Диана Бош - Неподвижно летящая стрела
Допечатав предложение, Артур сложил пальцы рук в замок и оперся на них подбородком. Он так пристально уставился на Макара, что юноша нервно заерзал на стуле.
— Что вы на меня так смотрите? — не выдержав, спросил он.
— Понять тебя хочу. Кто ты такой, студент Макар Зеленский?
— Человек. Такой же, как все.
— Ага, ну да, — Артур оторвал взгляд от лица парня и снова застучал по клавиатуре. — Сейчас будешь отвечать мне на вопросы предельно четко и честно. Это понятно?
— Да.
— С кем ты живешь?
— С родителями и младшей сестрой Аленой.
— Сестре сколько лет?
— Семь.
— Любишь ее?
— Да.
— А звонишь ей часто?
Макар, до этого смотревший прямо перед собой, удивленно перевел взгляд на следователя.
— Зачем? У нее и телефона-то еще нет.
— А любимая девушка у тебя есть?
— Мы дружим просто.
— Как зовут?
— Олеся.
— А кто кому чаще звонит — ты ей или она тебе?
— Не знаю, я не считал. Мы учимся вместе, видимся каждый день, к чему нам друг другу звонить?
— Ага. А телефон какой марки у тебя?
— Был «Нокиа».
— Был? А куда ж он делся?
— Я его продал.
— Почему?
— Да нипочему. Просто захотел — и продал. Собирался позже новый купить.
— А где он сейчас?
— Кто?
— Твой телефон.
Макар равнодушно пожал плечами:
— Откуда мне знать? Наверное, у того, кто его купил.
— И кто его купил?
— Мужик какой-то.
— Знакомый?
— Чужой.
— Ага. Ну, конечно. А номер своего мобильного помнишь?
— Нет. Я им недолго пользовался, не успел наизусть заучить.
— Ну, это мы установим. И распечатку звонков, если надо, возьмем.
— Вы в чем-то меня подозреваете? — Макар вскинул голову, и глаза его сузились.
— Нет, я пока всего лишь хочу выяснить твою возможную причастность к одному трагическому событию. Поверь мне, для этого у меня есть очень веские основания.
Артур встал и прошелся по кабинету, машинально трогая по очереди предметы, расставленные на полках. Он любил окружать себя милыми сердцу вещами. Бронзовая фигурка отважного льва, шагающего по подставке из полированного змеевика; бык, грозно выставивший вперед мощные рога; роскошно иллюстрированная книга «Жизнь и смерть Наполеона Бонапарта», подаренная Артуру на тридцатитрехлетие коллегами. В разговорах приятно было подчеркнуть, что, хотя он во все такое не верит, но по гороскопу он Лев и Бык, как и Наполеон. Тут же, рядом с бронзовым львом, лежал старинный кинжал в футляре. Узорчатый, булатный, с изящно загнутым клинком — это был не какой-нибудь простецкий нож, ни разу не побывавший в бою. Нет! Это был настоящий боевой клинок, познавший пыл сражения и отведавший человеческой крови.
Артур открыл стекло и с наслаждением коснулся пальцами холодной стали. Затем повернулся к Макару:
— Вот скажи-ка, много у тебя знакомых и друзей?
— Друзей мало. А знакомых — пруд пруди. Как может быть в таком городе, как Сочи, мало приятелей?
— Хорошо. И кто же входит в круг твоего общения?
— Я со многими контачу.
— Тогда назови мне тройку самых близких твоих друзей.
Макар ненадолго задумался, потом пожал плечами и скупо обронил:
— Иннокентий Ракин и Олег Салов. Я же сказал, у меня с друзьями не густо.
— Ладно, пусть так. А где ты находился второго октября этого года?
Макар обмер. Он очень боялся выдать себя неосторожным жестом или словом.
— Дома, — медленно сказал он.
— Ты знаком с Михаилом Старченко?
— Мы в детстве дружили.
— А после что, уже нет?
— Почему, и после дружили. Но недолго. Мы с ним в одну школу ходили. После девятого класса Михаил в колледж поступил, а я остался в десятом. Тогда уже почти не общались, нам не по пути на учебу было.
— Последнее время встречались?
— Почти нет.
— Почти — это не ответ. Мне нужно «да» или «нет». Когда ты видел Старченко в последний раз?
Макар не знал, что отвечать. Он испуганно сморгнул и решил врать до конца, раз уж сказал, что был дома.
— Я даже не помню, когда именно это было. Давно.
— А ты постарайся вспомнить, — нравоучительным тоном произнес Артур, придвигая свое лицо вплотную к лицу парня и пристально глядя ему в глаза. — Не старик, чай, чтоб склерозом страдать.
Макар замолчал, потупившись. Артур отошел от него и принялся мерно кружить по кабинету. Когда терпение его лопнуло, он ударил кулаком по металлической дверце сейфа, и Макар от неожиданности вздрогнул.
— Дату я не помню… — неуверенно начал он, — но это точно было весной.
— Ну вот, можешь же, когда захочешь. А теперь еще немножко напрягись и припомни, какой это был месяц. Май? Апрель? Март?
— Нет, точно не март. Уже было тепло. А в этом году начало весны было холодное.
— Давай короче, без поэзии. Апрель? Май?
Макар потер переносицу и мучительно скривился:
— Кажется, все-таки апрель.
— Так, значит, последний раз ты виделся с Михаилом Старченко полгода назад. Я правильно понял?
Макар кивнул, и глаза его забегали.
— Ну, хорошо, это уже кое-что, — зловеще улыбнулся следователь.
Губы его изогнулись луком, глаза же при этом остались такими жесткими и колючими, что Макар затаил дыхание.
Выдержав эффектную паузу, во время которой вдосталь насладился замешательством жертвы, Артур отвернулся, будто потеряв к парню интерес. Отойдя к окну, он посмотрел на свою любимую машину, наслаждаясь ее внешним видом. Не зря он ее купил, не зря! Многие завидуют, а это так приятно.
Когда-то давно Артур услышал фразу: «Взял паузу — держи». Она настолько понравилась ему, что теперь он пользовался этим приемом постоянно. Каждый раз, когда ему надо было добиться своей цели. Надо сказать, особенно хорошо методика работала в отношениях с девушками, но и для допроса годилась. Вот и сейчас он молчал до тех пор, пока внутренний голос не скомандовал: «Пора!»
Резко развернувшись, Артур рявкнул:
— Старченко должен тебе деньги! Карточный долг, твою мать! Вы оба — два юных балбеса — любили перекинуться в картишки на деньги. А теперь ты мне врешь, что полгода не виделся со Старченко?
Он рывком подскочил к Макару, и тот от испуга и неожиданности вжался в спинку стула.
— Н-ничего он мне н-не должен, — запинаясь, ответил Макар.
— А вот мне известно обратное!
— Мишка брал у меня раньше деньги в долг, но я решил ему все простить.
— Вот как? А он об этом успел узнать перед своей смертью?
— Какой смертью? — испугался Макар. — Я ничего не знаю!
— Хорошо, зайду с другого бока: что ты можешь сказать об исчезновении твоего друга Старченко Михаила?
— Ничего…
— А можешь предположить, где он находится в настоящее время?
— Нет. Что я, нянька ему, что ли?!
— Упаси господь от таких нянек, — желчно процедил Артур. — Ну ладно. Нет, так нет. На сегодня свободен. Будешь нужен — вызову.
Как только за парнем закрылась дверь, Артур снял трубку и набрал номер мобильного телефона.
— Карасев? Сейчас из здания следственного комитета выйдет парень, Макар Зеленский. Напоминаю: вы должны, как мы договаривались, проследить за ним, а потом, улучив подходящий момент, задержать за мелкое хулиганство. После составления протокола отвезите его к дежурному судье, я уже с ним договорился. Для начала Зеленскому должны дать десять суток.
— А если он не будет хулиганить, ехать не захочет? — ехидно спросил Карасев.
— Так спровоцируйте его на скандал, чтобы было за что задержать. Господи, да что мне вас все время приходится учить?
Артур бросил трубку и, достав пачку сигарет, открыл ее. Первая сигарета сломалась, вторую он вытащил тоже не без проблем — изогнул так, что лопнула тонкая папиросная бумага, — и только третью наконец прикурил.
Руки противно дрожали. Если сейчас горе-полицейские напорют косяков, потом будет сложнее мальчишку арестовать. Это нужно делать немедленно, по горячим следам.
Макар шел по мокрым от недавнего дождя улицам и чувствовал себя немного опьяневшим от ароматов. В Сочи круглый год хоть что-нибудь да цветет. Но сейчас — может, после пережитого страха — ему все доставляло особенную радость. Макару отчего-то захотелось смеяться. Он едва сдержался, чтобы не растянуть во всю ширину лица рот и не стать похожим на соседского дурачка Васяшу. Тот всегда ходил улыбаясь и удивленно склонив к плечу голову.
Все, буквально все сейчас умиляло его. Даже то, что раньше вызывало раздражение: людская толпа, птичий гвалт, несущиеся мимо чадящие автомобили…
На углу улиц Северной и Конституции Макар остановился купить в ларьке мороженое. Он протянул деньги, и седенькая сухонькая старушка бойко отсчитала ему сдачу. Едва Макар развернул мороженое, как маленький щенок юлой завертелся у него под ногами, выклянчивая лакомство.
