Дарья Булатникова - Тайна замка Расселл
Опираясь о щит прозрачной ручкой, перед ними в самой непринужденной позе стояло привидение.
Дэвид услышал, как лязгнули зубы Майкла.
— М-ма… — сдавленно просипел здоровый молодой парень, сползая по косяку на пол.
Дэвид тоже застыл, невольно прикованный взглядом к фигуре, сотканной из тончайшего серебристого тумана. Услышав стон Майкла, он с трудом оторвался от зрелища и перевел взгляд на друга.
Призрак же, не обращая никакого внимания на произведенный эффект, продолжал заниматься своим делом. А именно… танцевать! Он кружился и колыхался на крошечном светящемся пятачке под слышимую только ему музыку. Вернее ей, поскольку это несомненно был дух девушки. Призрачная танцовщица ритмично покачивала бедрами, обтянутыми такой же призрачной тканью.
Сперва танец был медленным, едва обозначенным, будто дама разогревалась или решала для себя, как будет двигаться дальше. Затем он стал быстрее, энергичнее и зажигательнее, и вот она уже перебирает руками по щиту, кружится и вытягивает соблазнительные ножки…
Казалось бы, привидение вело себя довольно мирно, но откуда тогда полез в души друзей этот тошнотворный страх? Почему вдруг Майкл побелел, уродливо перекосив рот в немом крике? Царапая пол ногтями, ломая их о шершавый бетон, он попытался встать, но не смог: ужас парализовал молодого человека, сковав конечности судорогой.
Дэвид бросился к нему и, схватив за плечи, начал трясти.
— Майкл! Очнись!
Майкл пустил слюну, вперившись остекленевшими глазами в пространство, а затем протяжно и жалобно заскулил, словно побитый пес. Дэвид еще потряс его, но, видя, что это не помогает, размахнулся и отвесил другу пощечину. От удара голова Майкла стукнулась о дверной косяк, и лишь тогда, вопреки здравому смыслу, в его глаза вернулся рассудок.
— Майкл! Приди в себя!
Парень прикрыл глаза ладонью и сдавленно просипел:
— Он еще там?
— Кто?
— Призрак!
— Там, там. Но он не делает ничего страшного. Просто танцует. Не надо бояться. — Он ласково погладил Майкла по волосам, будто ребенка.
Друг вцепился в его рукав и, осторожно выглянув из-за спины Дэвида, втянул голову в плечи, словно черепаха.
— Майкл! — озаренный внезапной догадкой, воскликнул Дэвид. — Ты понял, в чем дело?
— Она танцует стриптиз. Со щитом, — слабым голосом прошелестел потрясенный Майкл. — Боже, как это страшно!
Дэвид перевел удивленный взгляд от него к танцовщице.
Искушенный в подобных вопросах, Майкл был совершенно прав: дух девицы, закончив очередной пассаж, перешел к новой части программы. Ловкие ручки скользнули под бретельки платья и оголили грудь.
— Вау! — донеслась реплика снизу. Это Майкл снова высунулся. Его любопытство было сильнее, чем все страхи на свете.
Стриптизерша с того света тем временем виляла аккуратным задиком. Щит она использовала по тому же назначению, по какому в подобных случаях девушки из плоти и крови используют шест, — повиснув на нем, выделывала такие па, что, происходи дело в зрительном зале, сорвала бы бурные аплодисменты.
Майкл, ободрившись, присвистнул. Дэвид с сомнением покачал головой и скрестил руки на груди.
— Я спрашивал тебя не об этом, — вновь обратился он к другу, но тот отмахнулся, завороженный столь необычным зрелищем.
Привидение перешло к финальной части представления. Платье, скользя по извивающемуся телу, сползло к ногам и было отброшено в сторону, чтобы растаять в сумерках, и девушка осталась в крошечном кусочке дыма, едва прикрывающем ягодицы.
Майкл впал в неистовство: он свистел, хлопал в ладоши и подбадривал танцовщицу возгласами, достойными ковбоя, дорвавшегося до первого в своей жизни топ-лесс-шоу. Вероятно, мистика происходящего, таинственное свечение и необычные декорации пагубно сказались на его психике. Ужас, смешавшись с восторгом, лишили Майкла остатков разума.
Дэвид решил прекратить безобразие и, собрав всю грозность, на которую был способен, рявкнул на него:
— Да пойми ты, нас просто дурят!
Оторванный от самого пикантного зрелища, Майкл с трудом осознал высказанную другом мысль.
— Дурят? Нас? Не может быть, — изрек он, опять скашивая глаза в сторону красотки.
Дэвид, нагнулся к нему и потряс за плечо, приводя в чувство.
— Разве ты не догадался, что это всего лишь мистификация? Я изучал подобные еще на первых порах общения с Салливаном. Смотри.
Он быстро замахал перед лицом Майкла растопыренной пятерней, превратив ее в диковинный веер.
— Ты что, тронулся?
Не прекращая своего занятия, Дэвид ответил:
— Ты уехал, не успев изучить историю мистификаций, Майкл. Нас разыгрывают. — Дэвид присел рядом с Майклом и принялся чертить в пыли.
— Как разыгрывают?
— Это кино. Помаши рукой у себя перед глазами. Видишь? Явственный стробоскопический эффект. А теперь помаши, глядя на свечу. Видишь, ни дробления картинки, ни наложения кадров.
Майкл поскосился на призрак, принявший весьма откровенную позу, и нехотя помахал рукой перед собой.
— Гм, кино, говоришь… И кто нам его показывает?
— Кто-то, кто хочет сохранить какую-то тайну!
— Но свечение какое-то странное. Никогда не видел такого кино. И почему меня охватил такой ужас?
— Я думаю, — сказал Дэвид, — что свечение здесь не обычное, а с применением ниобиевого стекла. Наши гостеприимные хозяева могли вставить в обычный кинопроектор ультрафиолетовую лампу, а перед объективом поставили ниобиевый фильтр, который почти не пропускает видимый свет.
— Ну хорошо. Однако мне непонятно, чего это я так струхнул… — Майкл потер ушибленный затылок.
— Они наверняка применили пресловутый двадцать пятый кадр, в котором и записано нечто, что новодит страх. И благо, если внушение не рассчитано на отложенное воздействие через подсознание, то он действует недолго, потом здоровая психика приспосабливается и эффект ослабевает, иначе мы оба до сих пор лежали бы тут, пуская слюну и корчась в судорогах от ужаса!
— Ф-фу… Так все это — подделка?.. — Майкл надулся, словно ребенок, обнаруживший под бородой Санта-Клауса физиономию собственного отца. — Надо же, как все просто. И как действенно!
Он с опаской покосился на танцовщицу, вдруг фыркнул и, забыв обо всех приличиях, показал на нее пальцем. Дэвид глянул, и они оба закатились истерическим хохотом.
Расставшись с последней тряпочкой, туманная леди приступила к гвоздю программы. Неуловимым движением опытной стриптизерши потянула с лица кожу и спустила ее по шее и плечам до самой талии. Та же участь постигла руки и остальные части тела. На зрителей уставилась выпученными белками глаз освежеванная тушка танцовщицы, продолжавшей свои замысловатые па вокруг щита.
— Мамочки! Если она обдерет мышцы и оголит потроха, я этого не переживу! — простонал Майкл, катаясь по полу и собирая на одежду серые клочья пыли.
— Думаешь, она тут выделывается не случайно? — поинтересовался, отсмеявшись, Дэвид.
— Еще как не случайно! Ой как неслучайно! А не пощупать ли нам щит? — предложил Майкл. — Уж больно крепко она в него вцепилась.
— Н-да… Хорошо, что у тебя крепкая психика и здоровый аппетит на прекрасных дам, иначе я бы тебя не откачал никакими валерьянками.
— Ох, не говори. В первую минуту у меня все кишки скрутило! — признался Майкл. — Не ожидал от них такого коварства. А от себя — такого первобытного ужаса перед загробными жителями. Благо она не сделала «Бу!», а то я бы точно навалял в штаны, и никакого двадцать пятого кадра не надо.
— Да уж, нам повезло, что она вместо этого стала бельишко раскидывать.
И они двинулись к танцовщице, которая даже бровью не шевельнула в их сторону. Майкл снова фыркнул и, протянув сквозь нее руку, дернул щит на себя.
— Дверь! — воскликнули оба одновременно.
Был ли смысл терять время? Конечно, нет. Всего-то и надо было, что откинуть прозрачную вуаль. Хорошо смазанные петли не издали ни звука, когда дверь открылась, поманив молодых людей новой тайной.
7
Финал
Но приятелей ожидало жестокое разочарование. За щитом была всего лишь ниша, причем совершенно пустая. Майкл попятился.
— Вот тебе и двадцать пятый кадр.
— Опять обманули! — с досадой бросил Дэвид.
— Слушай-ка, должно быть, за нами наблюдают!
— С чего ты взял?
— Ну кто-то ведь включил проектор!
— И правда!
Приятели разом повернули головы.
— Не видно. Посвети! — скомандовал Майкл.
Дэвид поднял над головой свечу, но робкий огонек, суматошно заметавшийся на сквозняке, не смог рассеять на густую мглу.
— Лично я ничего не вижу, а ты?
— Я тоже. Слишком темно, — подтвердил Майкл. — Что будем делать?
— Пойдем отсюда! Смотрят ведь! — трагическим шепотом напомнил Дэвид.
