Юлия Вознесенская - Благодарю за любовь
— Так нет же ничего про-о-още! — радостно пропела Регина. — Я пришлю тебе деньги на новую квартиру и на развод! У меня ведь есть немного своих денег.
И она действительно прислала ему до востребования десять тысяч марок. Виктор немедленно открыл для них отдельный счет в банке, взял тысячу себе на текущие расходы, а остальные положил на счет. Но в банке он забыл предупредить, что не хочет получать никаких банковских писем на свой адрес, и это-то его и подвело. Почту всегда забирала из ящика Жанна: достав синий конверт со штемпелем банка, она машинально открыла его и увидела извещение на имя Виктора, гласившее, что на его счету девять тысяч.
Она показала извещение Виктору:
— Ты можешь объяснить, что это за деньги?
— Это мои деньги. Мне их подарил мой друг Артур.
— В честь чего это он делает такие подарки?
— А вот в честь нашей дружбы и делает.
— Этот тот самый Артур, которого ты иногда называешь Региной?
— Регина — это жена Артура. Я иногда разговариваю с ними обоими.
— Так дружба у вас втроем?
— Это что, допрос?
— Нет, простое любопытство.
— Могу его удовлетворить: у Артура с женой проблемы, а я, как старый друг обоих, пытаюсь им помочь.
— Ну-ну… — Жанна с непонятной полуулыбкой ушла от дальнейшего разговора. Виктор предложил ей погасить из этих денег долг за мебель, но она отказалась:
— Оставь на своем счету, кредит нас не торопит. Давай лучше купим тебе хороший письменный стол.
Он кивнул и оставил все как есть.
А через несколько дней рано утром позвонила Регина, вся в слезах и соплях, наткнулась на Жанну и попросила позвать Виктора.
— Простите, а кто его спрашивает? — заволновалась Жанна, услышав в трубке сдавленный плач.
— А вам не все равно? Если он дома — позовите его, а нет — повесьте трубку!
Жанна молча положила трубку возле аппарата и позвала Виктора.
— Я перезвоню тебе попозже! — сказал поднятый с постели Виктор.
— Кто это звонил? — спросила Жанна.
— Жена Артура. У них опять скандал.
Жанна, казалось, поверила и на этот раз.
Подвела его, как всегда, небрежность. Он привез с собой все свои берлинские фотографии, не просматривая и не отбирая, просто сунул конверты из фотомастерской в чемодан. Но вот был куплен письменный стол, а Виктор все никак не мог собраться с духом и разместить в нем свои берлинские бумаги: все его бумажное хозяйство так и лежало в кладовке, в его старом чемодане, который Жанна мечтала выбросить. Как-то, убираясь в тесной кладовке, она в очередной раз попыталась разместить на узком пространстве чемодан, пылесос, ведро и щетки, рассердилась, вытащила чемодан в коридор, раскрыла его и стала сама разбирать бумаги и рассовывать их по ящикам письменного стола. И конечно же она обнаружила целую пачку фотографий Регины! В том числе одну с томной обнаженной Региной на постели в берлинской квартире Виктора, которую Жанна тотчас узнала. А на обороте фотографии была надпись круглым детским почерком: «Единственному от единственной!». На других фотографиях стояли скромные надписи, сделанные рукой Виктора: «Регина Равич» — и разные даты.
Скандал разразился чудовищный.
— Сколько же ты лгал! — возмущалась Жанна. — Ты теперь и сам наверняка не помнишь, что ты мне городил по поводу своих вечно ссорящихся супругов-друзей.
Виктор попытался внушить Жанне, что связь его с Региной теперь уже в прошлом, но Жанна резонно заметила:
— Но звонит и рыдает в трубку она не в прошлом, а сейчас. А те деньги, что лежат у тебя в банке, они от Регины или Артура?
Виктор понял, что дело идет к разрыву, а потому решил с деньгами ничего не скрывать.
— Эти деньги мне прислала Регина на тот случай, если я захочу расстаться с тобой, — чтобы я мог снять себе жилье.
— Ну так расставайся и уходи, снимай жилье, покуда деньги целы!
— Ты этого хочешь?
— Да, хочу.
— Ну что ж… Только помни — ты сама этого захотела!
— Я не забуду, — кивнула Жанна. — Вещи ты заберешь сразу или придешь за ними потом?
— Как? — растерялся Виктор. — Ты хочешь, чтобы я прямо сейчас и ушел, вот так сразу?
— Конечно! А чего тянуть? Все же предельно ясно.
— Но куда же я пойду?
— Как это — куда? В любой приличный отель. Деньги у тебя есть, а мало будет — твои друзья пришлют тебе из Берлина. — Жанна уже вытащила из чулана злополучный чемодан, который так и не успела вынести на помойку, и принялась как попало швырять в него одежду и вещи Виктора. Это было уже слишком! Он ушел и первую ночь действительно провел в отеле, а на другой день снял однокомнатную меблированную квартирку на Леопольдштрассе и стал ждать дальнейшего развития событий. Жанне он не звонил, и она тоже его не искала.
Светлое пиво не было ни тягучим, ни переслащенным: оно было кислым и горьким.
«Что за чертовщина и с этим пивом? Или это со мной что-то не так? Уж не заболеваю ли я?» — испугался Виктор и отодвинул недопитую кружку. Он попросил официантку кружку унести, а ему принести крепкий чай с лимоном.
Блондинки напротив давно уже не было, на ее месте теперь сидела китайская или корейская пара и переговаривалась, сблизив головы и поглядывая по сторонам. Потом девушка осталась на месте, а парень вышел и стал напротив окна пивной. Мимо него шел поток пассажиров. Виктор какое-то время с машинальным интересом наблюдал за ним: с чего бы это он оставил девушку в пивной, но стоял снаружи у нее на виду? К парню подошла женщина средних лет и что-то спросила: парень ответил, потом что-то сунул ей в руку, а она — ему. «Наркотики он продает, что ли?» — равнодушно предположил Виктор. Но спустя недолгое время углядел, что тот продает из-под полы сигареты. Через какое-то время парень вернулся в пивную и подсел к девушке. Настороженно озираясь, они повозились с сумкой, стоящей под столом, и парень снова вышел на промысел, а девушка осталась за столом.
Через неделю после переезда Виктора явилась Регина, оглядела его новое жилище и пришла в восторг.
— Какая уютная квартирка, Вики! Ну просто настоящая норка для одинокого зверька! Но теперь ты не будешь одиноким и скучать я тебе тоже не дам. И для начала я тебе верну долг.
— Какой долг, дорогая?
— Ты же помогал мне обставить заново мои апартаменты! — Оба засмеялись, вспомнив, как начинался их роман. — А теперь я помогу тебе навести уют! — Она открыла дверцы почти пустого шкафа, проверила, как работают плита и электронагреватель для воды, спрятанные за передвижной панелью на роликах, присвистнула, увидев белую внутренность пустого холодильника, и принялась играть в маленькую хозяйку маленького домика; в первую очередь она потащила Виктора по магазинам, накупила нужной и ненужной посуды, выбрала очень дорогие шторы на окно и коврик на пол, накупила растений в горшках и кашпо и разместила их по всем углам; в довершение она до отказа набила продуктами холодильник: и подвесные шкафчики над встроенной кухней, что было и в самом деле кстати. Они провозились с этим до обеда, а после отпраздновали новоселье в преобразившейся квартирке.
— Неужели тебе тут действительно нравится?
— Угу. Некоторые женщины любят обставлять свой флирт с комфортом, а я больше всего на свете ценю уют.
А с ней и вправду было уютно. Регина бочком передвигалась по тесной комнате в старой рубашке Виктора с засученными рукавами, жарила вырезку на крошечной плите, резала овощи для салата, положив резальную доску поперек маленькой раковины, и, казалось, была и в самом деле счастлива. После обеда они легли в постель, занялись любовью, немного поспали — и пора было вызывать такси и ехать в аэропорт.
— Как мне не хочется улетать от тебя! — сказала Регина, целуя его перед выходом в посадочный салон. — В следующий раз я постараюсь что-нибудь придумать для Артура и прилететь на несколько дней. Знаешь, о чем я мечтаю?
— О чем, маленькая?
— Проснуться утром в твоей комнате-шкатулке от запаха кофе и яичницы с беконом, и чтобы ты принес мне завтрак на подносе.
— Так давай сдадим билет, ты останешься со мной, и уже завтра утром я подам тебе кофе в постель. Кофе, яичницу, бекон и что там еще, м-м-м?
— Мы что-нибудь обязательно придумаем, дорогой!
— Мы уже все придумали: получи от Артура обещанные деньги и подавай на развод.
Она зажала ему рот долгим поцелуем, а после прошептала:
— Потом, потом, дорогой! Скоро, совсем скоро, вот увидишь! — и заторопилась вслед за пассажирами: уже объявили посадку на берлинский рейс. Но Виктор удержал ее за руку.
— Регина! Что мешает тебе сделать решительный шаг? Ты что, не хочешь мне довериться?
— Ну что ты, любимый! Как я могу не верить тебе? Просто я не хочу причинять Артуру слишком большие страдания, мне хочется устроить все как-нибудь помягче… Ведь мы десять лет прожили с ним, он всегда так обо мне заботился! Нет, дорогой, я не могу сразу нанести ему такой удар, я должна его сначала подготовить.
