не ответила. Тэб ушел от нее разочарованный.
Тэб вернулся в дом Трэнсмира, чтобы рассказать Карверу о разговоре с актрисой. Тот на четвереньках ползал по полу подвальной комнаты. Увидев Тэба, он спросил:
