И Кубатько - В Синг-Синге все спокойно
"Каждый день - новый кризис"
Пришло лето, а с ним и начало работы второй комиссии по расследованию "уотергейтского дела" под председательством вашингтонского окружного судьи Джона Сирики. Она должна была сконцентрировать свое внимание исключительно на криминальных аспектах этого дела, тогда как конгрессменам во главе с Сэмом Эрвином было поручено "всестороннее выяснение". И, наконец, дабы окончательно запутать дело, появилась ещё и третья инстанция. Специальный прокурор Арчибальд Кокс получил от министерства юстиции задание расследовать "уотергейтскую историю", для чего он в свою очередь создал небольшой отдел.
Даже наблюдатели в Вашингтоне вскоре потеряли представление о ходе дела: росли просто невообразимые горы обличений и опровержений, лжесвидетельств, обвинений и заверений в невиновности. Одни только протоколы комиссии Эрвина тем временем превысили объем в 7 000 страниц. В центре внимания, как и прежде, стоял вопрос о доле вины президента. И вдруг представилась возможность внести окончательную ясность.
При допросе сенатской комиссии свидетеля Александра Баттерфилда, тот, между прочим, упомянул о небольшой прихоти президента. В 1970 году Никсон дал ему, являвшемуся ответственным за вопросы безопасности странное задание: установить в его рабочих помещениях в Белом доме и в Кэмп-Девиде, а также на его личных телефонных аппаратов устройства для автоматической записи разговоров на магнитную пленку. Пусть потомки получат полное представление о его пребывании на посту президента.
Между Джоном Дином и Никсоном имели место многочисленные беседы с глазу на глаз; по показаниям бывшего юридического советника Белого дома, темой их был "уотергейт". Президент выступил с опровержением: говорили о чем угодно, только не об этом. Но теперь выяснилось, что все эти беседы записаны на магнитофонную пленку. Достаточно лишь прослушать записи, чтобы решить вопрос о виновности или невиновности президента. Итак, сенатор Эрвин затребовал эти записи; то же самое сделал и специальный прокурор Кокс.
Вся страна напряженно ожидала ответа президента. Он был дан немедленно. "Нет, магнитофонные записи предоставлены не будут, потому что это наносит ущерб престижу президента. Достаточно слова президента, а оно уже сказано", - ответил его пресс-секретарь.
Таково было положение в начале августа 1973 года. Никсон все время пытался как-то отвлечь внимание от "уотергейта".
"В Новом Орлеане раскрыт заговор с целью убийства президента Никсона" - это сообщение появилось сразу же, как только стала известна история с магнитофонными записями из Белого дома. В течение нескольких дней публиковались сообщения о том, как бесстрашные джи-мены преследовали таинственного бывшего полицейского, который был вооружен до зубов и замышлял покушение на жизнь президента. Сотрудники ФБР не раз наступали на пятки злодею, пока все дело не закончилось... поражением. Да, Келли, новому шефу ФБР - было ещё далеко до Гувера, который наверняка разыграл бы это "шоу" более ловко и более утонченно. Таким образом, вскоре эта акция ФБР была распознана как отвлекающий маневр.
Между тем уголовная история с вице-президентом Спиро Т. Агню протекала, вне всякого сомнения, не запрограммировано, и создала ряд помех. 1 августа 1973 года Агню получил из Балтимора от федерального прокурора Джорджа Билла письмо, в котором тот ставил Агню в известность, что против него начато следствие по обвинению во взяточничестве, уклонении от уплаты налогов и вымогательстве. Будучи в 1962-1966 годах главой администрации Балтиморского округа, а затем, в течение последующих двух лет, губернатором штата Мэриленд, тогдашний "вице" брал взятки от многих фирм, давая за то государственные заказы. Благодаря этому доход его повысился на 1 000 долларов в неделю, налогов с которых он, само собой разумеется, не платил.
Эти факты стали известны в связи с ещё одним случаем подкупа. Более двадцати бизнесменов из Балтимора заявили о своей готовности дать суду показания относительно финансовых проделок Агню. Все это - "одна сплошная гнусная ложь!" - заявил Агню журналистам.
Президенту Никсону надо было теперь на что-то решиться. Он мог попытаться "прикрыть" своего заместителя, мог, пользуясь своей властью, даже отказаться дать согласие на расследование, начатое федеральной прокуратурой. Альтернативой было полное раскрытие темных делишек вице-президента, "зеленый свет" федеральному прокурору. Тем самым можно было бы попытаться показать общественности, что никто не застрахован от упущений и ошибок, даже если он является вторым человеком в государстве. Такое решение могло засвидетельствовать, что сам президент объективен и честен и уже по одному этому не может иметь ничего общего с "уотергейтом". Никсон решился на второй вариант и дал пасть Спиро Агню.
В федеральном суде в Балтиморе состоялся процесс, на котором в пользу обвиняемого была применена одна особенность уголовного права США. Агню сразу же признал себя виновным по одному из пунктов обвинения, а именно в сокрытии имущества от уплаты налогов. В результате этого nоtо соntеndеге (что означает примерно "невозможно оспаривать") все остальные пункты обвинения автоматически отпали.
10 октября 1973 года был объявлен приговор: вице-президент Соединенных Штатов Америки Спиро Т. Агню приговаривается к тюремному заключению на три года условно, с трехлетним испытательным сроком, и к денежному штрафу в сумме 10 тысяч долларов. В тот же день Агню подал в отставку. Это был беспрецедентный случай во всей почти 200-летней истории США и тем не менее всего лишь эпизод в ряду внутриполитических скандалов 1973 года.
Маневр с Агню действительно дал президенту короткую передышку в "уотергейтском деле". Но затем ситуация ещё более обострилась, причем, как и прежде, все вопросы крутились вокруг магнитофонных записей. Распоряжение судью Сирики об изъятии магнитофонных записей было подтверждено апелляционной инстанцией.
Тогда Никсон потребовал от специального прокурора Кокса прекратить рассмотрение дела, но получил отказ. Президент, не долго думая, сместил Кокса с должности.
В тот же день потерял свой пост и Уильям Рукельхауз, являвшийся с конца апреля до начала июня 1973 года шефом ФБР и одновременно заместителем министра юстиции. Он поплатился за несогласие со слишком бесцеремонными методами своего патрона.
Решения президента вызывали возмущение большинства конгрессменов, стали раздаваться требования "импичмента" - рассмотрения вопроса об отстранении президента от должности. За время "уотергейтского скандала" оно выдвигалось многократно, но ещё ни разу не звучало с такой настойчивостью.
Тревога и приведение войск в повышенную боевую готовность в связи с октябрьскими событиями 1973 года на Ближнем Востоке тоже были поняты политическими и журналистскими кругами США как маневр, призванный отвлечь внимание от острой внутриполитической обстановки в стране. Никсону, писал известный публицист Джеймс Рестон, "каждый день нужен кризис, чтобы оградить себя от кризиса внутри страны".
Британское информационное агентство Рейтер комментировало: "Правительство США спутало серьезный международный кризис со своими внутренними проблемами, вызванными "уотергейтской аферой".
Государственный секретарь Киссинджер косвенно подтвердил это на одной пресс-конференции: "Когда высказывается мнение что, Соединенные Штаты объявили боевую готовность своих вооруженных сил, исходя из внутриполитических соображений, это уже симптом того, что именно происходит в нашей стране".
23 октября Никсон вдруг уступил и заявил, что готов передать магнитофонные записи судье Сирике. Однако, как выяснилось в дальнейшем, собрание записей оказалось неполным. Важные пассажи были "по недосмотру размагничены". Специалистам по электронике пришлось детально изучить пленку. А время все шло, проходили недели. До конца 1973 года о записях больше ничего слышно не было. Последнее, что стало известно, - это то, что с записями действительно были произведены какие-то манипуляции. Эксперты сената смогли доказать, что стерты записи продолжительностью звучания 18 минут.
Оставался открытым и вопрос об участии Никсона в подготовке взлома в "Уотергейте" или, как минимум, о том, знал ли он о его подготовке. Но каков бы ни был ответ, "уотергейтское дело" ясно показало механизм осуществления власти при современном империализме, ибо никогда ещё политика и уголовщина в самых высших правительственных кругах США не переплетались между собой так тесно. (Как известно, политический скандал, вызванный "уотергейтским делом", привел вскоре к отставке Р. Никсона.. - Прим. перед.)
ФБР принимало в этом неопровержимо доказанное участие: оно поставляло тех, кто осуществлял взлом, а затем всячески помогало скрыть и замять это скандальное дело.
Ретроспектива
Документы из Мидии
