Джеордже Тимку - У каждого — свое алиби
— Вы любили… его? Простите, что я вас спрашиваю об этом.
Агата расплакалась.
— Да… сильно. Очень интересный мужчина, Невозможно, чтоб он не стал для вас дорог, если — здесь была своя трудность — вы сумели сблизиться с ним.
— Так почему же вы Оставили его?.. — не выдержал Алек.
Девушка вздрогнула и замолчала.
— Я его не оставляла… Мы поссорились и некоторое время не виделись.
— Из-за чего? Надеюсь, ваша ссора никак не связана с…
— Да вроде б причины для ссоры не было, — быстро сказала девушка.
— А может, была, причем очень серьезная?
— Нет, небольшие недоразумения, — возразила Агата. — У него был тяжелый характер. Я любила его, но иногда из-за его характера ссоры становились неизбежными.
— Он же был художник, натура артистическая…
— Да, вы очень удачно сформулировали мою мысль.
— А вот вы мне солгали, но не так удачно.
Девушка вздрогнула.
— Спрашивайте, что хотите. Мне будет легче, — вымолвила Агата.
— С тетушки начнем?
— С какой еще тетушки? — изумилась девушка.
— С Гортансы Протопопеску, — холодно сказал Алек.
— Тетушка Гортанса?
— Она посоветовала вам порвать с Андреем Флореску?
— Она, — подтвердила Агата.
— И вы заявили ему, что больше его не любите?
— Да. А как я могла поступить?
Алек прошелся по комнате и остановился перед Агатой.
— Я что-то не все понимаю, девушка. Если вы так сильно его любили, что ж вы столь легко от него отказались? Только потому, что это захотелось тетушке? Но вы же взрослая. И сами себя обеспечиваете.
Смущенная Агата что-то хотела сказать, но не решалась.
— Вам помочь? Тетушка угрожала лишить вас наследства.
— Да, — прошептала девушка.
— Что она вам обещала?
— Дом. И потом другие ценные вещи.
— Что за вещи? — удивился Армашу.
— И сама не знаю.
— И это-то вас и побудило?
— Да. Вам меня не понять. А я закончила лишь лицей. Работа жалкая, жилья у меня нет, годами снимаю комнаты. Еще счастье, что тетя за них платила, чтоб у меня оставались деньги на одежду.
— Платила за комнаты? Зачем?
— Как зачем? Помогала мне. Ведь она моя тетя. А потом она душа-человек, чтоб вы знали.
— А не проще ли для нее было взять вас к себе? Дом довольно большой, нашлась бы и для вас комната. Почему она этого не сделала?
— Наверно, не хотела, чтоб я жила в одном доме с Андреем…
— Возможно… Где вы находились в ночь, когда было совершено преступление?
— В тот день, с утра до самого вечера, мы все на работе составляли балансовый отчет за текущий месяц. Около десяти вечера я ушла из конторы. Потом ужинала с двумя своими сослуживцами — парнем и девушкой — в ресторане, где можно поесть подешевле. Было уже около двенадцати. Мне было неудобно так поздно возвращаться домой. В ту ночь я спала у девушки, вместе с которой ужинала. Мы встали попозже, потому что, когда мы задерживаемся на работе, на следующий день мы приходим на два часа позднее. Можем прийти к десяти. Думала с утра зайти к Андрею. Хотелось поговорить с ним, все ему объяснить.
— И может быть, помириться с ним? Нет?
— Даже не знаю. Просто хотелось его видеть…
— И когда вы туда пришли…
— Там уже была милиция.
— Вы его видели?
— Только через дверь. Войти мне не разрешили, хотя я так просила.
— И вы пошли к тетушке. Как она на все реагировала?
Девушка вздрогнула.
— Очень сильно испугалась.
— А точнее?
— Она постоянно восклицала: «Господи, какое несчастье!»
— И только? Подумайте еще. Ну!
— Вроде бы она еще говорила: «Как бы и нам не иметь неприятностей». Она была очень встревожена.
— А затем посоветовала никому не рассказывать о ее требовании порвать с Андреем. И скрыть, что вы ее племянница… Так?
— Да. Примерно в этом роде.
— Еще немножко, и закончим. Как выглядел Андрей в последнее время?
— Мы не виделись около десяти дней.
— А последняя встреча? Он рассказывал вам, как он живет?
— Не припоминаю. Он был все время чем-то занят, парил в облаках. Казалось, на чем-то старался сосредоточиться.
— А чем он мог заниматься? Может быть, предстоящей выставкой его картин? Или чем-то другим?
— Не… знаю.
— Может, его угнетали забота, страх?..
— Нет. Ни в коем случае. Уж скорее его занимала какая-то интересная проблема. Он казался не озабоченным, а чрезмерно возбужденным, нетерпеливым. Причем настроение у него было весьма хорошее.
— Его не огорчало, что вы поссорились?
— Огорчало. Но, как вам сказать? На фоне этой ссоры он будто жарче увлекся своими делами, о которых я вам говорила. Мне казалось, что он собирается уехать на какую-то экскурсию или только что из нее возвратился.
— Почему вы так решили?
— Я сужу по его одежде и по тому, как выглядела его комната.
— Ага! С тех пор вы больше его не видели?
— Нет.
— Благодарю вас. Если вы мне понадобитесь, я вас найду. Во всяком случае, мы вас заверяем, что сделаем все возможное, чтобы установить виновников убийства.
Девушка вышла.
— Вот небольшой список, — обратился Алек к майору. — Хочу знать абсолютно все об этих людях. Родственники, имущественное положение, профессия, род занятий в прошлом и сейчас. Где жили раньше.
— Но здесь все те, с кем вы уже беседовали, — удивлялся Дину.
— Нет, я добавил сюда и загадочных супругов Элефтерие. Кстати, я сам зайду к ним. Но сначала я поговорю с гражданкой Протопопеску.
— Она кажется вам подозрительной? — спросил Дину.
— Она все для этого сделала. Однако Протопопеску нисколько не замешана в убийстве. Зачем ей совершать его? А потом Флореску убил атлет. Удушение: это очевидно. Предположим, она желала ему смерти, лишь бы избавить от него Агату. Небольшой шантаж — и девушка расстается с Андреем. Ей не было смысла убивать его.
— И в таком случае…
— В таком случае ничего! — ответил Армашу. — Продолжаем следствие. Считаю, что убийц…
— Убийц? — прервал его майор.
— Вероятно, их было двое. Полагаю, они чувствуют себя в безопасности. Вот на это вся моя надежда! Даже подозреваю, что они преспокойно следят, как мы гонимся по ложному следу. Это-то их и подведет.
— Значит, среди допрошенных преступника нет?
— Я этого не утверждал. У меня к вам просьба: не предпринимайте пока ничего. Не хочу беспокоить убийцу. Главное, не вспугнуть птичку, а то улетит…
— Как? Снова один убийца? — спросил майор Дину. — Вы же говорили, что их двое…
Глава XII
На следующий день Алек с удовольствием разглядывал присланные ему майором Дину материалы. «Как бы то ни было, — думал он, — учетные карточки подготовлены прекрасно». Он мог найти в них любые сведения. «Сколько же поганеньких проступков, — удивлялся Алек, читая, — искусно скрывают так называемые порядочные люди… Сколько правонарушений, не предусмотренных законом».
После обеда Алек направился к квартире Флореску. У виллы Армашу остановился в раздумье.
— Что вы здесь делаете? — раздался вдруг властный знакомый голос.
Алек увидел майора.
— Ищу людей, страдающих бессонницей…
— Бессонницей?
— Да, — отвечал Армашу. — Найдя такого человека, я решу уравнение со многими неизвестными…
— Ну и ищите себе на здоровье. Так вот: Бениамин Стурзу действительно отлучался в ту ночь на двадцать минут из компании, но из помещения не выходил. Заперся, я думаю, в уединенной комнатенке еще с тремя такими же субъектами, чтобы поиграть в покер с большой ставкой. Наложим-ка мы на них хорошенький штраф.
Алек прикурил сигарету и присел на скамеечку в садике.
— Ладно, что будем делать? — спросил его майор.
— Ждать… Как со Стурзу. Значит, и у него тоже алиби. Жаль! Мне было бы приятно иметь именно такого противника…
Алек спокойно курил и, казалось, отдыхал, ни о чем не думая.
— Сейчас кто-нибудь появится, — обратился он к Дину. — Если бы я нашел какого-нибудь пенсионера, живущего здесь, думаю, он был бы мне полезен. Знаете, старики часто страдают бессонницей.
Из дома время от времени выходили жильцы. Большинство из них, как и предвидел Алек, были людьми пожилыми: был день, и молодежь находилась на работе.
Алек заприметил одного старика, присевшего на скамейку, и, направившись к нему, сел рядом. Вскоре майор с удивлением наблюдал, как они беззаботно и увлеченно о чем-то болтали. Старик радовался человеку, которому он может что-то рассказать. Да и Алек не ошибся. Дед на этой улице знал почти всех, в том числе и тех, кто жил в доме напротив. Он помнил особенности каждого из них, годами наблюдая за ними с увлечением, которое могло бы показаться и странным. Собеседник Алека был стар, получал пенсию и ничем не занимался. Читать он не мог из-за слабого зрения. Ему оставалось всего два развлечения: рассматривать, чем занимаются люди, и разговаривать с ними. Узнай его соседи, что ведает о них дед, они просто перепугались бы. Это была живая история их квартала. Дед говорил, что «убийца — весьма хитрый субъект, раз уж никто его не видел, да и следов никаких. Тем более — слышал он — до сих пор даже не узнали, почему он убил учителя».
