Лорел Гамильтон - Голубая луна (перевод Б Левина)
Я кивнула, вытащила браунинг, нацелилась и выстрелила одним движением. Даже не помню, как наводила на цель. Голова вампира взорвалась облаком крови и мозгов. Тело качнулось и упало назад, прихватив с собой стул.
Ашер удержал Томпсона на месте. Лицо помощника шерифа заляпало кровью и мясом. Какой-то кусок полз у него вниз по лбу, Томпсон попытался его смахнуть, но Ашер ему не дал.
Я вытащила пистолет у него из кобуры, а браунинг приставила ему ко лбу.
Томпсон перестал отбиваться, только злобно глядел на меня. Надо отдать ему должное - покрытый мозгами и кровью, в тисках вампира, под дулом пистолета, он демонстрировал храбрость.
- Убей меня. Это тебе ничего не даст, кроме их тел, изрезанных в куски.
- Скажи мне, где они, Томпсон, и я их заберу.
- Хрен тебе! Ты меня все равно убьешь.
- Даю тебе слово, что если ты скажешь нам, где они, и мы их выручим живыми, ты останешься жить.
- Я тебе, сука, не верю.
- Знаешь, Томпсон, чем плохо быть лживым, коварным и продажным предателем? Начинаешь всех остальных считать такими же. - Я поставила браунинг на предохранитель и сунула его в кобуру. - Я свое слово держу, Томпсон. Ты хочешь жить или нет?
- Найли и Лайнус Бек куда страшнее, чем ты когда-нибудь будешь, сыкуха.
Он назвал меня сукой и сыкухой. То ли он дурак, то ли...
- Ты пытаешься меня достать, чтобы я тебя убила.
- Если я заговорю, мне все равно не жить. А Найли не просто меня пристрелит.
Томпсон глядел на меня, и в его глазах была твердая уверенность, что он уже покойник. Весь вопрос в том, кто и как это сделает. Он предпочитал, чтобы я сейчас, чем Найли потом.
- Он не боится смерти, - тихо сказал Ашер.
- Да, не боится, - согласилась я.
- Можно вызвать копов, - предложил Джейсон.
- Уж если он вас, ребята, не боится, то копов из полиции штата он точно не испугается. - Я стояла, глядя на Томпсона сверху вниз, пристально. - Я еще не знаю, что я с тобой сделаю, Томпсон, но я тебе скажу, чего я не сделаю. Я не буду сидеть и ждать, пока протикают два часа. Я не дам умереть Дэниелу и Шарлотте.
- Тогда уезжай, - сказал Томпсон.
- Я видела Найли, Томпсон. Ты действительно думаешь, будто я поверю, что он их отпустит?
- Он сказал, что отпустит.
- И ты ему веришь? - спросила я.
Томпсон смотрел на меня и молчал.
- А я так не думаю.
Пальцы Ашера разминали плечи помощника шерифа, будто он собирался ему делать массаж.
- Бояться можно не только смерти, но и других вещей, Анита. Если у тебя хватит на них духу.
Я посмотрела в красивое, трагическое лицо и не смогла понять его выражения.
- Что ты имеешь в виду?
- Наверное, око за око, - сказал вампир.
Я глядела в эти хрустально-синие глаза и давала мысли расцвести у меня в мозгу страшным цветком. Многие из тех, кто спокойно смотрят в глаза быстрой и чистой смерти, страшатся пытки. Я, например. Собственно, об этом и шла речь.
- Я думаю, помощник шерифа нам в ближайший час все расскажет, если мы будем беспощадны, - сказал Ашер. - Я сделаю эту грязную работу. Тебе надо только это разрешить.
Томпсон встревожился:
- Что еще за херню вы задумали?
- Джейсон! - позвала я.
Он подошел ко мне и поглядел на то, что лежало на столе. Он ничего не сказал, но по его лицу медленно покатились слезы. Он не раз бывал у Зееманов на воскресных обедах.
- Помоги подержать Томпсона, - попросила я. Джейсон подошел и прижал руку Томпсона к столу.
Ашер по-прежнему держал его за плечи. Я поглядела на Ашера и кивнула:
- Делай.
- Дамиан, не будешь ли ты так добр принести мне нож? Желательно с зазубренным лезвием, оно лучше проходит через кость.
Дамиан повернулся и вместе с Зейном стал открывать ящики.
- Что вы хотите делать? - спросил Томпсон.
- Угадай, - ответила я.
- Я не резал эту суку! Я их не трогал! Это тот жуткий тип, который с Найли приехал, Лайнус Бек! Это он палец отрезал, он! Я ничего не делал!
- Ты не волнуйся, Томпсон, мы и до Лайнуса доберемся. Но пока что у нас есть только ты.
Дамиан выбрал большой зазубренный мясницкий нож и шел к столу кошачьей походкой.
Томпсон теперь отбивался, его трудно было удержать на стуле.
- Вы его лучше положите на пол, - посоветовала я.
На помощь пришел Натэниел. Томпсона положили лицом вниз, Джейсон и Ашер держали его за руку, Натэниел прижал ноги. Томпсон был большой и сильный, но с ними драться не мог. Они были сильнее. Куда сильнее.
- Мать вашу так! - вопил Томпсон.
Дамиан протянул нож Ашеру:
- Я его подержу.
Я тронула Дамиана за руку и покачала головой:
- Я сама.
Дамиан поглядел на меня.
- Есть такое правило: не проси никого сделать то, чего не можешь сделать сама. Если я не смогу, мы вообще не будем этого делать. Найдем другой способ.
Джейсон посмотрел на меня, продолжая держать рвущегося Томпсона:
- Другого способа нет.
Никогда я не видела в его глазах такой ярости.
- А ты мог бы? - спросила я. - Мог бы его кромсать?
Джейсон медленно кивнул:
- Я бы его блядские пальцы откусил все по одному за тот, что в этой коробке.
Он говорил серьезно, и я поняла, что совсем не знаю Джейсона.
- Мы это можем сделать, Анита, - сказал Ашер, - и это нам ничего стоить не будет.
- Должно стоить, Ашер. Если мы собираемся совершить нечто столь злое, то оно должно нам чего-то стоить.
- Не злое, - возразил Ашер. - Просто практичное. И даже справедливое.
Я протянула руку за ножом.
- Злое, и мы все это знаем. А теперь дан мне нож. Либо я смогу это сделать, либо сделаем что-нибудь другое.
Дамиан стоял, держа нож:
- Анита, пожалуйста, дай я.
- Дай мне этот проклятый нож!
Он дал, потому что ничего другого сделать не мог. Я склонилась рядом с Томпсоном:
- Где они, Томпсон?
- Нет, нет! Найли мне сказал, что со мной сделает, если я буду вам помогать. Он на фиг психованный!
- Погоди, - сказал Зейн. Он нашел мясницкий нож поменьше. - Эта штука больше подойдет.
- Спасибо.
Я взяла нож, проверила, как он уравновешен. И не знала, смогу ли я это сделать. И даже не знала, хочу ли я, чтобы я смогла. Но если мы действительно на это пойдем, то это я должна буду исполнить сама. В коробке лежал палец Шарлотты Зееман. Не пройдет и двух часов, как от нее отрежут еще что-нибудь. Я убила вампира, заляпала Томпсона мозгами и кровью, но он не заговорил. Злобный гад, но и упорный. У Дэниела и Шарлотты нет времени на его упорство. Мы должны его сломать, и сломать быстро.
Я выложила себе все причины. Отличные причины, настоящие. И все равно я не знала, смогу ли.
- Начнем с пальца, Томпсон. Как Лайнус начал, - сказала я.
- Не надо, пожалуйста, не надо! - вопил он. - Господи, не надо!
Ашер всем весом налег ему на руку, силой раздвинув пальцы.
- Скажи мне, где они, и этого не будет.
- Найли обещал вспороть мне брюхо и заставить жрать собственные внутренности. Он сказал, что такое уже было в Майами. Я ему поверил.
- Я тоже верю, Томпсон. Но ты не веришь, что мы тебе отрежем палец, правда, Томпсон? Ты не веришь, что мы психованные не меньше Найли.
- Таких психованных, как Найли, больше нет.
Я подняла тесак:
- Вот тут ты ошибаешься.
И я на долгий момент застыла. Не могла заставить себя начать резать. Не могла. Дэниел, Шарлотта.
- Найли уже изнасиловал Дэниела? - спросила я голосом таким пустым, будто меня здесь и не было.
Томпсон перестал вырываться и лежал неподвижно. Глаза он завел кверху.
- Не надо, пожалуйста!
Глядя прямо ему в глаза, я задала следующий вопрос:
- Ты насиловал Шарлотту Зееман?
И в глазах его мелькнул страх. Вспышка страха, которая сказала мне, что да. И этого хватило. Я смогу. Да простит меня Господь.
Я отхватила мизинец и кончик безымянного, потому что Томпсон дернулся. Но ребята освоились и стали держать его лучше, а я освоилась и стала лучше резать. Томпсон нам сказал, где держат Дэниела и Шарлотту Зееман. Не прошло и пятнадцати минут, как он готов был нам выдать тайные ингредиенты семейного соуса и вообще все, что угодно. Он сознался бы в убийстве Гоффы или в танцах с дьяволом. В чем угодно, лишь бы мы перестали.
Меня рвало в углу, рвало, пока не осталось ничего, кроме желчи, и голова готова была лопнуть. И я знала, что сделала наконец такое, от чего мне не оправиться никогда. В момент первого удара, или даже второго, что-то во мне сломалось такое, что уже никогда не срастется. И я была этим довольна. Если мы получим обратно Дэниела и Шарлотту, я этим довольна. Меня заполнял изнутри холодный и твердый ком. Это даже не была ненависть. Я заставлю их заплатить за то, что они сделали. Я их убью. Всех.
Какая-то легкость и пустота ощущались во мне, и я подумала, не это ли и значит безумие. Не слишком плохо. Потом, когда пройдет шок, мне станет хуже. Потом я буду гадать, не было ли другого способа заставить Томпсона заговорить. Потом я вспомню, что хотела сделать ему больно, заставить ползать на брюхе и вымаливать пощады. Что я хотела все то, что случилось с Шарлоттой и Дэниелом, собрать в единое целое и вырезать на его шкуре. А сейчас надо спасать Дэниела и Шарлотту. Ах да, еще одно. Томпсон все кричал высоко и жалобно, как раненый заяц.
