Владислав Морозов - Закон стаи (Цезарь - 2)
- Я тебя не видел, - сказал Яковлев.
- Еще бы. Я решил, что незачем привлекать внимание к корпусу раньше времени. Отошел на тридцать метров, через забор перелез, зашел с другой стороны... И что за жопа стряслась?
- Настоящая. Такая, что нам лучше геройски застрелиться. Крестница Ученого убита. По нашей вине. Возьми бинокль, убедись, она на полу в кабинете директора.
Толик умел сохранять хладнокровие. Подошел к подоконнику, оценивающе глянул на окна клуба. Потянулся за биноклем и застыл с ним, как изваяние.
- Вообще-то, она пока жива. Кровь не сворачивается, подтекает, сказал он через две долгих минуты. - Но, блин, ребра поломаны... За такое еще не всякий врач возьмется. Так, быстро...
Он бросил бинокль, Валера еле успел поймать прибор. Толик схватил арбалет, поставил одну ногу на подоконник, образовав упор для стрельбы. Ольга поняла, почему он так сделал - с внешней стороны к кабинету подошел Алекс...
Вообще-то, он сам признавал, что работал куда более топорно, чем мастера-чеченцы. Было даже удивительно, что его работу ставили в один ряд с истинными произведениями криминального искусства. Однако срабатывал стереотип, все кражи списывали на один источник. Никому и в голову не приходило сопоставить передвижения людей Алекса и даты краж. Да кто подумает, что на такое способен ближайший сподвижник Гончара? А на самом деле Алексу осточертело получать гроши и видеть, как миллионные прибыли уплывают в карман лидера. Надо и о себе позаботиться, коль возможность имеется.
Совещание было коротким. Гончар, Чума, Муравей и Алекс; Эйфель был приговорен. Значит, его подружка разнюхала, когда и куда прибывает груз, вчера передала все данные чеченцу, и сегодня они увидели результат. Последовавший жестокий нагоняй - не без его "трепа" перехват состоялся Алекса уже не взволновал нисколько. Подумаешь, на деньги поставили... Он сдаст контейнер, отстегнет Гончару сто штук неустойки - жалко, что ли? Даже смешно. Десять процентов прибыли. Сам Алекс работал на более выгодных условиях.
Но Чуме влетело куда сильнее. Антонова мало того, что ухитрялась вести свою деятельность у него под носом, еще и удрала. А Муравью досталось за компанию.
Когда разнос завершился, Алекс поднялся на второй этаж, приготовив ствол с глушаком. Вообще-то можно было и не таиться, приговор уже прозвучал. Но на всякий случай подстраховаться не помешает. В коридоре столкнулся с растерянным Седым.
- Где ты раньше шлялся? - грозно спросил Алекс.
- Слушай, херня какая-то. Не пойму, в натуре, что за шутки. Пацаны Рублеву перехватили, только подвели к двери, как во двор влетает рокер. Наезжает на всю компанию, все в ауте. И, главное, на драку нарывается. Какой-то кинофанатик, насмотрелся каратэшных боевиков.
- И чего?
Седой пожал плечами.
- Ну, и раскидал моих, как бумажных. Одному морду разбил так, что смотреть стремно, другому руку сломал, когда тот за волыну взялся.
- Дальше.
- А все. Рублева под шумок слиняла, а может, этот ангел-хранитель ее с собой прихватил. Бля, откуда он там взялся? Пацаны говорят, какой-то Дон. Не слышал такого.
- Я тоже. Обычный псих, помешался на романтике. Валить его надо было, а не знакомиться. Вам с ним не жить. Ладно, иди вниз.
Оставшись один, зашел в кабинет секретарши, смежно-проходной с кабинетом директора, притворил дверь. Отпер замки на двери кабинета Маленкова. Он еще услышал жалобный звон пробитого стекла, но не успел даже глянуть в окно - короткая металлическая стрела пронзила череп навылет...
- Кого-то надо посадить в кабинет, чтобы мне не торчать на подоконнике, - сказал Толик, откладывая арбалет. - И труп внутрь затащить, чтобы переполох не поднялся.
Они переглянулись. Посмотрели на Ольгу. Валерка покачал головой:
- Толик, пойми меня правильно - не могу. Одна уже почти труп. Я не хочу убивать Олю.
- Она же не одна пойдет, а со мной. За чеченца я не сойду, сойду за узбека или татарина. Потребую переговоров с Чумой, затащу его в кабинет Маленкова, в расчетный момент нейтрализую. Нам же лучше. Алекса нет, так Седой еще жив. Его тряхнут, он сознается.
Ольга решилась.
- Валер, мы перед Светкой в долгу. Это мы виноваты. И я в том числе. Я хоть помощь окажу, у меня родители врачи. Убивать сразу меня никто не будет.
Когда они медленно шли от фабрики к клубу, у Ольги тряслись поджилки. Толик выглядел не просто спокойным - безмятежным. Размеренным тоном задавал вопрос за вопросом, уточняя свои познания. Подергал дверь, обнаружил, что она заперта, постучал. Ольга стояла чуть позади; не удержавшись, глянула на окно кабинета секретарши. Стекло побежало трещинами, в середине зияло небольшое отверстие. Хорошо, что полностью не осыпалось, мельком подумала она.
Дверь открылась.
- Могу я видеть господина Чумейко? - вежливо спросил Толик с легким акцентом. Такой бывает у азиатов, долгое время живших в столице. Чуть врастяжку, неожиданные переливы тона - а в общем произношение правильное. Я по вопросу господина Алексея Оборкина.
Отошел, неторопливо закурил, подмигнул Ольге. Было слышно, как по лестнице вверх побежал человек.
- Кто такой Оборкин? - шепотом спросила Ольга.
- Эйфель.
Ольга хихикнула - надо же, она и не знала, что у него такая смешная фамилия. Прозвище куда приятнее на слух. Наверное, сам и придумал.
Чума появился быстро. Подозрительно глянул на Толика, зверовато - на Ольгу, ничего не сказал.
- Мне удобнее было бы беседовать с вами в здании, а не на глазах ваших боевиков, - достаточно высокомерно предупредил Толик.
Чума пожал широченными плечами, показал на дверь.
- Прошу.
Ольга прижалась к Толику, чтобы ее не оттащили в сторону под шумок.
- Да, - Толик будто только что вспомнил. - Господин Чумейко, не сочтите за нахальство маленький совет: постарайтесь лишить свободы передвижения некоего Седого.
- Почему?
- Я для того и вызвал вас, чтобы объяснить.
Видимо, Толик располагал к доверию, потому что Чума посоветовал Рыжему, вертевшемуся тут же, на всякий случай не спускать глаз с Седого и задержать его в клубе под любым предлогом. Когда проходили мимо кабинета секретарши, Толик дружелюбно улыбнулся:
- Может быть, здесь будет удобно? Или у вас там сотрудники?
- Нет там никого, - буркнул Чума, толкнул дверь и охренел, увидев развалившегося на полу Алекса с пробитой головой. - Эт-то что... Это что?!
- Труп, - невозмутимо заметил Толик.
Чума с изумленным видом повернулся к Толику.
- Что за на хрен... Стрела... Что за Робин Гуд здесь орудовал?
- С вашего позволения, это я.
Похоже, Чума не сразу врубился. Потряс головой, потянулся к пистолету.
- Вы, русские, всегда принимаете слишком поспешные решения, - грустно сказал Толик. - И в этом ваша беда.
- Чума, это Алекс спер сегодня контейнер, - быстро вставила Ольга. - А этот человек как раз и пытался вчера встретиться со Светкой, но решил не связываться с твоими дуболомами, приехал сегодня. А против Алекса куча компромата есть, даже жертвы выжили, опознать могут...
Чума жестом перебил ее, высунулся в коридор:
- Рыжий! Седого сюда! И пушку забери! - повернулся к Ольге. - Ну, если это лажа...
- Как вы сами прекрасно понимаете, господин Чумейко, мы бы не вернулись в клуб и не предоставили бы себя в полное ваше распоряжение, не будь у нас полной уверенности в своей правоте.
Чума признал, что в словах азиата есть резон. Открыл дверь кабинета, заглянул, выругался; Ольга вцепилась ему в рукав, чтобы он случайно не добил Светку. Чума смекнул, что история сложнее, чем казалось поначалу. Затащил тело Алекса внутрь, бросил прямо посередине.
- Чума, мы на самом деле все завязаны с Лешкой были. Светка, я, ее брат...
- Который на Ученого работает? - недобро ощерился Чума.
- Не совсем, - Толик ослепительно улыбнулся во все тридцать два зуба. - Этот молодой человек является секретным агентом господина Оборкина. Настолько секретным, что мог взять на себя функции личного связного между господином Оборкиным и Сергеем Ивановичем. Специально по моей просьбе он уточнял ваши транспортные и иные возможности. Очень умный молодой человек.
- Между кем... Эйфель - и Ученый?!
- О да. Это грандиозный проект, вы не находите? Плантации в Турции, на Кавказе, в Средней Азии - чеченская диаспора гарантирует бесперебойное поступление сырья на фабрики UMF. А вы, с вашей развитой сетью, могли бы взять на себя распространение...
Чума с явственно слышимым стуком захлопнул рот. Вот так, и все встало на свои места. Выскочил в коридор, распорядился вывернуть Седого наизнанку, но выяснить, где контейнер. Тут же вернулся.
- Ты... вы бы представились, что ли.
Толик обаятельно, совсем по-японски улыбнулся.
- С вашего разрешения, я бы не стал упоминать мои имя и фамилию до того, как удостоверюсь в желании вашего руководства сотрудничать. До тех пор можете именовать меня любым удобным вам образом. Хоть, - он усмехнулся, - Робин Гудом.
