Анатолий Безуглов - Прокурор
У следователей уже было выработано на этот счет общее мнение.
— Взять под стражу Козолупа, — высказала его Инга Казимировна. Просим санкцию на арест. Есть сведения, что Козолуп возит в другие города левые товары.
Облпрокурор не стал возражать. По окончании совещания он попросил Гранскую зайти к Авдееву.
Авдеев подробно расспросил ее о Козолупе. Когда Гранская кончила рассказывать, Владимир Харитонович сказал, что в конце июня этот шофер-экспедитор с южноморской сувенирной фабрики ехал в одном купе с Измайловым.
— Захар Петрович не делился с вами тем, что произошло в тот его приезд? — задал он вопрос следователю.
— Нет. Однако я краем уха слышала. Но, знаете, слухи есть слухи…
И Авдеев продолжил свой рассказ о встрече Измайлова с Мариной Антоновной, о том, как прокурор попал в ее дом и что из этого получилось.
— Марина до этого знала Козолупа? — спросила следователь.
— Мне она сказала, что нет. Познакомились якобы в поезде, — ответил Авдеев. — Повторно допросить ее, увы, нельзя. Она покончила с собой.
— Как и почему?
Поколебавшись, Владимир Харитонович произнес:
— Да, видимо, нужно выложить вам все до конца…
Он посвятил Ингу Казимировну в то, что было когда-то в Дубровске между Измайловым и Мариной Антоновной, сказал и про первую дочь, затем ознакомил с предсмертной запиской Марины Антоновны, поделился впечатлениями о встрече с Альбиной.
— Есть еще один факт, который мне удалось установить, — сказал Владимир Харитонович. — Незадолго до всей этой истории у Марины Антоновны были неприятности на работе. Ревизия установила в общежитии медицинского училища большую недостачу постельного белья, одеял и другого имущества. Материально ответственным лицом являлась Марина Белоус. Директор училища буквально рвал и метал, хотел отдать ее под суд. И вдруг, к удивлению всех работников общежития, дело замяли. Марина Антоновна в течение двух-трех дней покрыла недостачу и как ни в чем не бывало продолжала работать комендантом…
— Знаете, Владимир Харитонович, — призналась Гранская, — все эти сведения прямо оглушили меня.
— Понимаю, как не понять.
— Как это все связать?
— Вот-вот! Я сам уже не понимал, что к чему. И когда Степан Герасимович сказал мне о Козолупе, я задумался. Возможно, это цепь случайностей, не связанных между собой событий. В жизни разное бывает… Вы сколько пробудете в Рдянске? — спросил он.
— Сегодня же еду в Южноморск. С постановлением на арест Козолупа.
— Вам, как говорится, и карты в руки. Попытайтесь узнать у него о встрече с Измайловым. И насчет Марины Белоус тоже.
— Непременно, — пообещала Инга Казимировна.
* * *Утром за Бариновой в дом отдыха приехал Виктор Берестов. Дорогой они говорили о Наде Урусовой, о Павлинке. Девочка поправлялась. Флора сказала, что хотела бы навестить их.
— А что, зайдите, Надя будет рада, — сказал Берестов и, помолчав, смущенно добавил: — Вот, в загс решили…
— Ой, поздравляю! — воскликнула Флора. — Честное слово, я так рада за вас обоих!
— Свидетельницей пойдете? — улыбнулся шофер.
— С удовольствием! А где будете играть свадьбу?
— Хотим в деревне, у ее родителей.
— Пригласите?
— Раз беретесь ручаться за нас… Посадим по левую руку от невесты…
И у Виктора, и у Флоры было прекрасное настроение. Но когда они въехали на территорию фабрики, обоим бросилось в глаза странное поведение людей.
Охранник, отворивший ворота, был суров. Во дворе стояло несколько рабочих. Они с серьезными лицами обсуждали что-то.
Журналистка зашла в приемную Зарембы. Фадей Борисович отдавал какое-то распоряжение секретарю.
— У нас несчастье, — сказал он Бариновой, протягивая свою огромную пухлую руку. — Прямо как обухом по голове! Такого работника потеряли!..
— А что случилось? — спросила девушка, заражаясь его тревожным настроением.
— Убит Козолуп, — скорбно произнес директор. — Погиб на посту, как герой.
— Не может быть! — только и вымолвила Флора.
Она вспомнила его красивое улыбчивое лицо, восторженный, так и не законченный рассказ о работе. Весть о смерти поразила девушку еще и потому, что он был молод. Алексей так и стоял у нее перед глазами, в модных вельветовых джинсах, туфлях с блестящими полосками и металлической цепочкой на руке.
— Извините, Флора Юрьевна, я еду на место гибели, — продолжал Фадей Борисович. — Ужасная смерть! И героическая! На Алексея Романовича напали бандиты. Ведь он вез ценности, товар! Мне сообщили из милиции, что он защищался до последнего. Хотел сохранить государственное добро…
— Можно, я с вами? — вырвалось у журналистки.
— Зачем? — покачал головой Заремба.
— Для дела, — сказала Баринова.
Заремба вопросительно посмотрел на нее.
— Понимаю, Фадей Борисович, это горе, это несчастье… Давайте покажем в передаче…
— Ни в коем случае! — решительно заявил директор. — Передача должна быть светлой, так сказать, в мажоре!
— Но ведь жизнь состоит не только из радостей! Тем более, вы говорите, что Козолуп погиб, как герой! Рассказ об этом только поднимет передачу, сделает более жизненной, человечной!
Заремба заколебался.
— Ведь у его товарищей, у вас лично найдутся слова, чтобы сказать о погибшем светло и торжественно? — уговаривала журналистка.
— Конечно, найдутся! — воскликнул директор. — Едем, — махнул он рукой.
— Мне нужно полчаса. Надо связаться с начальством и съемочной группой.
Баринова засела за телефон. Великих трудов стоило ей убедить руководство областного телевидения провести нужную съемку. Немало усилий ушло на уговоры режиссера и оператора поехать на место происшествия, благо снимали они в соседнем районе.
Наконец отправились.
— А вы знаете, ваше присутствие даже поможет мне, — сказал журналистке Заремба, уже сидя в машине. — Не умею утешать…
Утешать надо было вдову Козолупа. Заехали за ней домой. Она была совсем молода, почти девчонка. Горе, казалось, лишило ее воли. Она покорно села в служебную «Волгу» Фадея Борисовича и всю дорогу молчала, забившись в угол на заднем сиденье.
Заремба был тоже подавлен. Только время от времени вздыхал.
Виктор Берестов сосредоточенно вел машину и ни разу не посмотрел на пассажиров.
Ехали долго.
Вдруг вдова Козолупа закатила глаза.
— Остановитесь, Виктор! — крикнула Флора. — Ей плохо! Воды!..
Вместо этого Берестов рванул вперед и скоро свернул с шоссе к небольшому ручью.
Молодой женщине брызнули в лицо холодной водой, положили на грудь смоченный в ручье платок и раскрыли настежь все дверцы машины.
Когда вдова пришла в себя, Флора обхватила ее за плечи. Та тихо плакала.
…На месте происшествия было несколько легковых машин с надписью «Милиция» и знакомый Бариновой «рафик» с телевидения.
Трагедия разыгралась в безлюдном месте, в стороне от шоссе, среди акаций и тополей — тут проходила лесозащитная полоса.
Когда Виктор остановил «Волгу» и все вышли, их проход снимали на пленку.
К приехавшим подошла женщина в белом халате. Поговорила о чем-то с Зарембой. Тот указал на вдову.
Врач взяла под руку молодую женщину и повела ее в глубь лесозащитной полосы.
Флора двинулась за ними. Но то, что она увидела, буквально пригвоздило ее на месте.
Среди деревьев стоял обгоревший остов автофургона. Рядом лежало что-то, накрытое простыней.
Баринова лишь заметила прихваченный огнем, но не сгоревший полуботинок с металлической полосой на носке и черную скрюченную кисть руки с пластинкой на цепочке.
Флоре стало плохо.
* * *В этот же день прибыла в Южноморск Гранская и прямо с вокзала направилась в прокуратуру города, чтобы ей помогли произвести арест Козолупа и обыск на его квартире.
Громом с ясного неба было для Инги Казимировны сообщение о гибели шофера-экспедитора сувенирной фабрики.
Инга Казимировна зашла к прокурору города Трунину. Поинтересовалась подробностями.
— Дело ведет следователь прокуратуры соседней области. Он только что был у меня, сообщил самые общие сведения, — сказал Вадим Семенович. — Труп Козолупа сильно обгорел, однако жена все-таки опознала его. Все деревянные части машины, я имею в виду крытый кузов, сгорели. Насколько можно судить по результатам первого осмотра, товара не было. Отсюда следует вывод: его похитили. Нападение и убийство с целью ограбления. А поджог — для уничтожения следов.
— Много он вез товара? — спросила Гранская.
— На несколько десятков тысяч. Это следователь сейчас уточняет… На месте происшествия обнаружены следы протекторов другого автомобиля. Скорее всего, на нем приехали и уехали преступники. Предполагается, что их было двое — по следам, оставленным на почве.