Джеймс Чейз - Том 18. Конец банды Спейда. Блондинка из Пекина. Запах золота
Марк тем временем позавтракал и, осмотрев знаменитую кирху, которую все специалисты единодушно считают замечательнейшим образцом немецкого барокко, возвращался в отель. Он медленно ехал по шоссе, наслаждаясь идиллическим сельским пейзажем. Когда он свернул на узкую дорогу, окаймленную луговыми цветами, то вдруг заметил маленький блестящий спортивный автомобиль, стоящий у обочины дороги с поднятым капотом. Он затормозил и сразу же узнал Джулию, сидевшую на переднем сиденье. Раснольд копался в моторе.
«А ведь действительно удачный день!» — с досадой подумал Гирланд, останавливаясь.
— Могу я чем-нибудь помочь? — спросил он по-французски.
Раснольд выпрямился. Это был человек лет сорока пяти, хорошо сохранившийся и довольно привлекательный, несмотря на близко посаженные глаза и жесткий рот.
— Эта проклятая коробка ни с того ни с сего вдруг остановилась. Вы что-нибудь понимаете в машинах?
Гирланд выбрался из своего «мерседеса» и подошел к «Триумфу-4», стараясь не смотреть на Джулию.
— Попробуйте запустить мотор.
Раснольд сел за руль. Стартер взревел, но двигатель не запускался.
— Как дела с бензином?
— Бак полон на три четверти.
— Видимо, засорился карбюратор. У вас есть какие-нибудь инструменты?
Раснольд покопался в багажнике и, найдя сумку с инструментами, передал ее Гирланду. Десятью минутами позже все было исправлено, и двигатель ровно заурчал.
Гирланд выпрямился и довольно улыбнулся.
— Ну вот и все… Когда знаешь, где искать неисправность, это просто.
— Не знаю, как вас и благодарить, — сказал Раснольд.
— Пустяки, я был рад оказать вам помощь, — Гирланд посмотрел на улыбающуюся Джулию и адресовал ей ответную улыбку.
— Я думаю, вы хороший человек, — поблагодарила его Джулия.
— Если вы позволите, мадам, я возвращу вам комплимент. — Он посмотрел на девушку столь красноречивым взглядом, что заставил ее задрожать. Но все же это было несколько не то, что Гирланд собирался получить в ответ. Он еще раз внимательно на нее посмотрел, сел в машину и отъехал. Вернувшись в отель, он еще раз плотно поел разделся и улегся в постель. Гирланд старался отдыхать при первой возможности. Через две минуты он уже крепко спал.
Проснулся он немногим раньше шести часов, побрился, принял душ и облачился в легкий голубой костюм, белый свитер с отложным воротником и черные ботинки. С удовлетворением посмотрев на себя в зеркало, подтянул кресло к двери, приоткрыл ее и, усевшись, принялся ждать.
В 7.30 дверь напротив открылась, пропуская Раснольда. Тот вышел из номера и закрыл его на ключ. Гирланд оттолкнул кресло и тоже вышел, направившись к лифту. Раснольд узнал его и улыбнулся.
— Так мы снова встретились, — протянул он руку.
Гирланд с улыбкой пожал ее.
— А я и не знал, что вы живете в этом отеле. С машиной больше неприятностей не было?
— Нет. Спасибо. Если вы не торопитесь, я хотел бы выпить с вами. Я ведь должен вас отблагодарить.
— Нет, я не тороплюсь, — Гирланд вошел следом за Раснольдом в лифт. — Я здесь на коротких каникулах. Я прожил в Париже слишком долго и нуждаюсь в смене обстановки. Вы не знаете поблизости хороший ресторан, где можно было бы прилично поужинать. Питание в отеле быстро надоедает.
Они вышли из лифта на первом этаже. Раснольд спросил:
— Вы один? В таком случае поужинайте с нами, доставьте мне это удовольствие.
— Но ваша жена… — Гирланд сделал красноречивый жест рукой.
Раснольд рассмеялся.
— Она не моя жена. Мы просто вместе. Она тоже будет очень довольна, вы ей понравились.
Гирланд улыбнулся. Они прошли холл и устроились в углу уютного бара, заказав два двойных виски.
— Я фотограф, — сказал Раснольд, когда они выпили немного. — А чем занимаетесь вы?
— Я не могу сказать ничего определенного о своей профессии, — ответил Гирланд. — Я работаю только тогда, когда у меня появляется такое желание, но стараюсь делать это как можно реже. Мне на этот счет крупно повезло, мой старик оставил мне достаточно крупную сумму, чтобы я ни в чем не нуждался.
На Раснольда заявление Гирланда произвело должное впечатление. С видом знатока он оглядел костюм Гирланда, купленный, кстати, на деньги Дорна у лучшего лондонского портного.
— Везет же некоторым, — с легким вздохом заметил он. — А мне приходится вкалывать, чтобы заработать себе на жизнь.
— Но мне показалось, что вам тоже грех жаловаться.
— Вообще-то да. Кручусь помаленьку.
Они не успели допить виски, как в бар легкой походкой вошла Джулия Шерман. На ней был бархатный костюм, а вокруг талии обвивался пояс в виде золотой цепи. Гирланд подумал, что она выглядит сенсационно. Двое мужчин смотрели на ее ноги.
— Джулия… Джулия Шерман, — Раснольд растерянно повернулся к Гирланду. — Извините, я ведь не представился: Пьер Раснольд.
Гирланд посмотрел на Джулию.
— Марк Гирланд, — проговорил он, протягивая руку. Девушка с откровенным любопытством смотрела на него. — Мисс Шерман, эта встреча самая приятная на моих каникулах.
— Они будут такими короткими? — спросила Джулия, садясь. — Пьер, «чинзано», пожалуйста, — потребовала она.
Едва Раснольд ушел к бару, Гирланд прошептал:
— Вас здесь устраивает?..
Джулия внимательно посмотрела на него.
— А вы можете предложить нечто лучшее?
— Пожалуй…
Они понимающе переглянулись. Гирланд включил все свое очарование, которое обычно действовало на женщин неотразимо. Джулия наклонилась к нему и, улыбаясь, прошептала:
— Да… Я думаю, вы сможете.
Вернулся Раснольд и поставил перед Джулией бокал с «чинзано». Завязалась оживленная беседа, и Гирланд, умевший быть общительным и очень интересным собеседником, настолько хорошо играл свою роль, что Джулия просто задыхалась от смеха.
В тот момент, когда Гирланд рассказывал очередную историю, в бар зашел высокий худой мужчина лет сорока. У него было длинное узкое загорелое лицо, бледно-голубые глаза и густые вьющиеся волосы. Вельветовый пиджак бутылочного цвета, белая рубашка и черные брюки выгодно подчеркивали его фигуру. На левой мускулистой руке сверкал платиновый браслет, а на правой платиновая «Омега». У вошедшего был высокомерный вид богатого и знающего себе цену человека. Едва бросив на их компанию взгляд, он сел за соседний столик в углу.
— Добрый вечер, граф фон Гольтц, — приветствовал его бармен. — Чего изволите?
— Шампанского… Как обычно, — мужчина раскрыл тяжелый золотой портсигар и взял сигарету, к которой бармен тотчас же поднес горящую зажигалку.
— Ну и ну! — восхитилась Джулия. — Вот это мужчина!
Гирланд поперхнулся на слове и тоже посмотрел на нового посетителя. Раснольд коснулся руки Джулии.
— Не лучше ли, дорогая, обратить внимание на меня? — раздраженно сказал он.
— Когда будешь иметь то же самое… Он просто великолепен! — Джулия произнесла это слишком громко.
Мужчина обернулся, бросил взгляд на Джулию и улыбнулся.
— Ваш французский говорит о том, что вы американка. Американки очень экспансивны. Я их обожаю, только, ради бога, не поймите меня превратно. — Затем он обратил внимание на Раснольда. — Может быть, я вам мешаю, месье? В таком случае я выпью шампанское у стойки.
Раснольд и Гирланд привстали.
— Мешаете? Конечно же нет! — сказал Раснольд. — Не могли бы вы присоединиться к нам?
— Если только на несколько минут. У меня мало времени, — фон Гольтц поднялся со своего стула. — Граф Ганс фон Гольтц, — он отвесил всем присутствующим по очереди церемонные поклоны.
Раснольд представил графу Джулию.
— А вы в самом деле настоящий граф? — спросила она. — Я еще никогда в жизни не встречала настоящего графа.
Фон Гольтц усмехнулся.
— Приятно быть первым. — Он посмотрел на Гирланда. — А вы? Вы тоже американец?
— Совершенно верно. Я здесь на отдыхе.
— О, это идеальное место для отдыха! — оживился граф, тут же начав рассказывать о местных достопримечательностях. Когда фон Гольтц покончил со своим шампанским, Раснольд предложил выпить еще. Граф отрицательно покачал головой.
— Благодарю, но мне, к сожалению, действительно нужно покинуть вас, — он прищурил глаза, будто что-то обдумывая. — Знаете что, если вы не найдете ничего лучшего, мадемуазель, то приезжайте со своими друзьями в мой скромный замок. Если вас, конечно, заинтересует мое приглашение. Я мог бы предложить вам кое-какие развлечения. С превеликим удовольствием приму вас.
Джулия в восторге захлопала в ладоши, ее глаза расширились.
— О, это же просто замечательно! — воскликнула она. — Мы с удовольствием приедем.
— Замок мой достаточно просторен, так что вы никого не будете стеснять. Я живу один. Вы можете даже остаться дней на пять-шесть, то есть столько, сколько заблагорассудится. Окажите мне эту честь.
