Дэвид Дэвис - Шерлок Холмс идёт по кровавым следам
— Боже правый! — воскликнул я. — Холмс!
Пробежав по тропинке, я ринулся в дом. Вся прихожая была заполнена клубами плотного дыма, сквозь который я разглядел жуткие отсветы пламени, бушующего наверху. Я с трудом вскарабкался по лестнице, изо всех сил крича:
— Холмс! Холмс! Вы там, Холмс?
Сквозь рёв и треск пламени я различил слабый приглушённый крик, исходящий, как мне показалось, из комнаты в дальнем конце площадки — из самого сердца пожара. Вытерев рукавом пальто пот со лба, я стал пробираться к этой комнате.
Из-за обжигающего жара, подступавшего ко мне со всех сторон, и ослепляющего удушливого дыма я продвигался с большим трудом. Перила были уже полностью охвачены огнём. Я чувствовал, что пальто у меня подпалено в нескольких местах, а ноги обжигает волнами нахлынувшего жара.
Наконец я добрался до порога комнаты, почти целиком поглощённой свирепым пламенем. В центре её я увидел тело человека, полностью охваченного огнём. Спасти его было уже невозможно. Сердце моё упало.
— Холмс! — хрипло прокричал я.
Удивительно, что в моменты потрясений время словно останавливается. Мне казалось, я неотрывно смотрел на горящий труп несколько минут, а в голове у меня мелькали образы моей прошедшей жизни с Шерлоком Холмсом, навсегда запечатлённые в памяти. Я беспомощно смотрел, как безжалостное пламя пожирает то, что осталось от моего любимого друга, самого лучшего и мудрого человека из тех, кого я знал.
На самом деле это созерцание длилось не более нескольких мгновений. Мою задумчивость нарушил шум за спиной. Резко обернувшись, я увидел за дверью скрюченную фигуру Шерлока Холмса. Я буквально задохнулся от радости.
— Как я рад видеть вас, дружище, — слабым голосом прохрипел он.
— Но что здесь произошло? — воскликнул я.
— Думаю, для начала нам надо поскорее выбираться отсюда.
Действуя со всей возможной проворностью, складным ножом я освободил своего друга от верёвок.
— Надо прорываться.
Холмс указал на лестничную площадку, которая теперь почти целиком была охвачена пламенем.
Я натянул на голову пальто и ринулся вперёд с такой решимостью, словно за мной гнались все демоны ада. Со всех сторон ко мне тянулись обжигающие жёлтые щупальца пламени. Скоро от жгучего жара руки начали покрываться волдырями.
Холмс бежал за мной по пятам. Едва мы спустились, как лестница со страшным треском, разбрасывая снопы искр и ликующего пламени, обрушились прямо позади нас. Разрушительный пожар полностью завладел зданием. Лаская жертву, пламя взметнулось на новую высоту. Ещё немного, и крыша должна была рухнуть под напором огненной стихии.
Когда мы с Холмсом, задыхаясь, вырвались на упоительно прохладный ночной воздух, наши пальто были охвачены пламенем. Скинув их, мы принялись затаптывать опаляющий огонь.
— Пойдёмте, Уотсон. — Холмс потянул меня за руку. — Здесь небезопасно — дом в любой момент может рухнуть. Быстрей, на ту сторону улицы!
На тротуаре с противоположной стороны стояли, остолбенев, словно загипнотизированные пожаром, несколько людей, материализовавшихся из ночной темноты. Мы подошли к ним. И в ту же минуту, как и предвидел Холмс, дом номер один по улице Лондон Гарденс с протестующим скрипом и стонами рухнул.
Холмс дружески похлопал меня по спине.
— Уотсон, — жадно вдыхая холодный воздух, проговорил он, — в будущем, когда я прикажу вам не следовать за мной, надеюсь, вы снова нарушите мои инструкции. — Он улыбнулся. — Сегодня ночью вы спасли мне жизнь, старина.
— У меня была веская причина проигнорировать ваши инструкции, Холмс.
— Старая добрая интуиция, а, Уотсон?
— Нечто более осязаемое. Меня предупредили, что вы в опасности.
— Предупредили? — Видно было, что моё сообщение захватило его врасплох. — Но кто?
Кратко, но со всеми существенными подробностями, я рассказал ему историю мисс Лидгейт.
Холмс слушал меня с бесстрастным лицом, не прерывая вопросами.
— Право, весьма поучительно. И сейчас эта молодая женщина ожидает нашего возвращения на Бейкер-стрит?
Я кивнул.
— В таком случае не будем терять времени.
Мы направились к ожидающему нас кэбу, и я назвал озадаченному извозчику адрес. По пути домой Холмс, несмотря на мои настойчивые расспросы, хранил молчание.
Приехав на Бейкер-стрит, он поспешил подняться по лестнице первым и распахнуть дверь гостиной.
— Ага! — вскричал он. — Леди упорхнула.
— Ушла? — Я не поверил собственным ушам.
— Боюсь, да, — откликнулся Холмс, оглядывая пустую квартиру. — Похоже, мисс Лидгейт верит в то, что Гренфел скорей добьётся успеха, чем мы.
— Вы хотите сказать, она побоялась здесь остаться?
Холмс кивнул.
— Из того, что вы мне рассказали, ясно, что женщина полностью во власти этой скотины Гренфела. Придя сюда ночью, она страшно рисковала — если злодей заподозрит, что она каким-то образом способствовала моему побегу, он убьёт её.
— Какой ужас! Вы хотите сказать, она вернулась к нему?
— Похоже на то. Куда ещё ей идти?
— Холмс, мы должны что-то сделать. Мы должны её спасти!
— Всему своё время, Уотсон. Давайте сначала позаботимся о наших ранах. Я, например, очень хочу выпить.
По выражению лица Холмса можно было понять, что спорить с ним бесполезно. Раз уж он что-то решил, никакие мои доводы не помогут. Итак, я неохотно подчинился его воле и обработал лёгкие ожоги на наших руках. Если не считать их, мы ничуть не пострадали, хотя спаслись просто чудом.
Полчаса спустя мы с Холмсом вновь сидели у зажжённого камина, анализируя ночные события. Характер Холмса прошёл суровую закалку — глядя, как он покойно развалился в кресле, попыхивая старой глиняной трубкой, трудно было поверить, что совсем недавно он чуть не простился с жизнью в охваченном огнём доме.
— Рассказ девушки полностью подтверждает мои умозаключения относительно экземпляра «Больших надежд», — с довольным видом заметил он.
— Вы подозреваете, женщина замешана?
Мой друг издал короткий смешок.
— Вы употребили правильное слово: я действительно «подозревал», но для полной уверенности у меня было недостаточно информации. Я знал, что человек, которого я считал таинственным убийцей, обладает почти гипнотической властью над женщинами и вскоре пожелает вновь испытать её.
— Кто же всё-таки этот тип Гренфел?
— Вам он хорошо известен как Стэплтон.
— Стэплтон?! Убийца Баскервилей? — выдохнул я. — Но он мёртв!
— Ничуть не бывало.
— Я полагал, он на дне Гримпенской трясины…
— На это указывали факты, но я не мог безоговорочно поверить в его гибель.
Затем Холмс рассказал обо всём, что произошло с ним с того момента, как он в тот вечер уехал с Бейкер-стрит, вплоть до моего своевременного прибытия в горящий особняк.
— Так, значит, я принял манекен за ваше тело? — спросил я, прослушав рассказ до конца.
— Да, Уотсон, эта штуковина и меня сбила с толку. Понимаете, я был уверен, что мой противник — одинокий волк, и не ожидал такой хитрой приманки. — Он смущённо засмеялся. — Должно быть, Стэплтона очень позабавило, когда я вошёл в комнату и обратился к манекену.
— А он поджидал вас, спрятавшись за дверью?
— Да, чтобы оглушить. И это ему вполне удалось. Меня откровенно одурачили. Можете зафиксировать это, Уотсон, как одно из моих наименее успешных дел.[8] — Он подался вперёд и коснулся моей руки. — Если бы не вы, дружище, это дело стало бы для меня последним.
Меня очень тронули слова благодарности, произнесённые с такой искренностью, я даже не нашёлся что ответить. Чтобы помочь мне побороть смущение, Холмс налил нам обоим ещё по стаканчику.
— Мы должны вызволить из лап Стэплтона эту несчастную молодую женщину, — сказал я Холмсу, когда он протянул мне стакан.
Я хорошо помнил, как ужасно обращался злодей с Бэрил Стэплтон, своей женой.
— На первом месте отдых — ночной сон. — Холмс потянулся.
— Разве мы можем сейчас терять время?
— Усталый мозг не может быть эффективным, Уотсон. Иметь дело с таким умным и опасным противником, как Стэплтон, можно только на свежую голову.
— Но что будет с девушкой?
— До утра, по крайней мере, она в безопасности. Пройдёт несколько часов, прежде чем Стэплтон узнает, что его второе покушение на мою жизнь провалилось. До тех пор никакая реальная опасность ей не угрожает. Стэплтон — злодей, но он не станет убивать бесцельно.
— Итак, вы собираетесь лечь спать, — резко произнёс я.
Уверенность моего друга меня не убедила, и я даже не пытался скрыть своё негодование.
— Да, Уотсон, и советую вам сделать то же самое. Тогда утром мы сможем внимательно пересмотреть ситуацию и решить, какой следующий шаг необходимо предпринять.
Глава восьмая
