Светлана Алешина - Африканские страсти (сборник)
— В общем, спокойной ночи, — оборвала его Лариса. — Удачи вам, Олег Валерьянович. И берегите себя…
Съехидничав напоследок, она повесила трубку.
— Ну и ладно, — в сердцах вслух бросила она, — сами разберемся.
Глава 3
Утро началось на редкость тихо и спокойно. Можно даже сказать, благочинно. Евгений молча сидел на кухне и курил. На завтрак Лариса приготовила индийскую пиццу и салат «Гранатовый браслет».
— Отлично, просто великолепно, — расточал комплименты кулинарному искусству жены Котов.
— Не подхалимничай, — буркнула Лариса, садясь за стол, — в спальню я тебя все равно не пущу.
Котов вздохнул и насупился. Выпив кофе, он довольно крякнул и, уже выходя из кухни, бросил в сторону Ларисы:
— Ну, ничего страшного. Неделя-другая, и все успокоится.
Она пожала плечами. Выяснять отношения с мужем сейчас ей не хотелось. Гораздо более важным было начало расследования всего, что касалось личности актрисы Анастасии Горецкой. Ей предстояло выяснить круг ее знакомств, понять ее настоящее и постараться заглянуть в прошлое.
С этими целями она и решила отправиться с утра в Тарасовское театральное училище. Она рассудила, что именно это учебное заведение должна была в свое время окончить Горецкая.
Храм искусства находился в самом центре города и представлял собой старое трехэтажное здание. Рука реставратора не касалась его минимум лет двадцать. Стены его потрескались и находились почти в аварийном состоянии.
Припарковав свою машину напротив, Лариса вышла и слегка удивленно оглядела этот приют высокого творчества. Именно «приют», уж больно сиротливо смотрелось здание на фоне новостроек.
Вестибюль театрального училища был заполнен молодыми людьми, которые еще только желали приобщиться к великому миру театра. Иными словами, это были абитуриенты.
Известно, что все абитуриенты, как правило, начинают свое знакомство с учебным заведением с секретаря. Лариса решила последовать их примеру. Поднявшись на второй этаж и остановившись перед табличкой «деканат», она приоткрыла дверь и заглянула в приемную. За письменным столом сидела молоденькая девушка в вызывающей мини-юбке и с увлечением играла на компьютере. Лариса не видела самого монитора, но по мимике, отражавшей каждый ее промах, она сделала такой вывод.
— Простите, — начала она с порога, — могу я с вами поговорить?
Девушка с трудом оторвалась от монитора и равнодушно уставилась на Котову.
— Что вы хотели? — слегка растягивая слова, спросила она.
— У меня к вам не очень большое дело, — вежливо ответила Лариса. — Я журналистка из «Тарасовского вестника». Понимаете, мне надо написать статью об одной нашей замечательной актрисе. О Горецкой Анастасии Николаевне. Вы знаете такую?
— Конечно, — с готовностью ответила секретарша. — Она у нас довольно часто бывает, иногда дает уроки, помогает даже с финансами. Вы знаете, у нее муж — депутат. Я сама за него голосовала. Лариса ободряюще кивнула.
— Он такой замечательный человек, — с улыбкой поведала секретарша. — Но… Что же вы хотели от меня?
— Я бы хотела встретиться с теми, кто помнит ее в те годы, когда она училась здесь.
— Но это было так давно, — на лице девушки застыло какое-то подобие разочарования.
Она встала со стула и прошлась по комнате, демонстрируя свои длинные, безупречные ноги.
— Вы знаете, что? — сказала она после некоторой паузы. — Вам надо обратится к Маргарите Юрьевне Ракитиной. Она, правда, уже на пенсии, но своих учеников помнит прекрасно.
— А как мне ее найти?
— Адрес у меня где-то есть. У меня часто его спрашивают. Ее, наверное, любили…
Она подошла к своему столу и, порывшись в ящиках, извлекла оттуда тетрадный лист.
— Вот, это то, что надо. Можете списать.
— Спасибо, — поблагодарила Лариса, аккуратно записывая адрес в органайзер.
Попрощавшись с секретаршей, она вышла из здания и направилась к своей машине. Ракитина жила недалеко от училища, на улице Пушкина.
Эта улица находилась в самом центре города и была на редкость тихой и спокойной. Нужный дом оказался «хрущевкой» и был совсем рядом, так что Лариса не стала перегонять машину, а, поставив ее на сигнализацию, прошла к дому пешком.
Квартира номер 4 находилась на первом этаже. Ларисе не пришлось долго ждать. Дверь открылась почти мгновенно.
Перед ней стояла уже совсем старенькая женщина, но с потрясающе прямой осанкой и необыкновенно живыми глазами. Они изучающе смотрели на Ларису.
«Пожалуй, судя по этому блеску в глазах, она чувствует себя гораздо моложе многих моих ровесников», — подумала Котова.
— Здравствуйте, меня зовут Лариса. Мне ваш адрес дали в театральном училище.
— Чем могу быть полезна? — спросила Маргарита Юрьевна. — Ведь вы, кажется, у меня не учились?
— О, нет, — поспешила заверить ее Лариса, — просто мне надо написать статью о лучших выпускниках училища. В деканате мне посоветовали обратиться к вам.
— Конечно, — сразу засуетилась Ракитина, — что же мы в дверях-то стоим? Проходите, пожалуйста.
Лариса прошла в комнату и принялась изучать интерьер. Ей показалось, что время в этой маленькой квартирке просто остановилось. Небольшой совершенно древний телевизор, комод примерно начала века, фикус в углу комнаты… У Ларисы возникло ощущение, что она перешагнула в прошлое. Обстановка напоминала квартиру ее бабушки. На нее пахнуло детством.
— Сейчас будем пить чай, — продолжала суетиться хозяйка.
Лариса как завороженная ходила по квартире, рассматривая фотографии на стенах, которые были аккуратно вставлены в рамочки. Здесь были и дореволюционные снимки женщин в длинных платьях и мужчин во фраках, были также и военные и, конечно же, групповые фотографии выпускников театрального училища.
Маргарита Юрьевна тем временем внесла самый настоящий самовар и поставила его на круглый стол. Затем на столе появились вазочки с вареньем и с печеньем и чайные чашки с блюдечками.
— Прошу вас, садитесь, — пригласила хозяйка и сама села на стул с высокой спинкой.
Лариса последовала ее примеру.
— Так что вы хотели узнать? — с улыбкой осведомилась Маргарита Юрьевна.
— Мне нужно написать об Анастасии Горецкой и ее выпуске.
— О, — счастливо закрыв глаза, проговорила Ракитина. — Это были очень талантливые ребята. Это, пожалуй, мой самый лучший выпуск за весь период работы. Они были талантливы абсолютно все! Такое, знаете ли, бывает очень редко. Но… — она тяжело вздохнула, — к сожалению, не у всех все сложилось так, как им хотелось.
Она встала и, открыв комод, извлекла оттуда огромную папку. Что-то поискав в ней, Маргарита Юрьевна протянула Ларисе фотографию тех лет.
— Вот, это Володя Волков, он сейчас в Америке. В свое время стал одним из первых диссидентов. Отказался как-то играть роль председателя колхоза, потому что тот показался ему отвратительным. Был скандал. Его вызывали в партком, выгнали из театра… А это Лина Катц. Она живет сейчас в Израиле. Я слышала, что у нее своя труппа. Очень замечательная девочка. Она, кстати, дружила с Настей Горецкой. А вот и она, кстати сказать, — Маргарита Юрьевна показала на красивую, но какую-то уж слишком строгую девушку с высоко поднятой головой.
Лариса даже вздрогнула. В том, что это она была тогда в парке, сомнений больше не оставалось.
— Она потом перевелась в Москву и там даже проучилась какое-то время, а потом что-то не получилось… — вздохнула старая преподавательница. — В общем, она не любит об этом говорить, а я не спрашиваю.
— А с кем Анастасия Николаевна еще дружила? — спросила Лариса, когда хозяйка замолчала и отхлебнула чай из блюдца.
— С Надей Петровой. Вот она, крайняя справа. Пожалуй, из всего курса самая талантливая. Ее звали в Москву, но у нее был бешеный роман с Волковым, и она отказалась. А потом произошла вся эта история с ролью председателя колхоза. В конце концов они поженились и уехали в столицу. Говорят, Наденька там блистала.
— А где она сейчас?
— Она умерла через два года, — тяжело вздохнула Ракитина, — рак. Вот после этого Володя и уехал в Америку. Он ее сильно любил.
Маргарита Юрьевна еще раз взглянула на фотографию и вдруг оживилась:
— А вот это Антон Неводов, — показала она на молодого человека с мужественным лицом, больше похожего на разведчика из фильмов про войну, чем на выпускника театрального училища. — Это просто замечательная личность.
— Постойте, — перебила ее Лариса, сжавшись от волнения как пружина, — это какой такой Неводов?
— Он потом стал поэтом, его приняли в Союз писателей. Очень хорошая поэзия. Сейчас и песни пишет для наших популярных исполнителей. Они, кстати, с Горецкой вместе перевелись в Москву после третьего курса.
