Эллери Куин - Тайна египетского креста. Тайна китайского апельсина
— Давайте поговорим начистоту, — продолжал инспектор. — Мы знаем о вас больше, чем вы думаете. Нам известно, например, что у вас находится несколько очень ценных драгоценностей из коллекции мистера Керка. Не так ли, Ирен?
На мгновение ее защитная маска спала, и она метнула быстрый взгляд на дверь в дальней части комнаты. Потом прикусила губу и снова улыбнулась, но ее улыбка уже не напоминала Чеширского кота, скорее она говорила об умирающей надежде.
— Бесполезно идти в спальню и искать их в сейфе, — усмехнулся инспектор. — Все равно их там уже нет. Мы вытащили их сегодня днем, когда вас не было в номере. Итак, Ирен, вы сами расскажете нам о том, что произошло, или хотите, чтобы я надел на вас клещи?
— Клещи? — пробормотала она, нахмурив брови.
— Бросьте, Ирен, вы меня прекрасно поняли. Так их называют у вас в стране, и я не сомневаюсь, что они уже не раз побывали на ваших очаровательных запястьях. — Внезапно он потерял терпение. — Вы украли эти драгоценности!
— А, — отозвалась она и на этот раз широко улыбнулась, словно ее надежда чудесным образом воскресла. — В самом деле, инспектор, вы говорите на таком чудовищном жаргоне! Вы совершенно уверены, что они принадлежат мистеру Керку?
— Уверен? — Инспектор вытаращил глаза. — В какую игру вы теперь играете?
— Если они принадлежат ему, то почему вы говорите о каком-то преступлении? Что дурного в том, если джентльмен решил подарить даме драгоценности? На минуту я подумала, что вы хотите сказать, будто мистер Керк их украл. Боже милостивый!
На секунду наступило глубокое молчание. Потом Эллери быстро спросил:
— Итак, Керк?
Джози Темпл в полном замешательстве наморщила свой милый носик и еще крепче сжала руку Дональда.
— Дональд, ты действительно отдал ей… эти вещи?
Керк стоял совершенно неподвижно, но у Эллери было такое впечатление, будто все его нутро превратилось в кипящий котел, в котором тысячи бурных чувств метались и набрасывались друг на друга, как крошечные змейки, опутавшие маленьких сыновей Лаокоона. На смуглом лице молодого человека не было ни кровинки: оно выглядело серым и измученным.
Он почти рассеянно снял ладонь мисс Темпл со своей руки и ответил:
— Да.
В сторону Ирен Левис Дональд Керк почти не смотрел.
— Ну вот! — весело воскликнула мисс Левис. — Теперь видите? Много шума из ничего. Я убедительно прошу вас, инспектор, немедленно вернуть мне драгоценности. Мне приходилось слышать самые ужасные истории о нечестных американских полицейских, которые…
— Хватит, — оборвал ее инспектор. — Керк, в чем дело? Вы хотите сказать, что действительно подарили дорогие предметы из вашей коллекции этой женщине?
Самообладание Керка лопнуло, как воздушный шар. Под пристальным взглядом Джози он упал в ближайшее кресло и закрыл лицо ладонями. В его приглушенном голосе звучало страдание:
— Да. Нет… Я не знаю, что я сделал.
— Не знаешь? — быстро спросила Ирен Левис. — Ах, Дональд, у тебя такая плохая память!
Не сказав больше ни слова, она поспешно направилась в свою спальню. Сержант встрепенулся, но расслабился после кивка инспектора. Через секунду Ирен Левис вернулась с листком бумаги.
— Я уверена, Дональд сам не понимает, что говорит, инспектор. Обычно я против того, чтобы выносить на люди столь… интимные вещи, но теперь у меня нет выбора, не так ли, инспектор? Дональд, стыдись!
Инспектор бросил на нее тяжелый взгляд, потом взял листок из ее пальцев и прочитал вслух:
«Дорогая Ирен, я люблю тебя. Я чувствую, что никогда не смогу тебя в этом убедить. Мои камни — среди самых ценных вещей, которыми я владею. Разве не доказательством моих чувств является то, что я отдаю тебе тиару, которая венчала голову русской великой княгини; «Красную брошь», принадлежавшую матери Кристины; нефрит, украшавший палец дочери китайского императора, — все эти редкие вещи, которые я хранил столько лет? Но я охотно отдаю их самой замечательной женщине на свете. Скажи мне, что выйдешь за меня замуж!
Дональд».Мисс Темпл заметно задрожала.
— Какая дата, — спросила она ледяным тоном, — стоит под этим… эротическим письмом, инспектор Квин?
— Бедняжка, — пробормотала мисс Левис. — Я знаю, что вы сейчас должны испытывать. Но поймите, Дональд написал мне это письмо до того, как вы появились в городе, раньше, чем он вас узнал. А когда он встретил вас… — Она пожала великолепными голыми плечами. — C'est la guerre, et j'y tomba victime.[24] Поверьте, я не питаю к вам дурных чувств. Разве мое приглашение вам и Дональду — не лучшее тому доказательство?
— Топорная работа, — усмехнулся инспектор. — Если это страстное послание любовника, предлагающего руку и сердце своей Джульетте, то я — царь обезьян. Гораздо больше оно смахивает на историческое эссе. Разумеется, это липа, но я узнаю правду, даже если мне придется вытрясти ее из вас обоих! Керк, на какой дьявольский крючок подцепила вас эта женщина, если вы могли написать под ее диктовку такое письмо?
— Под диктовку? — Мисс Левис нахмурилась. — Дональд, все это становится очень глупым. Пожалуйста, скажи им. Скажи, Дональд. — Она топнула ногой. — Говори, слышишь!
Молодой человек встал и в первый раз прямо посмотрел на нее. Глаза его были подернуты какой-то дымкой. Он смотрел на нее, но обращался к инспектору.
— Я не вижу смысла продолжать этот фарс, — заявил Керк сухим и жестким тоном. — Это моя вина, и я сам за все отвечу. Я солгал. — Эллери заметил, как в глазах Левис мелькнуло глубокое облегчение, которое она поспешила прикрыть опущенными веками. — Я написал эту записку и передал мисс Левис — или Сивел, если это ее настоящее имя, — драгоценности из своей коллекции. Я ничего не знал о ее прошлом. Больше того, мне было все равно. Это частный вопрос, и я не вижу никаких причин, почему его надо смешивать с расследованием убийства, которое не имеет никакого отношения к моим личным делам.
— Дональд, — прошептала Джози, — ты… ты сделал ей предложение?
Мисс Левис улыбнулась ей торжествующей улыбкой:
— Не волнуйтесь, моя милая. Если и сделал, то что в этом такого? Разве я самое ужасное создание на земле? Назовем это страстным увлечением. На самом деле так оно и было, верно, Дональд? В любом случае все уже кончено, и теперь он ваш. Не стоит устраивать из-за этого провинциальные драмы.
— Какая самоотверженность, — пробормотал Эллери.
— Дональд! Ты… ты признаешь это?
— Да, — ответил он тем же жестким голосом. — Признаю. Господи, сколько еще мне придется выносить эту пытку? — Он не смотрел на маленькую женщину из Китая. — Надеюсь, теперь мы все выяснили, и никто не станет устраивать шумиху в обществе. Дело кончено, полностью и навсегда. Прочему бы вам не оставить меня в покое?
— Понятно, — холодно констатировал инспектор. — А как насчет камней, Керк?
— Я подарил их ей.
Джози решительно шагнула к высокой женщине.
— Я знаю, что вы подлое и порочное существо. Даже Дональд не мог бы настолько обмануться… — Она повернулась к застывшему в кресле молодому человеку. — Дональд, ты должен знать, что я никогда не поверю во всю эту… чепуху. Я хорошо тебя знаю, милый. Ты не способен ни на что по-настоящему дурное. О, мне наплевать на эту твою… интрижку с дешевой авантюристкой; возможно, она причиняет мне боль, но… Почему, Дон? Что она с тобой сделала, милый? Ты не можешь мне сказать?
Он ответил странно тихим голосом:
— Тебе придется принять меня таким, какой я есть, Джози.
Ирен Левис продолжала улыбаться. Но теперь в ее голосе, когда она заговорила, появилось что-то твердое, уверенное и надменное.
— Я просто поражаюсь своему терпению. Другая женщина на моем месте давно закатила бы сцену. Что касается вас, Джози, то я не стану обращать внимания на ваши последние слова и дам вам один совет: не делайте глупостей. Дональд принадлежит вам, и это очень милый молодой человек.
Джози ее не слышала: она смотрела на измученное лицо Керка.
— А от вас, инспектор, я требую, чтобы вы отозвали ваших псов. Мне надоели ваши преследования. Если вы не прекратите, я немедленно уеду.
— Напрасно вы так думаете, — хмуро возразил инспектор. — Вы не уедете, пока я вам не позволю. Если вы сделаете хоть малейшую попытку покинуть страну, я арестую вас «по подозрению». А это очень растяжимое понятие. Между прочим, я могу задержать вас прямо сейчас, как нежелательное лицо. Так что сидите пока в своем номере, Сивел, и будьте послушной девочкой. И не пытайтесь проделывать со мной ваши штучки. — Он прищурился на стоящую перед ним безмолвную пару. — Что касается вас, Керк, то когда-нибудь вы очень пожалеете, что не рассказали от чистого сердца обо всем, что связывает вас с этим темным делом. Не знаю, что за чертовщина на уме у этой женщины, но держит оно вас основательно и крепко. Плохо дело, приятель… Пойдемте, парни.
