Фридрих Незнанский - Кровная месть
Мы подъехали на место уже во второй половине дня, и к машине сразу подскочил один из людей Грязнова.
— Товарищ майор, все готово.
— Как клиент? — спросил Грязнов, не выходя из машины.
— Час назад звонил в Москву, разговор записан. Похоже, договаривались об обратной оказии. Есть предположение, что назад он оружие повезет. Может, нам подождать, товарищ майор?
— Отставить, — сказал Грязнов. — Все по местам, через десять минут начинаем операцию.
И снова у них была задействована женщина, на сей раз сотрудница МУРа, пришедшая к хозяйке от имени какой-то женской партии уговаривать хозяйку вступать в ее ряды. Хозяйка была матерой бабищей двадцати пяти лет, держала подпольный бордель, и потому идеи женской партии были ей близки и понятны. Она и внимания не обратила, что активистка женского движения не закрыла за собой дверь. Жилец послушал из любопытства агитацию, но плюнул и ушел в свою комнату. Тогда и появились ребята Грязнова во главе с ним самим. Тихим шепотом и жестами они уговорили хозяйку вызвать жильца, чтобы выпить за женскую партию, и взяли Чекалина, когда тот, ничего не подозревая, вышел из своей комнаты.
— Жорик, они меня заставили, — завопила хозяйка отчаянно, видя, как милиция крутит ее постояльца.
— Дура, — только и сказал Жорик, хрипя от негодования.
50
На Востряковском кладбище Нина около часа искала могилу Феликса Даниленко. У нее был план, начерченный Буком, но как он мог помочь, если новые районы кладбища представляли собой огромную пустыню, усеянную могилами. Кресты, временные памятники, просто колышки с номерами и едва заметные аллеи и тропинки — вот среди чего она упорно блуждала, пытаясь сориентироваться. В конце концов могилу она нашла, но почти случайно, — машинально следуя за погребальной процессией, обратила внимание на покосившийся памятник со звездой, вспомнила слова Бука и подошла. Так и оказалось, это была могила Феликса Захаровича Даниленко. И так убого и сиротливо выглядело это захоронение среди тысяч таких же едва приметных могил, что Нина не выдержала и расплакалась.
Воистину люди в своем страхе перед смертью потеряли всякое уважение к ней, думала Нина, стоя над убогим холмиком земли, над которым стоял перекошенный жестяной памятник. Ведь не мертвым же нужна эта память, ведь это, по существу, плевок в вечность. Она невольно вспомнила кладбище в Краснодаре, где так же сиротливо расположились три могилы, одна большая и две поменьше, и новая волна слез и горечи накатила на нее. Феликс тоже был убит, это было ясно. Старый идеалист не пошел на поводу у нового руководства — и вот поплатился.
— Где же твой ключ, Феликс? — спросила Нина. — Они все ждут от меня какой-то ключ. Что я им скажу, когда они меня поймают?
Она положила цветы на могилу, поправила памятник и даже постояла некоторое время на коленях, погрузившись в меланхолическую тоску о безвозвратном.
— Ладно, дед, — сказала она, поднявшись с колен. — Я все сделаю. Никакого ключа они от меня не получат, и тем лучше. А. вот дело свое я закончу непременно. Пусть ловят, ага?
Она даже заулыбалась в конце, ясно представив одобрение Феликса, и уходила уже в другом, более решительном настроении. Глупо плакать о смерти тому, кто сам посвятил свою жизнь убийству, думала она, слыша рыдания людей, провожавших в последний путь своих родственников.
Буку она позвонила из машины, и он подсел к ней на Гоголевском бульваре. Она повела машину к набережной и дальше, вдоль кремлевской стены, а сама говорила:
— Они хотят его поймать. Звучит это глупо, и как они думают это организовать, я не знаю, но мы на это скорее всего пойдем.
— Понятно, — вздохнул Бук. — От такой жизни хоть в петлю, да? Впрочем, тебе-то чего бояться, рисковать будет Бэби. Они думают, что он знает какой-то ключ, — сказала Нина. — Какой-то пароль к компьютеру, который всем нужен. А он ничего не знает. Во всяком случае, они его не убьют, верно?
— Конечно, — сказал Бук. — Так, попытают слегка.
— Он ничего не знает, — сказала Нина.
— Чтобы убедиться в этом, — сказал Бук, — надо выяснить, что он знает. Будь уверена, они возьмут его в крутой оборот.
— Но это единственный шанс добраться до этих парней!
— Глупости, — сказал Бук. — Я уже завтра буду знать, где их держат, и мои ребята приколют твоих убийц без проблем.
— Твои ребята тут ни при чем, — сказала Нина.
— А Бэби при чем? — спросил Бук. — Он здесь имеет свой интерес или просто исполняет все твои прихоти?
Нина глянула на него надменно и сказала:
— Он исполняет мои прихоти. Почему это тебя так беспокоит?
Бук вздохнул и усмехнулся.
— Жалко парня!..
— Лучше достань мне снайперскую винтовку, — сказала Нина. — С глушителем и пламегасителем. Может, нам удастся их обмануть.
— Вариант Стукача? — догадался Бук. — Не думаю, что это пройдет. Они не повторяют своих ошибок.
— Мы еще ничего не знаем о том, что они задумали, — сказала Нина. — Но приготовиться не грех. Ты достанешь винтовку или мне поискать в другом месте?
— Да хоть гранатомет, — сказал Бук. Нина подумала и ответила:
— Гранатомет не надо. Бэби никогда не стрелял из гранатомета.
— Я пошутил, — сказал Бук.
Совершив большое кольцо по бульварам, Нина вновь высадила его на Арбатской площади, и на прощание он спросил:
— И все же где ты его прячешь? У меня есть пара дел для человека, который умеет хорошо стрелять.
— Поговорим об этом потом, — сказала Нина. Направляя машину в Строгино, она рассуждала о том, действительно ли она является просто профессиональным убийцей? Ей не хотелось так думать, и она искала для себя какие-то высокие мотивы — месть за мужа и детей. Даже приговоры Суда Народной Совести она исполняла лишь затем, чтобы потом взамен получать нужную информацию о своих клиентах. Но чем больше она искала оправданий, тем страшнее ей становилось от мысли, что она, как какой-нибудь тигр-людоед, теперь обречена убивать и убивать. Ведь действительно, то особое состояние, что охватывало ее в момент совершения акции, нравилось ей, и, бывало, она шла на убийство со сладким чувством ожидания этого самого состояния. А может, то, что с ней происходит, всего лишь психическая аномалия и она больна? Больна жаждой убийства?
Когда она вошла в подъезд, то обратила внимание, что охранник у входа, поздоровавшись с нею, проводил ее каким-то странным взглядом. Она поднялась, открыла дверь и услышала какую-то возню в глубине квартиры.
— Аня! — позвала она. — Кто у тебя там?
Она машинально протянула руку к браунингу в кобуре под мышкой, но Аня уже вышла ей навстречу, в халате, взъерошенная и растерянная, несмотря на радостную улыбку.
— А, Нинуля, — протянула она. — Так рано...
Нина взяла ее за ворот халата и притянула к себе. Так и есть, от нее шел запах спиртного.
— Чего ты, Нинуля? — жалобно пропищала Аня.
— Кто у тебя там? — спросила Нина, кивнув на дверь спальни.
— Да никого там нет, что ты еще придумала!.. Нина шагнула туда, и Аня ухватила ее за рукав.
— Погоди!.. Там электрик, у меня ночник испортился вчера...
«Электрик» уже выходил из спальни Ани, глупо улыбаясь. Нина узнала его, это был один из охранников предыдущей смены.
— Здравствуйте, Нина Алексеевна, — пробормотал он. — Меня тут Аня позвала... лампочку вкрутить.
— Ширинку застегни, — сухо бросила Нина. Охранник охнул, повернулся к ним спиной.
— Ну что ты, Нинуля... — протянула Аня.
— Вот что, парень, — Нина была вне себя от ярости. — Мне говорили, что вы дорожите своей работой. Если это действительно так, то ты больше порог этой квартиры не переступишь, понятно?
— Понятно, — отвечал он смиренно. — Если бы вы сразу предупредили, я бы и сейчас не переступил. А так что же... Надо исполнять просьбы жильцов.
— И ничего спиртного! — добавила Нина. — Неужели не понятно, она же больная!..
— Ну что ты такое говоришь, — пробурчала Аня.
— Да тут и было-то две капли, — оправдывался охранник. — Я пойду, Нина Алексеевна?
— Вали, — буркнула Нина.
Охранник двинулся к двери, но у выхода остановился.
— Вы мне сразу скажите, Нина Алексеевна, вы начальнику нашему будете жаловаться?
— Я подумаю, — сказала Нина.
Он неожиданно улыбнулся и сказал:
— Это всегда лучше определенности, остается надежда. Но я вас понял, и вы можете быть во мне совершенно уверены. До свидания, Нина Алексеевна.
Он поспешно вышел, и дверь за ним захлопнулась. Аня тяжело вздохнула.
— Ну и чего ты устроила скандал?
— Это мерзко, — скривилась Нина. — Спать с мужчиной ради глотка выпивки.
— Откуда ты знаешь, что я с ним спала? — возмущенно спросила Аня. — А если спала, то почему ты решила, что только ради глотка выпивки?
