Эдна Бьюканан - Тени прошлого
Мы попытаемся вынести этот вопрос на обсуждение на следующем заседании городской комиссии, — продолжала она, обращаясь к Берчу. — Вы со своими детективами сможете засвидетельствовать, что Шедоуз вполне можно сохранить.
— О нет, только не это, — запротестовал Берч. — Не втягивайте нас в это дело.
— А разве нельзя перенести здание в городской парк или в какое-нибудь другое место? — спросил Стоун, оторвавшись от своих заметок. — Я слышал, что так делают.
— Каким образом? — вмешался Назарио. — Тогда и деревья нужно переносить. Сейчас их уже не оторвешь.
— Это все равно что разделять сиамских близнецов, — заметил Корсо.
— Надо говорить «сросшихся близнецов», — поправил его Стоун.
— Что еще за новости, — возмутился Корсо. — Их всегда называли сиамскими.
— Это неполиткорректно, — объяснил Берч.
— Какая чушь, — проворчал Корсо. — Совсем задолбали своей политкорректностью.
Стоун вздохнул.
— Дом вполне может выдержать перенос, — с надеждой произнесла Кики.
Корсо почесал шею, потом локоть, потом стал ожесточенно ловить на себе москитов и мокрецов, крошечных, почти невидимых насекомых, от укуса которых на коже появлялись болезненные красные волдыри.
— У вас, кажется, была противомоскитная жидкость? — повернулся он к Кики.
Та выудила из своей сумки флакон.
Корсо опрыскал себя с головы до ног и передал флакон товарищам.
Стоун с Назарио отметили место, где Пирс Нолан, судя по находившимся в деле фотографиям и схемам, умер на руках у жены и дочерей.
— Это очень загадочное место, — задумчиво произнесла Кики. — И не только потому, что здесь произошло убийство. Вы знаете, что рядом находится Чаша дьявола?
— Я слышал о ней, но никогда не видел, — отозвался Стоун.
— Я тоже, — кивнул Берч.
— А что это за штуковина? — спросил Корсо, вытирая лоб платком.
— Природный источник, которым пользовались еще индейцы, — объяснила Кики. — Кто-то, возможно ацтеки, вырезал в скале глубокий колодец. Рядом на большом камне выбили стрелу. Ее видно и сейчас, хотя от времени она стерлась и стала нечеткой. Потом этим источником пользовались пираты, а испанцы с помощью рабов вырубили ступени в скале, чтобы до него было легче добраться. Я была там один раз в детстве. Это круглый неглубокий колодец с двумя каменными ступенями, ведущими к воде. У него любили собираться первые поселенцы, прибывшие в 1808 году. Самая первая достопримечательность Майами. В одной из старых газет было напечатано, что там лучшая в округе родниковая вода.
О его происхождении ничего не известно. И никто не знает, откуда источник получил свое название. Один из первых здешних поселенцев, Исидор Коэн, писал в своих воспоминаниях, что «частое употребление воды из этого загадочного источника дарит человеку вечную молодость».
Стоун прервал свои занятия.
— Так вы полагаете, что Понсе де Лион искал именно его, когда приплыл в залив Бискейн в пятнадцатом веке?
— Фонтан вечной юности, — подсказал Берч.
— Вполне возможно, — согласилась Кики. — Индейцы из племени семинолов раз в год приходили к Чаше дьявола, чтобы наполнить водой сосуды. Это было частью какого-то священного обряда. Репортеры пытались расспросить их, но те отказались говорить о своих древних верованиях. Сейчас он находится на частной территории и недоступен для посещения. Это просто безобразие. Мы утратили столько исторических памятников, — назидательно произнесла Кики. — Будет ужасно, если мы потеряем и этот.
— Одно могу сказать, — неохотно ответил Берч, — не сдавайтесь или уж помалкивайте.
Вдали загрохотал гром, и над болотами стали собираться грозовые тучи. Поднялся ветер, в воздухе запахло озоном. Гладкая поверхность бухты подернулась рябью.
— Надо поскорей осмотреть дом и убираться отсюда, пока не началась гроза, — сказал Берч.
Взяв из машины фонарики, они поднялись по шатким ступеням главного входа.
— Темно, как в могиле, — гулко прозвучал в пустоте голос Стоуна.
Деревянные полы недовольно скрипели, вокруг слышались шорохи и что-то похожее на тихий шепот.
— Господи, вот где пригодился бы фэн-шуй, — заметил Берч.
Лучи фонариков выхватывали из темноты неясные предметы — большой шкаф, массивный обеденный стол и другую брошенную в доме мебель, возле которой кружились какие-то мелкие насекомые. В доме была большая кухня, столовая, гостиная и бесчисленные спальни.
— Камин в каждой комнате, — удивился Стоун, когда они разбрелись по дому.
— Посмотрите-ка, — сказал Берч, направляя луч фонарика на деревянную доску над входной дверью, на которой были вырезаны какие-то слова.
Водя фонариком по надписи, Берч громко прочитал:
— «Дай нам Бог здоровья, благополучия и долгой жизни, чтобы всем этим наслаждаться».
— Жаль, что для Нолана это пожелание не сбылось.
— И для его отца тоже. Не нравится мне это место, — тихо сказал Назарио, остановившись у деревянной лестницы с узорчатыми перилами. — Слишком много мистики.
— Кубинцы такие суеверные, вечно им мерещится всякая чертовщина, — проворчал Корсо.
— Это не кубинцы, а итальянцы, — поправил его Стоун.
— Ничего удивительного, что вы чувствуете отрицательные вибрации. Здесь же произошло убийство, — напомнил им Берч.
В углу вдруг кто-то отчаянно заскребся. Корсо резко повернулся и посветил туда фонариком.
— Что там за черт?
В свете фонарика сверкнули маленькие черные глазки, крысиные хвосты, розовые рыльца и крепкие острые зубы.
— Опоссумы, — проворковала Кики. — Целое семейство.
Мамаша с выводком беспокойно моргали, потревоженные светом.
— Жаль, что у нас с собой нет кошачьего корма, — посетовала Кики. — Они его любят.
— Да, — подхватил Стоун. — Вечно съедали все, что моя бабушка выставляла на ночь для кошки. — Он вдруг подумал, что давно уже не видел опоссумов.
— Может быть, нам стоит обратиться в Национальное общество Одюбона или Союз охраны природы и убедить их взять под защиту животных, живущих на этой территории, — начала рассуждать Кики. — Вероятно, здесь откладывают яйца морские черепахи. Если нам удастся оповестить защитников животных и уговорить их пикетировать бульдозеры…
— Опять вы за свое, — пробурчал Корсо. — Только одно на уме. Все время что-то замышляете.
— Я готова на все, чтобы потянуть время, пока мы не получим ответ от юристов Национального фонда исторического наследия…
— Давайте проверим второй этаж, — перебил ее Берч.
— Думаешь, ступеньки нас выдержат? — засомневался Корсо.
— Конечно, если только ты не будешь выделывать на них коленца, — заверил его Берч.
— Давайте я пойду первой, — предложила Кики. — Как самая легкая.
Берч вручил ей фонарик, и все стали подниматься по скрипучим ступенькам.
— Это бельведер! — воскликнула Кики, очутившись наверху. — Посмотрите, как строили дома до того, как появились кондиционеры. На втором этаже всего одно большое помещение с окнами на четыре стороны.
Из мебели здесь стояла только полуразвалившаяся двуспальная кровать.
— Интересно, почему вдова и дети уехали сразу же после убийства? — спросил Стоун, спускаясь вниз.
— Возможно, они просто испугались, — предположил Назарио.
— Ничего удивительного, — бросил Берч.
— Вы знаете, это один из немногих домов во Флориде, где есть подвал, — сообщила Кики.
— Вы шутите, — не поверил Берч.
— Вовсе нет. Там капитан прятал бутылки. Дом построен на скале, уходящей в море. Этот подвал есть на одной из фотографий, сделанных во время обыска в 1925 году. Из него к морю ведет тоннель, через который контрабандисты незаметно проносили свой товар.
— А где дверь в подвал? — спросил Назарио.
— Она потайная, — ответила Кики. — Скорее всего где-нибудь под лестницей или в одном из каминов. Это было бы логично.
— Сейчас посмотрим, — сказал Стоун. — Он залез под лестницу и отогнул полусгнивший край ковра, под которым оказалась крышка люка. — Это здесь! — Стоун потянул за ржавое железное кольцо. — Поддается! — Он дернул сильнее, и крышка со скрежетом откинулась. Внизу было темно, как в колодце.
— Похоже, им уже сто лет никто не пользовался, — заметил Корсо, направив в люк луч фонарика. — Здесь каменные ступеньки.
— А вдруг мы найдем там орудие убийства или какую-нибудь новую улику? — с надеждой произнес Берч. — В старых протоколах этот погреб не упоминается. Возможно, тогда его не обнаружили. Ну что ж, давайте посмотрим.
Все последовали за ним.
Назарио повернулся к замешкавшейся Кики.
— Спускайтесь, — предложил он, протягивая ей руку.
— Нет, я туда не пойду, — еле слышно произнесла она. — Лучше подожду вас снаружи. — С этими словами она исчезла.
