Джеймс Чейз - С/С том 30. Я сам обманываться рад. Стук стук, кто там? Лягушачий король
— Совершенно верно. У меня не было возможности. Мой фургон страшно грохочет, Фред издали слышал, что я еду. Он выходил к повороту на лужайку, забирал конверт, благодарил меня и все.
— Вы никогда не спрашивали, как поживает Джонни?
— Я бы с радостью спросил, да Фред-то был всегда бирюком. Возьмет конверт, молча кивнет головой и заковыляет прочь. А мальчик в это время был в школе. Так и не пришлось мне его больше видеть. Фред мне ничего не сказал даже тогда, когда я доставил ему медаль сына. Просто вырвал ее у меня из рук, расписался в получении и повернулся ко мне спиной.
— Ну, а письмо, которое вам отдал Джонни? Я знаю, это было почти десять лет назад, но вы случайно не помните адрес на конверте?
— Помню, конечно. Понимаете, мне же было любопытно. Неизвестно откуда появляется мальчонка и ищет такого грязного и нелюдимого медведя, как Фред. Мальчику на вид лет девять, тут каждому стало бы интересно!
— Я вас вполне понимаю.
Мне приходилось удерживаться от желания на него закричать.
— Так какой же там был адрес?
Джош обнаружил, что у него погасла трубка. Он принялся ее разжигать, несколько раз полыхал ею, я же стоял, сжимая и разжимая кулаки от нетерпения.
— Адрес? Имя — миссис Стелла Коста, Мейси-стрит, Секомб. Дом, как мне кажется, или 7, или 9.
Напал ли я на золотую жилу? — задавал я себе вопрос. Было ли это переломным моментом?
— Миссис Стелла Коста, дом 7 или 9 по Мейси-стрит в Секомбе?
— Правильно, — кивнул он.
— Благодарю, Джош. Вы мне здорово помогли.
Он подмигнул.
— Мне нравился мальчонка. Если старина Фред оставил какие-то деньги, мне было бы приятно, чтобы малыш их получил.
Пожав ему руку, я поспешил к машине.
Все мои планы поговорить с Гарри Везерспуном и Волли Воткинсом были отложены. Я должен был как можно скорее отыскать Стеллу Коста.
Парадиз-Сити считается самым модным, самым дорогим городом в мире. Чтобы поддерживать эту репутацию и ублажать мультимиллионеров, которые проживают там, необходимо содержать целую армию работников, дворников, обслуживающего персонала отелей и телохранителей. Именно эта армия селилась в Секомбе, находящемся в одной миле от города.
Секомб схож с Вест-Майами: компактный городок с однообразными кварталами многоквартирных домов, небольших бунгало, на дверях которых висели намоченные циновки из душистой травы, дешевыми столовыми, сомнительными барами и несколькими еще более сомнительными ночными клубами.
Мейси-стрит ответвлялась от Сивью Роуд, которая является сердцем делового торгового центра в Секомбе.
Мне повезло: я нашел щель, в которую загнал свою машину. Я принялся искать дома номер 7 и 9. На меня сразу же набросилась орава различных торговцев: черных, желтых и белых. Секомб в этом смысле был настоящим муравейником.
Номер 7 оказался маленькой убогой портновской мастерской. Ее владелец-китаец, стоявший в дверях, посмотрел на меня с явной надеждой, но я прошел дальше.
Номер 9 выглядел более обещающим: облезлая дверь, втиснутая между китайским ресторанчиком и аптекой.
На дверях красовалась надпись:
«Комнаты в наем. Имеются свободные».
Я вошел в тускло освещенной вестибюль, который едва ли заслуживал такого названия: здесь пахло затхлой едой, кошками и помоями. Слева от входа на двери была еще одна надпись: «Офис по найму помещений». Я постучался, толкнул дверь и вошел в крохотное помещение. За облезлым исцарапанным столом сидел негр и читал листок о бегах.
Ему было больше семидесяти, совершенно белые курчавые волосы, морщинистая физиономия. Одет он был в сильно поношенный темно-синий костюм, на кончике носа у него были очки в роговой оправе, на голове для чего-то была водружена нелепая черная шапочка.
Отложив в сторону листок, он посмотрел на меня поверх очков, потом понимающе улыбнулся.
— Как вы считаете, кто победит сегодня в 3-часовом забеге? — спросил он.
Я подошел к столу.
— Не могу сказать. Я не увлекаюсь бегами.
Он кивнул:
— Я так и подумал, но всегда бывает полезно попытаться.
Еще раз внимательно рассмотрев меня с ног до головы, он продолжал:
— И вам не требуется одна из моих комнат?
— Да. Я ищу миссис Стеллу Коста.
Он приподнял кустистые брови:
— Что нужно хорошо одетому молодому человеку, не увлекающемуся бегами, от миссис Коста?
Я ему дружески улыбнулся.
— Она сама вам это расскажет, если пожелает.
Он обдумал мой ответ, снял очки, потом тут же водрузил их обратно.
— Она не пожелает со мной разговаривать.
— Очень печально. Где ее комната?
— Миссис Стеллы Коста?
Я посмотрел на него взглядом полицейского.
— У меня нет времени на пустую болтовню. Где я могу ее разыскать?
— Только не здесь. Отсюда она съехала много лет назад.
Я придвинул себе простой стул с прямой спинкой и сел на него.
— Я не расслышал вашего имени.
— Называйте меня просто Вашингтоном. У моих дорогих покойников-родителей было чувство юмора.
— Хорошо, мистер Вашингтон, можете ли вы мне сообщить, куда она переехала.
Он вытащил из кармана клетчатый платок, снял очки и принялся протирать стекла.
— Мы, жители Секомба, мистер, должны быть осторожны, сообщая сведения о других жителях. Я хотел бы повторить мой первоначальный вопрос: что нужно хорошо одетому, весьма приличному молодому человеку от миссис Коста?
Работая с отцом, я частенько сталкивался с таким подходом и прекрасно знал, каким ключиком открывается дверь. Достав бумажник, я извлек из него 20-долларовую бумажку, повертел ее, сложил вдвое, потом посмотрел на негра. Он успел лишь надеть очки и теперь смотрел поочередно то на меня, то на деньги.
— Я вижу, что вы сообразительный молодой человек, — сказал он. — Небольшая смазка заставляет машину лучше работать.
— Где я ее найду? — повторил я свой вопрос.
— Хороший вопрос. Где вы ее найдете? Я — честный человек, мне бы очень хотелось заработать то, что вы мне показали, но я знаю, что за деньги надо давать товар. Откровенно, молодой человек, я не знаю, где она сейчас, но я могу вам рассказать кое-что о ней. Вам это интересно?
Я бросил деньги на стол перед ним.
Он посмотрел на новенькую бумажку, потом взял ее и сунул в нагрудный карман.
— Ну, мистер, — сказал он, улыбаясь, — мы занялись делом. Вы спрашиваете о миссис Коста?
— Да, мистер Вашингтон. Что вы можете рассказать про нее?
Он поднял руку.
— Пожалуйста, не зовите меня мистером. Это вызывает во мне комплекс превосходства, а в моем возрасте это очень нехорошо. Называйте меня Вошем, как все другие.
— О’кей, Вош. Она жила здесь, потом уехала, так?
— Правильно.
— Как долго она здесь находилась?
— Хотите, чтобы я начал с самого начала?
— Было бы неплохо.
— Тогда слушайте. Приблизительно лет двадцать тому назад она приехала сюда с маленьким сыном. Точную дату сказать не могу, но, как я уже сказал, это было лет двадцать назад. Судя по ее внешности, я решил, что ей лет семнадцать. Она сняла две мои самые лучшие комнаты. Называлась она Стеллой Коста, но я склонен думать, что это не было ее настоящее имя.
— Что заставляет вас так думать?
— Как владелец такого дома с комнатами для сдачи, я должен быть очень осторожным, — сказал он и хитровато подмигнул, — один раз она куда-то ушла, а малыш сильно плакал. Я зашел туда проверить, из-за чего он так разошелся. Причина была вполне уважительная. У меня имеется набор запасных ключей.
Он снова усмехнулся.
— Я поменял пеленку и восстановил тишину. На столике возле кровати лежал конверт, адресованный миссис Стелле Джексон. Тогда я понял, что она взяла себе более звучное имя.
— Она зарабатывала себе на жизнь?
— О, да. Она была хорошенькой и прекрасно сложенной. Легко находила работу в различных клубах со стриптизом.
— Пока она работала, кто смотрел за ребенком?
— Она же работала только по ночам. Никаких проблем с малышом не было.
— Как долго это продолжалось?
— Лет пять. Она всегда аккуратно платила за квартиру. Большую часть дня она спала. Несмотря на то что на ребенка она не обращала никакого внимания, он вырос.
— Вырос?
— Никто не в состоянии заставить их не расти, верно?
— Потом пошел в школу?
— Конечно. Вас это может удивить, но у нас в Секомбе хорошая школа. Джонни ходил туда. Он был милым ребенком, пожалуй, излишне робким, но я его очень любил.
Он снова принялся протирать очки.
— Такая жалость, что у него была такая мать.
— Что было с ней?
— Постепенно она стала меньше зарабатывать. Тогда она стала приводить к себе мужчин, а Джонни, разумеется, ей мешал. Она посылала его болтаться по улицам до тех пор, пока не уйдут ее приятели. Иногда, когда я был свободен, ребенок приходил ко мне, я его подкармливал, но по большей части мне было не до него, вот он и ходил по улицам, частенько под дождем. Однажды он сказал, что уйдет из дома, как только ему представится такая возможность. Я не отнесся к этому серьезно, ребятишки так часто говорят, а следовало бы, потому что, когда ему было лет девять, он исчез. Миссис Коста спросила у меня, не знаю ли я, куда он девался. Я прочитал ей небольшую лекцию о материнских обязанностях, но она велела мне заткнуться. Заявила, что, все что ни делается, все к лучшему. Она устала от Джонни.
